Юрий Арзамаскин - Тайны советской репатриации
В штабе военной администрации союзников (SHAEF, или Верховное командование Союзных экспедиционных сил) были созданы соответствующие структуры. Во главе отдела по делам Ди Пи в SHAEF стоял генерал Стэнли Р. Миккельсен. В Британской зоне полномочным представителем правительства по этому кругу вопросов был главнокомандующий армейскими оккупационными войсками маршал Шолто Дуглас. Было создано и управление по делам военнопленных и перемещённых лиц во главе с бригадным генералом Кинчингтоном. Ему же подчинялись соответствующие отделы в землях и провинциях оккупированной Германии.
И западные, и восточные власти были призваны осуществлять регистрацию во взаимодействии с международными организациями, специально созданными для решения и облегчения судьбы перемещённых лиц. Прежде всего к такой организации относилась ЮНРРА (UNRRA «United Nations Relief and Rehabilitation Administration) — Администрация ООН по оказанию помощи и восстановлению, учреждённая в Вашингтоне ещё 9 ноября 1943 г. 44 странами, в том числе и СССР[45].
Штаб-квартира генерального директора ЮНРРА размещалась в Вашингтоне, а штаб-квартира его представителя в Европе — в Лондоне. Всего в Европе было развёрнуто 32 региональных и 40 специальных управлений ЮНРРА, 9 сборных центров и 10 добровольческих агентств. Согласно резолюции ООН от 26 сентября 1944 г. первостепенными задачами ЮНРРА являлись опека над беженцами и другими перемещёнными лицами из стран — членов ООН, находившимися на вражеской территории, и помощь в их возвращении на родину или в ином определяющем их жизнь решении. Её деятельность была распределена между четырьмя зонами: западные зоны Германии, Австрии, Италии и Ближний Восток{156}.
Более 4/5 Ди Пи и примерно такая же доля восьмитысячного персонала ЮНРРА находились в оккупационных зонах западных союзников, особенно в Италии и во Французской зоне Германии{157}. 25 ноября 1944 г. генеральный директор ЮНРРА Херберт X. Леман и главнокомандующий англо-американскими войсками генерал Дуайт Д. Эйзенхауэр подписали соглашение, согласно которому органы ЮНРРА приписывались к тем или иным структурам SHAEF и соответственно подчинялись приказам главнокомандующего и действовали по военным канонам. Вместе с тем военный персонал лагерей Ди Пи должен был быть со всей возможной полнотой и скоростью заменён служащими ЮНРРА, имевшими собственную униформу и знаки отличия. Всё это обеспечивало необходимую преемственность при переходе от военного администрирования к гражданскому управлению. Следует, впрочем, заметить, что под опекой ЮНРРА находились не все лагеря для перемещённых лиц в Европе, так как часть из них оставалась под контролем военных.
Непосредственно лагерями для перемещённых лиц в западных зонах ведали так называемые депаксы (DPX) — местные управления по делам перемещённых лиц, тесно взаимодействовавшие с ЮНРРА. Их первоочередной задачей было создание крупных сборных пунктов («Assembly Centers»), то есть лагерей, где происходили накопление и сортировка перемещённых лиц по государственной принадлежности. Было оговорено, что в период между 1 апреля и 30 июня 1945 г. ЮНРРА сформирует 450 команд для работы в лагерях на территории Германии и Австрии[46]. Такая команда при средней ёмкости «нормального» лагеря (в понимании союзников) в 3 тыс. человек должна была насчитывать 12–13 человек. Частично этот персонал мог набираться и из числа самих Ди Пи, имеющих соответствующую квалификацию.
За обеспечение лагерей мебелью и постельными принадлежностями отвечали органы местного немецкого самоуправления, за медицинское обслуживание и питание — союзное командование, оно же отвечало и за охрану лагерей, поскольку многие Ди Пи обзавелись оружием и объектами их «боевых действий» стали погреба и жилища окрестных бюргеров, а шайки мародёров из их числа проявляли себя всё наглее. Позднее охрана лагерей, а также вопросы внутреннего распорядка и самодисциплины в них были перепоручены выборным структурам из числа самих же Ди Пи. Выборным являлся и начальник лагеря.
Всего союзниками планировалось создать 1500 лагерей, с расчётной пропускной способностью — около 4,5 млн. человек[47]. Причём в некоторых лагерях содержалось не по 3 тыс. человек, как было запланировано, а 10 и более тысяч обитателей{158}. Так что, если учитывать развёрнутую союзниками цепь лагерей в целом, картина получается действительно впечатляющая. По решению Первой сессии Генеральной Ассамблеи ООН деятельность ЮНРРА в Европе должна была завершиться к 31 декабря 1946 г., однако она растянулась ещё на полгода{159}. За период с мая 1945 г. по апрель 1947 г. оккупационные власти и ЮНРРА репатриировали в общей сложности 6 134 400 Ди Пи из западных зон Германии и 865 300 Ди Пи из западной зоны Австрии{160}.
Что же касается деятельности ЮНРРА по репатриации советских граждан, то нельзя не согласиться с тем, что характер и интенсивность репатриации до подписания соглашения в Галле и после подписания решительно отличаются друг от друга. Если к 30 мая 1945 г. от союзников было принято лишь 519 тысяч человек, то к 1 июля поступило уже 1 008 971 человек, к 1 августа — 1 276 944, к 10 декабря — 2 033 164 человека{161}, а к 1 марта 1946 г. было репатриировано 2 352 686 человек{162}, в том числе 1 392 647 — гражданских и 960 039 — военнопленных[48].
Причём если на 1 сентября 1945 г. общее количество репатриантов, принятое от союзников, составило 2 229 592 человека, то из этого числа 1 855 910 человек поступили после 23 мая 1945 г.{163} Фактически начавшийся в мае этап ускоренной репатриации военнопленных и перемещённых лиц из числа советских граждан из районов, подконтрольных союзникам, завершился в сентябре 1945 г., поскольку в дальнейшем темпы репатриации заметно снизились. Так, в 1946 г. число репатриированных советских граждан составило 195 273 человека, а в 1947 г. — 30 346 человек{164}.
Однако в соответствии с официальной советской точкой зрения дело с возвращением на Родину сограждан, оказавшихся под контролем союзников, обстояло плохо или очень плохо, репатриация шла очень медленно и туго. В 1990 г. В. Земсков, а в 1993 г. А. Шевяков вновь упрекали союзников в том, что они чинили препятствия в вопросах репатриации советских граждан. В ходе репатриации, по В. Земскову, союзники грубо нарушили заключённый в Галле договор, де-факто освободив от принудительной репатриации сначала «западников», а с осени 1945 г. — и «восточников». «В результате, — пишет В. Земсков, — большинство не желающих возвращаться на Родину и часть колеблющихся, находившихся на подконтрольной союзникам территории, уклонились от обязательной репатриации и остались на Западе. Впоследствии англо-американские службы нередко старались задержать у себя даже тех советских граждан, которые хотели бы вернуться в СССР»{165}.
Ещё больше претензий к союзникам выдвигает А. Шевяков. Он настаивает, что в 1945–1949 гг. (и особенно с началом холодной войны в 1946 г.) союзники «занимались удерживанием советских граждан в зонах оккупации» с последующей «отправкой последних в страны Запада, Латинской Америки и в Австралию»{166}.
По мнению советского командования, ЮНРРА и оккупационные власти, стремясь задержать у себя определённые категории советских граждан, в зависимости от периода деятельности органов союзной контрольной власти действовали различными способами. Если в начальном периоде репатриации (1944 г. и начало 1945 г.) англо-американские и французские власти, передавая советских граждан, часть их скрывали у себя, то в середине и в конце 1945 г. англо-американцы стали на прямой путь невозвращения их под предлогом «расхождении в определении, кого считать советскими гражданами» и непередачи тех, кто не желает возвращаться в свою страну.
Так, по выводам союзников, «граждане советских прибалтийских республик и граждане западных областей УССР и БССР советскими гражданами, не считаются» и для определения советского гражданства достаточно ответа репатрианта, «считает ли он себя советским гражданином или нет»{167}.
Разделение на латышей, эстонцев, литовцев, поляков и даже украинцев или белорусов польской территории до 1939 г. давало возможность выбора — поехать назад домой или остаться в Западной Германии в качестве лиц без подданства[49].
ЮНРРА, кроме того, проводила антисоветскую работу за невозвращение на Родину и с остальными группами советских граждан, находившимися за рубежом. Для осуществления этого англо-американцами привлекались многочисленные «белогвардейские комитеты», которые действовали в зонах союзников{168}. К числу таких «комитетов» принадлежали «Украинское народное объединение» (г. Аугсбург), возглавляемое генералом Сигорским и Бандурой; «Комитет эмигрантов» (г. Висбаден), возглавляемый доктором Пироговым; «Комитет бесподданных» (г. Траукштейн) во главе с белоэмигрантом генералом Анухтиным и др.[50] Все эти «комитеты» работали при поддержке и прямой помощи ЮНРРА, открыто проводили агитацию среди советских граждан за невозвращение в свою страну и вербовку их на работу в Канаду, Бельгию, Америку, Францию, Австралию и т.д.
