Александр Широкорад - Падение Порт-Артура
Русский посланник Гире ударился в панику. Он чуть ли не каждый день слал телеграммы в Петербург, требуя вооруженного вмешательства России в дела Китая и конкретно ввода русских войск в Пекин.
Одновременно с Гирсом интервенции в Китай требовал и Алексеев — главный начальник Квантунской области[19]. 22 мая 1900 г. он шлет депешу военному министру: «Лично считаю, что обстоятельства требуют энергичных действий в Пекине, притом внушительною силою» [54. С. 235].
Но вернемся в Пекин. А что, собственно, мешало господину Гирсу собрать чемоданы и покинуть столицу Поднебесной империи? Вряд ли императрица Цыси отказала бы ему в достаточном конвое до Дагу.
Однако вместо того, чтобы урезонить Гирса, Алексеев приказал отправить в Печилийский залив русскую эскадру под командованием контр-адмирала М.Г. Веселаго. В ее составе были броненосец «Сисой Великий», броненосный крейсер «Дмитрий Донской», канонерские лодки «Кореец» и «Гремящий» и минные крейсера «Всадник» и «Гайдамак».
Эскадра встала на рейде китайского порта Дагу, и на берег были отправлены 74 матроса при одной 2,5-дюймовой десантной пушке Барановского и 30 казаков 6-й сотни 1-го Верхне-удинского полка. Русский отряд вместе с французским и итальянским десантом погрузили на два понтона и под охраной «Корейца» отправили на барже в устье реки Бэйхэ. Интернациональный десантный отряд по реке добрался до Тяньцзиня, а далее на поезде до Пекина.
18 мая 1900 г. в посольский квартал Пекина вошел десант, в котором, кроме русских, были 75 французов, 63 американца, 50 немцев, 28 итальянцев, 25 японцев, а на следующий день прибыли 79 англичан при двух пушках и 30 австрийцев.
Параллельно в район Дагу перебрасывались новые русские корабли. 24 мая в Дагу прибыл на крейсере 1 ранга «Россия» с канонерской лодкой «Сивуч» старший флагман и начальник эскадры Тихого океана вице-адмирал Я.А Гильтебрандт. 29 мая из Порт-Артура в Дагу отправился первый эшелон Квантунских войск в составе 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, 4 орудий, взвода саперов и полусотни казаков, всего в количестве 2 тыс. человек под общим начальством полковника Анисимова.
Тем временем обстановка в Пекине продолжала накаляться. Следует отметить, что и европейцы в Пекине вели себя нагло. Иеромонах Авраамий описывал, как схватили на посольской улице 17-летнего китайца (поймал лично германский посол Кеттлер) и били все, каждый посол дал по затрещине. 31 мая испанский посол лично застрелил ихэтуаня. В тот же день русские матросы арестовали китайца с курительными свечами. Вечером 31 мая 20 немецких солдат напали на кумирню, где ихэтуани проводили свои мистерии, и убили 7 китайцев.
Это происшествие послужило сигналом к началу штурма ихэтуанями духовных и дипломатических миссий в Пекине. В течение нескольких дней в Пекине были сожжены католические центры Дунтан, Наньтан, Ситан и осажден Бэйтан, погибли несколько европейских миссионеров. Вечером 31 мая было уничтожено русское Северное подворье, где располагалась Духовная миссия. 1 июня было сожжено австрийское посольство, затем была уничтожена нидерландская миссия. 4 июня было прервано телеграфное сообщение столицы с Тяньцзи-нем. В ночь на 6 июня в Пекине было заметно необычайное движение, в храмах усиленно гудели гонги и звучали молитвенные трубы, над всем городом стоял гул от воинственных криков ихэтуаней. Стало ясно, что и «боксеры», и правительственные войска готовятся к чему-то особенному.
Утром 6 июня китайское правительство предложило иностранным представителям в 24 часа выехать из Пекина в Тяньцзинь. Оно объявило, что в угрозе европейских адмиралов занять Дагу видит объявление войны. Дипломаты уезжать из Пекина не хотели и ответили, что они могут исполнить желание китайского правительства только в том случае, если один из отрядов, идущих от Тяньцзиня, будет беспрепятственно допущен до городских стен и примет на себя обязанности конвоя.
Как бы в ответ на это китайцы в 6 часов вечера открыли огонь по иностранным миссиям. Матрос Георгий Ильин пал первой жертвой китайских пуль, отстреливаясь с крыши одного из домов русской миссии. На следующий день, 7 июня, германский посланник барон Кеттлер заявил, что он один объяснится с маньчжурами. Его уговаривали не делать этого, но все оказалось напрасно. Барон Кеттлер отправился в паланкине с переводчиком Кордесом, их охраняли шестеро пеших и двое конных солдат. С полпути барон отпустил охрану назад, оставив при себе только переводчика. Впереди несли паланкин Кордеса, а за ним — паланкин Кеттлера. При повороте на улицу Хадамэнь Кордес видел, как из группы китайских солдат выделился один и выстрелил из винтовки в паланкин Кеттлера. Барон был убит наповал. Позже ихэтуани изрезали его труп на куски.
Убийство Кеттлера послужило началом осады иностранных посольств, которая длилась 56 дней, с 7 июня по 1 августа 1900 г. Около 900 европейцев и американцев и 3 тыс. китайцев-христиан находились под защитой всего лишь 525 иностранных солдат и офицеров.
6 июня императрица Цыси издала указ, фактически объявлявший войну иностранцам. Там говорилось: «С основания нашей династии иностранцы, посещавшие Китай, пользовались в нем хорошим обращением… Вначале они не выходили из повиновения, но за последние 30 лет, пользуясь снисходительностью Китая, они стали посягать на его территорию, попирать китайский народ и домогаться богатств Китая. Каждая уступка Китая увеличивала их нахальство. Они угнетали мирных граждан, оскорбляли богов и святых мужей, вызывая самое горячее негодование в среде населения. Это повлекло за собою сожжение храмов и избиение обращенных патриотами. Горячо желая избежать войны, правительство издавало указы, в которых повелевало охранять посольства и щадить обращенных. Указы, объявляющие ихэтуаней и обращенных христиан одинаково детьми отечества, издавались в надежде устранить старую между ними вражду, и крайняя доброта издавна была оказываема иностранцам. Но этот народ не знал чувства благодарности и все продолжал увеличивать свое давление на Китай. На днях было получено сообщение Дю-Шаляра (французского генерального консула) в Тяньцзине с требованием сдачи укреплений… Со слезами на глазах мы объявили о войне в храме предков. Мы предпочли прибегнуть к крайней мере и вступить в борьбу, чем ценою вечного позора искать каких-нибудь средств к сохранению своей жизни. Мнение наше разделяют все чины, и сотни тысяч солдат-патриотов (ихэтуаней) собрались без нашего призыва, даже дети — и те тащат копья на службу отечеству. Иностранцы опираются на хитрость, мы же возлагаем надежду на небесную справедливость; они опираются на насилие, а мы — на человеколюбие. Не говоря о правоте нашего дела, у нас более 20 провинций, в которых более 400 миллионов народу, и нам нетрудно будет поддержать достоинство нашей страны» [20. С. 71].
Несмотря на формальное неравенство сил, европейцы успешно обороняли посольский квартал в Пекине. Это объясняется тем, что 525 европейских солдат и офицеров относились к элитным подразделениям и были вооружены магазинными винтовками. Кроме того, сотни мужчин, укрывшихся в посольском квартале, также взяли в руки оружие, а большинство из них ранее служило в армии. Китайская артиллерия могла за пару дней разнести в щепки посольский квартал, но императрица Цыси категорически запретила это делать. Она боялась, что при этом могут быть убиты посланники ведущих европейских государств, правительства которых позже в отместку могут потребовать голову императора Гуансюя и самой Цыси.
К 20 мая 1900 г. на рейде Дагу собралось 20 иностранных судов. Командование объединенными силами было поручено английскому вице-адмиралу Э. Сеймуру.
На берегу был сформирован интернациональный отряд в составе 915 англичан, 450 немцев, 358 французов, 312 русских, 112 американцев, 54 японцев, 40 итальянцев и 25 австрийцев.
28 мая сводный отряд интервентов двинулся на Пекин, до которого по прямой было 166 верст. Интервенты захватили железнодорожную станцию, китайские железнодорожные служащие разбежались, и тогда паровозы повели европейцы. Первый поезд с английскими войсками вышел в 10 часов утра, за ним через час на втором поезде выехала десантная рота, сформированная из состава команды крейсера «Россия», ею командовал лейтенант Заботкин. На следующий день, 29 мая, выехали еще две сводные роты, сформированные из команд броненосцев «Наварин» и «Петропавловск» и крейсеров «Дмитрий Донской» и «Адмирал Корнилов», под общим командованием лейтенанта Бурхановского. Русский десант имел две 2,5-дюймовые пушки Барановского.
Э. Сеймур знал, что между Тяньцзинем и Пекином находятся в большом количестве ихэтуани и маньчжурские войска под командованием генерала Не Шичэна, но все же рассчитывал в тот же день добраться до Пекина. Однако расчеты эти не оправдались, так как железнодорожное полотно во многих местах было разрушено, а ремонтировать его при постоянных набегах ихэтуаней не представлялось возможным. 5 июня на станции Ланфан интервенты были атакованы ихэтуанями и армией Дун-Фусяна. Таким образом, попытка попасть в Пекин по железной дороге провалилась.
