Лешек Подхородецкий - Вена, 1683
Пока что над турками была одержана первая, самая значительная из всех победа. В предыдущих войнах, бывших на территории Европы, обычно турецкое оружие праздновало победу. Хотя туркам доводилось терпеть неудачи, никогда не случалось, чтобы огромная армия султана была полностью разбита и в панике бежала, оставив победителям весь лагерь и многочисленное снаряжение. Ничего удивительного, что венская битва получила такое широкое признание во всей Европе, а имя Собеского прославилось даже за ее границами. В далеком Иране Ян III получил почетное прозвище El Ghazi — Победитель. Польскому королю прислали поздравления папа и бранденбургский курфюрст, испанский король и правители немецких княжеств, владетели разных стран и народностей.
Высоко оценил роль Яна III под Веной очевидец и участник войны герцог Анхальтский, уполномоченный Фридриха Вильгельма, враждебного Польше курфюрста Бранденбургского. «Король Польши осуществлял верховное руководство и всегда находился там, где был самый сильный огонь», — писал он 13 сентября в Берлин{92}. Герцог Лотарингский прославлял Собеского как «великого короля и великого полководца».
Наиболее выспренное послание прислала Собескому бывшая королева Швеции Кристина, дочь славного Густава II Адольфа: «Спас все страны и народы! Дал жизнь и свободу друзьям и неприятелям (т.е. немцам). Тебе надлежит властвовать над миром! Ты первый, кто во мне зависть пробудил! Завидую тебе, освободитель христианства!»{93}.
В ответе Кристине на поздравления Ян III выразил желание сражаться с турками до окончательной победы{94}.
Венская победа вызвала повсеместную радость во всей христианской Европе, особенно в Италии. Во Флоренции при вести о победе во всех костелах пропели Те Deum laudamus, устроили торжественные процессии и красивые иллюминации. За счет цеха ткачей шелка дали великолепный фейерверк с воспроизведением обороны Вены. С двором Великого герцогства Тосканского Собеский издавна поддерживал контакты, а после одержанной победы послал князю Козимо III захваченную у врага конскую сбрую Хусейн-паши с вышивкой золотом, украшенную 1600 рубинами и 50 изумрудами, за что правитель Тосканы вскоре отблагодарил его парадной конской сбруей.
Всю Италию прямо-таки залила соответствующая случаю поэзия, связанная с венским триумфом. Подсчитано, что стихи на эту тему написали свыше 100 поэтов, а всего создано было около 500 произведений{95}. Однако их авторы были невысокого полета, и за редким исключением произведения эти довольно быстро были забыты. Хотя «сам Собеский не стал… в Италии легендой, он остался победителем турок, а его имя, хотя и не всегда писавшееся без ошибок, оставалось одним из немногих широкоизвестных польских фамилий»{96}.
В Италии в театрах ставили соответствующие случаю пьесы, а папа Иннокентий XI распорядился в ознаменование венской победы провести в начале сентября чествование Девы Марии во всех католических костелах{97}.
Огромная радость охватила также порабощенные Турцией балканские страны. Сербы, хорваты, болгары, греки уже видели в Собеском своего освободителя, поэтому Ян III под именем Йована стал героем почти всех сербских литературных произведений того времени. В особенности красивую, хотя и простую, поэму посвятил ему уже упоминавшийся ранее дворянин с острова Корчула Петар Канавелович. «Польша для него является олицетворением торжествующего христианства и победоносного славянства. Благодаря героическому королю возродятся истоптанные турецкими копытами земли, поубавится спесь оттоманская». Поэт взывает к королю, чтобы он и дальше вел свои войска и не останавливался ни на Босфоре, ни в Царьграде, а лишь в самой Мекке, «где их Магомет лежит». Поэма заканчивается пламенным апофеозом «посланнику небес» Яну III, слава которого будет жить в веках.
О венской битве писали и другие хорватские поэты, память о ней пережила века в фольклоре народов Югославии. Под Веной погиб бывший капелланом польских войск выдающийся хорватский поэт Юрий Крижанич, поборник идеи славянского единства в борьбе с турецкой агрессией. Он оказал сильное влияние на становление самосознания южных славян и стал предвестником их объединения.
Военная помощь, оказанная Вене, нашла отражение в литературе XVII века многих стран: Испании, Франции, Португалии, Швеции, Дании, Чехии и Словакии, а в более позднее время — Англии, США, Венгрии. Память о битве сохранилась в украинском фольклоре. Многие строфы своей поэзии посвятили Собескому и полякам немецкие, австрийские и силезские поэты. Писали о нем также многочисленные биографы и хронисты — например, Иоганн Мелесандер, Иоганн Константин Фейгиус, а Кристиан Вильгельм Гун до небес превозносил храбрость короля и его воинов. В более поздний период в немецкой и австрийской литературе «забыли» о поляках, и только благодаря фольклору жители Вены еще 200 лет после битвы помнили о Яне III и его рыцарях.
Сам Собеский в письме Людовику XIV, который в глубине души оставался на стороне турок, несколько язвительно написал: «Думаю, что я должен радоваться полезному для всего христианству успеху (вместе) с первородным костела сыном» (т.е. Людовиком XIV, называвшим себя королем всего христианского мира){98}.
Наибольшую радость венская победа вызвала в Польше. Известие о ней достигло Кракова через четыре дня после битвы. Тотчас магистрат организовал торжества, а к королеве послали делегацию с поздравлениями под предводительством Войцеха Слешковского. В воскресенье 19 сентября в вавельском кафедральном соборе епископ Малаховский торжественно отправлял епископское богослужение с участием многочисленных братств и цехов, а двумя днями позже в Мариацком костеле папский нунций Паллавичини устроил торжественное богослужение с благодарственным молебном. 2 ноября в Краков из-под Вены привезли шатер великого визиря, «который королева велела разбить под Лобзовом в поле, куда много людей разного сословия из Кракова… ходило и ездило, потому как там было на что посмотреть»{99}. С интересом глядели и на пленных турок.
Весь город с нетерпением ожидал приезда короля-богатыря. Такие же торжества проходили по всей Польше. С особенной пышностью отмечал победу Собеского Гданьск большим празднеством 11 января 1684 года. Меньше энтузиазма вызвала венская победа в Литве, находившейся под влиянием враждебных королю магнатских родов.
В польской литературе венская победа нашла чрезвычайно широкое отражение. Писал о ней прежде всего очень популярный в XVII веке Веспасиан Коховский, автор Piesni Wiednia wybawionego («Песни Вены освобожденной»), а также его современник и популярный до сих пор Ян Хризостом Пасек. Панегирические поэмы в честь короля писали участники венского похода, цитировавшийся уже выше Войцех Станислав Хрусциньский и Якуб Рубиновский, а также и другие, менее известные поэты эпохи барокко. Битве под Веной посвящено было в те времена и множество инсценировок, особенно в пиарских и иезуитских школах. В более поздние времена о Вене писали такие известные писатели, как Игнацы Красицкий, Франтишек Езерский, Франтишек Карпиньский, Адам Нарушевич, Станислав Трембецкий, Юлиан Урсын Немцевич, Теофил Ленартович, Мария Ильницка, Юзеф Игнацы Крашевский и многие другие.
Историография более поздних времен, как австрийская, так и немецкая, пыталась приуменьшить роль поляков в венской кампании. К сожалению, такие взгляды бытуют в этих странах до сих пор. Например, Хуго Ханш в изданной в 1962 г. книге «Geschichte Osterreichs» писал:
«Наконец подошла также польская армия численностью от 13 000 до 14 000 человек (!) с огромным обозом из 10 000 возов под командованием Яна Собеского. Из района концентрации под Краковом (поляки) под предводительством коронного гетмана Яблоновского прошли Мораву, не везде оставив после себя хорошую память. Вероятно, это были самые лучшие польские войска, однако низкому культурному уровню их страны соответствовало слабо развитое у них чувство порядка и дисциплины. Как вошли, притесняли местное население не меньше, чем неприятельская армия… Когда упорное нежелание Собеского подчиниться командованию императора угрожало срывом взаимодействия с поляками, император под давлением обстоятельств уступил честь командования королю Польши»{100}.
Здесь следует подчеркнуть, что победа над турками была одержана в основном благодаря польской армии. Но это не снижает роли австрийцев и немцев. Одни поляки не смогли бы одержать победу над всей мощью османской армии, только взаимодействие всех союзников могло привести к такому триумфу. Все союзники реализовали план операции, задуманной польским королем, что и обеспечило конечный успех. На первом этапе битвы выполнение главной задачи легло на плечи имперских и саксонских войск, и нужно признать, что они справились с этим превосходно. Однако в самой важной фазе битвы, увенчавшейся полным разгромом неприятеля, главную роль сыграли поляки, против которых Кара-Мустафа сосредоточил тогда большую часть своих отрядов. Это они очищали дорогу для атаки кавалерии, преодолевая многочисленные преграды на местности и ожесточенное сопротивление пехоты врага. Это они в итоге и провели всю кавалерийскую атаку, решившую исход битвы. Впрочем, участие поляков в походе на турок сделало возможной и саму победоносную битву, на которую не решились бы одни австрийские и немецкие войска. Блестящее командование Собеского на поле битвы, соединенное с мужеством и самопожертвованием солдат и офицеров союзнической армии, обеспечило конечный успех кампании.
