Александр Чернышев - Балтийский флот в битве за Ленинград. 1941 г.
Правилами предусматривалось обозначение протраленной полосы вехами. Специально назначенные катера должны были ставить тральные вехи на кромках протраленной полосы, чем можно было предотвратить подрыв на минах транспортов. Эти вехи вплоть до наступления темноты служили бы ориентирами для проводки конвоев, следовательно, не произошло бы длительной задержки, вызванной преднамеренным уклонением тральщиков 2-ю конвоя от оси фарватера, и суда конвоя не скучились бы в плотной части Юминдского минного поля. Ночью возле вех должны были стоять катера и подавать световые сигналы проходящим кораблям и судам. При этом можно было попытаться обеспечить ночной переход 2, 3 и 4-го конвоев через восточную часть Юминдского минного поля. Может быть, при этом не обошлось бы без единичных потерь на минах, а может, таких потерь и не произошло бы.
В базе такие вехи имелись, в том числе 50 светящихся, но вместо того, чтобы распределить эти вехи на тральщики и катера сопровождения, их погрузили на один из транспортов, чтобы доставить в Кронштадт.
Много неприятностей доставили кораблям и судам мины, подсеченные тралами, при этом не взорвавшиеся и плавающие на поверхности, их было трудно заметить среди волн или в темноте. Были два способа обезвредить эти мины. Во-первых, обозначать плавающие мины световыми буйками, как это было сделано при последнем походе на Ханко или ставить возле них катер, подающий сигнал.
Во-вторых, стараться расстрелять плавающие мины, для этого были выделены специальные катера, которые шли непосредственно за тралами тральщиков. Но мин было так много, что не все обнаруженные мины были расстреляны, что объяснялось скученностью двигавшихся транспортов, которых к тому же обгоняли отряды боевых кораблей. Иногда катер открывал огонь по мине, но вынужден был прекращать его, чтобы случайно не попасть в рядом идущие транспорты. Да и основная задача катеров МО, входивших в составы отрядов главных сил и прикрытия, заключалась в несении противолодочного охранения боевых кораблей, а плавающие и подсеченные мины расстреливались только по мере возможности.
Поэтому кораблям и судам оставалось только уклоняться от обнаруженных на курсе мин. Так, например, лидер «Минск» уклонился сперва от одной, затем от двух, а в 20.30 обнаружил сразу пять подсеченных мин. Согласно донесению капитана транспорта «Скрунда», он уклонился от пяти одиночных мин и от двух «кустов», состоявших из четырех и пяти, по-видимому, подсеченных параванами прошедших ранее кораблей. Как в этом донесении, так и в других рейсовых донесениях капитанов погибших транспортов, а также в заключении заместителя народного комиссара Морского Флота утверждается, что Военно-Морской Флот, вместо того, чтобы охранять транспорты, обогнал их и угнел вперед, «подрезав много мин, на которых подрывались транспорты».
В общем итоге во время перехода флота 28 — 29 августа корабли и суда встретили не менее 105 мин. 74 мины попали в тралы и параваны-охранители и не менее 10 мин застряли в брошенных тралах, на 21 подорвались корабли и суда, шедшие без параванов-охранителей.
Прикрыть отряды и конвои истребителями на всем протяжении маршрута по объективным причинам не представлялось возможным. В распоряжении авиации флота остались только аэродромы в районе Ленинграда. Как бы пригодился аэродром на Гогланде или Лавенсари, но они так и не были построены. Надежды на советскую авиацию на последнем участке перехода не оправдались. Истребителям так и не удалось надежно прикрыть конвои на заключительном участке, тем более, что прикрывались в первую очередь боевые корабли. Отдельные суда — танкер и четыре транспорта, — несмотря на периодическое появление наших истребителей и разведчиков МБР-2, были все же потоплены самолетами противника на Восточном Гогландском плесе.
Зенитная артиллерия боевых кораблей также использовалась не полностью, на самом ответственном участке — на Западном Гогландском плесе боевые корабли бросили транспорты. Да большинство кораблей к тому времени было повреждено, но их зенитная артиллерия была в порядке, и выполнить задачу обеспечения ПВО транспортов они могли. Утром 29 августа корабли отрядов главных сил и прикрытия могли бы дождаться подхода транспортов и идти малым ходом, прикрывая их зенитным огнем. Конечно, вряд ли они защитили бы все суда, но потерь могло бы быть меньше.
Но и командующий флотом и начальник штаба «рванули» полным ходом в Кронштадт.
В своих мемуарах адмиралы, руководившие операцией, оценивают ее как безусловную победу. Постсоветские историки называют ее не иначе как трагедия, агония, сравнивают с Цусимой.
Вероятно, истина где-то между этими крайностями. Большая часть боевых кораблей пришла в Кронштадт, а многие транспорты, даже поврежденные, сумели «дотянуть» до берега, спасая тысячи бойцов и командиров. Моряки, военные и торговые, командиры кораблей и капитаны судов в большинстве своем выполнили свой долг, подчас проявляя героизм. И не их вина, что операция имела такой итог.
Командование советским флотом сделало соответствующие выводы, и следующая эвакуация военно-морской базы — Одессы — была проведена четко, скрытно и без потерь.
ДАЛЬШЕ ОТСТУПАТЬ НЕКУДА. ФЛОТ НА ЗАЩИТЕ ЛЕНИНГРАДА
Старейшая военно-морская база Российского флота — Кронштадт (до 1723 г. — Кроншлот) — была основана Петром I в 1703 г. на острове Котлин как крепость для защиты новой столицы — Петербурга с моря. В последующие столетия крепость постоянно укреплялась, укрепления Кронштадта и фортов одевались в гранит и бетон, совершенствовалось их вооружение.
Не один раз противник вплотную подходил к Кронштадту, намереваясь овладеть островом Котлин и прорваться к Санкт-Петербургу. Впервые шведские корабли с десантом подошли к Кроншлоту в июне 1704 г. Но после перестрелки они, простояв два дня, ушли. На следующий год шведы повторили попытку, но, также потерпев неудачу, ретировались. Во время Русско-шведской войны 1788 — 1790 гг. Балтийский флаг в двухдневном 23 — 24 мая 1790 г. сражении у Красной Горки преградил путь шведскому флоту.
В июне 1854 г. (во время Крымской войны 1853 — 1856 гг.) англо-французский флот подошел к Кронштадту, но, выяснив чрезвычайную мощность обороны крепости, союзники отказались от атаки и отошли, так и не решив прорываться под огнем кронштадтских фортов.
В 1855 г. отряд английских и французских судов вновь приблизился к Кронштадту, но после подрыва на минах четырех судов союзники отказались от активных операций против крепости.
В 1919 г. английские корабли подошли к Копорскому заливу, с целью прорыва вместе с войсками Юденича к Кронштадту и Петрограду. После нескольких боевых столкновений с советскими кораблями, потеряв эсминец и подводную лодку, они вынуждены были отступить. В августе английские торпедные катера атаковали кронштадтские гавани, но, потеряв 4 катера и не причинив серьезного ущерба Красному флоту, отказались от последующих атак.
С 1918 до 1940 г. Кронштадт был единственной базой Балтийского флота. В начале 1930-х гг. началось строительство военно-морской базы Ручьи в Лужском заливе, но она так и осталась недостроенной. Кронштадт имел инфраструктуру, необходимую для обеспечения базирования кораблей всех классов, от торпедных катеров до линкоров. В Кронштадте находились уникальные сухие доки и Морской завод, который мог ремонтировать корабли всех классов.
К 1940 г. Кронштадт располагал мощной береговой обороной, имевшей на вооружении стационарные и железнодорожные орудия калибром от 45 до 356 мм. Стационарная артиллерия дислоцировалась на морских и береговых фортах, а железнодорожная — на специальных железнодорожных позициях.
В 1940 г. флот ушел в Прибалтику на новые базы, отодвинулась граница и на Карельском перешейке Кронштадт оказался в глубоком тылу. Вся железнодорожная артиллерия была отправлена на оборону новых военно-морских баз, а часть стационарных батарей законсервировали.
После того как в 1940 г. корабли ушли на новые базы, в Кронштадте оставались только корабли охраны водного района, торпедные катера 2-й бригады, учебные корабли, ремонтируемые и проходившие испытания, пришедшие с ленинградских заводов новые корабли. После вступления в строй корабли направлялись в передовые базы Балтийского флота или на другие театры. Здесь же находились основные учебные отряды и школы. Таким образом, Кронштадт был не только тыловой базой, но и важнейшим военно-морским центром страны.
* * *Но Кронштадт был не только военно-морской базой. Он был морским щитом Ленинграда. К 1941 г. Ленинград являлся крупнейшим промышленным, научным и культурным центром СССР. Его промышленность производила более 10 процентов всей валовой продукции страны. Ленинград был и крупнейшим центром судостроения. Все корабли Балтийского, Северного и половины Тихоокеанского флота к 1941 г. были построены на заводах Ленинграда. В Ленинграде находилось большинство военно-морских учебных заведений (академия, высшие училища, учебные отряды, научно-исследовательские институты).
