Александр Широкорад - Черноморский флот в трех войнах и трех революциях
Развитием типа «Потемкина» стали броненосцы «Иоанн Златоуст» и «Евстафий», заложенные в 1903 и 1904 гг. соответственно. В боевой состав Черноморского флота они вошли лишь в 1911 г. Их основное отличие от «Потемкина» состояло в артиллерии среднего калибра. В их казематах было установлено четыре 203-мм и двенадцать 152-мм пушек.
В связи с постройкой в 1905—1906 гг. в Англии линкора «Дредноут» с десятью 305/45-мм орудиями броненосцы «Иоанн Златоуст» и «Евстафий» устарели уже на стапели. Кстати, 27 сентября 1907 г. все русские эскадренные броненосцы были переклассифицированы в линейные корабли. Но я для удобства читателя по-прежнему буду называть додредноутные линейные корабли броненосцами, а линейные корабли дредноутнаго типа — дредноутами.
В 1901 г. были заложены два однотипных крейсера — «Очаков» и «Кагул». Их водоизмещение 6645 т, скорость хода 23 узла. Первоначальное вооружение обоих крейсеров: двенадцать 152/ 45-мм пушек Кане, четыре из которых находились в двух башнях, а остальные — на палубе. Противоминная артиллерия крейсера состояла из двенадцати 75/50-мм и восьми 37-мм пушек. 25 марта 1907 г. после восстания на «Очакове» оба крейсера были хитро переименованы: «Очаков» стал «Кагулом», а «Кагул» — «Памятью Меркурия». 31 марта 1917 г. «Очакову» было возвращено прежнее наименование, а в ноябре 1919 г. его переименовали в «Генерал Корнилов». В ходе капитального ремонта зимой 1913/1914 г. с крейсера «Память Меркурия» сняли десять 75-мм Пушек, зато число 152-мм пушек увеличили с двенадцати до шестнадцати. На «Кагуле» такое же перевооружение было проведено в 1915 г. Осенью 1916 г. «Кагул» был вновь перевооружен: башни и все палубные 152-мм установки демонтированы, а взамен на крейсере установили четырнадцать 130/55-мм пушек образца 1912 г.
Кроме того, в состав Черноморского флота были введены около пятидесяти миноносцев и минных крейсеров, а также шесть канонерских лодок.
Таким образом, Черноморский флот уже в середине 90-х годов XIX века был в состоянии решить свою главную задачу по захвату Босфора. Следует заметить, что правительство уделяло недостаточно внимания развитию торгового судоходства на Черном море. Тем не менее начиная с 1895 г. при полной мобилизации всех русских и иностранных торговых судов в Черном море можно было перевезти за один рейс как минимум 100 тысяч солдат. Еще несколько тысяч могли быть перевезены на боевых и вспомогательных судах Черноморского флота. Реальность проведения такой операции была подтверждена в ноябре 1920 г. при эвакуации белых из Крыма.
В конце XIX века несколько раз возникали ситуации, когда русские войска начинали готовить к погрузке на транспорты для десанта в Босфор. Однако новый молодой император постоянно колебался: то отдавал приказы о десантировании, то их отменял.
Несколько упрощая политическую ситуацию, можно сказать, что с 1870 по 1904 г., то есть четверть века, Россия находилась в абсолютной безопасности в Европе. Франция готовилась к реваншу за поражение 1870 г., а кайзер мечтал о превентивном ударе по Франции, чтобы предотвратить реванш. Ни Австро-Венгрия, ни Англии не могли и не хотели воевать с Россией в одиночку. Это давало хорошие шансы на успех Босфорской операции.
Но увы, Николай II выбрал самый худший из возможных вариантов. Он пропустил удобное время для высадки в Босфор[3] и в то же время продолжал тратить средства на подготовку Босфорской экспедиции в начале XX века. На Балтике началось строительство огромного порта и крепости в Либаве (Порт императора Александра 111). На оборудование крепости ушло около 15 миллионов рублей, порта — 45 миллионов. Одновременно велось строительство Порт-Артура и создание военной инфраструктуры в Маньчжурии.
В отличие от многих отечественных историков я уверен, что занятие Маньчжурии русскими войсками и постройка Порт-Артура были жизненно необходимы для России, иначе в 1905—1907 гг. мы имели бы японско-китайскую армию на всем протяжении границы на Дальнем Востоке. Кстати, это и произошло позже. Россия ушла из Маньчжурии и в 1932 г. получила на границе по Уссури и Амуру прояпонское государство Маньчжоу-Го и японскую Квантунекую армию.
Так что авантюрой были не действия русского правительства, а методы, какими они проводились. Создание надежной обороны в Маньчжурии требовало огромных средств, как минимум на порядок больше, чем было затрачено. В такой ситуации военные приготовления на Черноморском флоте должны были быть заморожены, а строительство порта в Либаве прекращено.
Да и вообще затея с Портом Александра III была безумием. Казалось бы, сама природа исключила создание там большой военно-морской базы — низменный песчаный берег, малые глубины, подвижные пески, отсутствие закрытой от ветров якорной стоянки. Не было условий там и для создания сухопутной крепости. Вне линии фортов предполагаемой крепости находились господствующие Гробинские и Капсиденские высоты.
Единственным преимуществом Либавы был незамерзающий порт. Но зато германская граница находилась всего лишь в тридцати верстах. Германский флот имел рядом несколько удобных якорных стоянок, а у русского флота к 1892 г. ближайшая крупная военно-морская база была за много сотен миль — в Кронштадте.
С одной стороны, постройка порта и крепости была наглым вызовом Германии, поскольку использование Либавы стало бы целесообразным лишь в ходе наступательных действий на суше и на море. А с другой стороны, это была ловушка для русского флота, который легко мог быть блокирован даже слабейшим противником. Либавская военно-морская база не годилась для оборонительной войны ни с Германией, ни тем более с Англией.
После поражения России в войне Либавская крепость и Порт Александра III были упразднены. Материальные потери, понесенные Россией в результате преступной либавской авантюры, превысили материальный ущерб, связанный с утратой Порт-Артура.
В 1928 г. Либаву посетил американский журналист, который с удивлением бродил по безлюдным кварталам пустых казенных зданий, по развалинам огромной крепости и осматривал огромный порт, вход в который затянуло песком. В своем репортаже о Либаве он провел аналогию с романом Г. Уэллса «Война миров».
Глава 4.
КОЕ-ЧТО ОБ УТАЕННЫХ ИСТОРИКАМИ ПРИЧИНАХ РЕВОЛЮЦИИ
Большевистские мифы о революциях 1905 и 1917 годов, насаждавшиеся у нас в течение 83 лет, в 1991 г. сменились еще более фантастическими демократическими мифами. Первые утверждали, что царь и его бюрократия терроризировали и грабили народ в интересах помещиков и капиталистов, а вторые доказывают, что царь-батюшка только и делал, что заботился об интересах народа, злодеи же революционеры, в основном из богатых, старательно мешали ему и были озабочены лишь одним — как бы сгубить «святую Русь».
На самом же деле от «азиатской» деспотии Николая II дворянство, интеллигенция и купечество страдали не меньше, чем рабочие и крестьяне. А термин «азиатское самодержавие» придумал не я, а лучшие представители аристократии России — князья Рюриковичи: П.В. Долгоруков и П.А. Кропоткин. Да и граф Л. Н. Толстой сравнивал методы правления Николая II с действиями кокандского хана.
К примеру, при Николае II перлюстрация писем крестьян и рабочих велась в исключительных случаях, при наличии достоверных сведений об их преступной деятельности. Письма учителей и младших офицеров читали чаще, но выборочно. Зато письма аристократов, полных генералов и министров читались жандармами все подряд, равно как и все письма «августейшей фамилии», кроме самого императора, разумеется. Известны случаи, когда новый министр внутренних дел обнаруживал копии своих писем к жене в письменном столе своего предшественника.
В начале XX века внешне Россия походила на цивилизованную европейскую страну. Так, например, Обуховский сталелитейный завод мог во многом дать фору заводам Виккерса, Шнейдера и Круппа. Существовали городские думы и другие органы самоуправления. Русский суд присяжных был довольно либеральным даже по европейским меркам.
Но увы, вместе с судом присяжных до 1905 г. существовал и средневековый церковный суд, который мог любого человека бессрочно отправить в застенок на Соловки, на Валаам, в Суздаль и в десятки других монастырских тюрем. Губернатор мог без суда и следствия выслать в места не столь отдаленные любого неугодного человека. При этом среди сосланных политических обычно было менее 5%. То прима гастролирующего театра откажется переспать с губернатором — наутро высылался весь театр. То, наоборот, аристократ соблазнит мещанскую или купеческую дочь, влиятельные родственнички пожалуются губернатору, и вот бедная девица со всем своим семейством отправляется в долгий путь …
Ялтинский генерал-губернатор Думбадзе, к примеру, запретил по всему Крыму женщинам купаться без купальников, даже в самых безлюдных местах. Дамы, нарушившие сей запрет, и мужчины, оказавшиеся неподалеку (а вдруг они подсматривали…), без суда и следствия высылались из Крыма. Замечу, что к 1905 г. купальные костюмы в России имели менее 0,01% всех женщин. А тот же Николай II постоянно купался голышом, и даже был заснят на кинопленку в оном виде. Да и дамам в купальниках[4] нужно было держать ухо востро на ялтинских пляжах. Выйдя из воды, дама должна была быстро идти в кабинку и там переодеться в «цивильный вид». А если дама на берегу на пару минут засмотрится на кавалеров или на проходящий пароход, то ей грозили штраф и высылка из Крыма.
