Евгений Темежников - Виртуальный меч Сталина
Работы над многобашенными танками начались в СССР в 1930 г. Однако, ни инженеры Главного конструкторского бюро Орудийно–оружейно–пулеметного объединения, проектировавшие 50-тонный Т-30, ни зеки Автотанкодизельного отдела Экономического управления ОГПУ, пытавшиеся создать 75-тонную машину, довести работу до конца не смогли. Между тем в 1929 г. в Германии в обход Версальского договора был построен опытный танк, из соображений секретности названный «Гросстрактор». «Этот танк был в разобранном виде доставлен в СССР и испытан на полигоне в 30 км от Казани» [7, с.82]. В марте 1930 г. в СССР прибыла из Германии группа инженеров во главе с Э. Гротте. На ленинградском заводе «Большевик» из немцев сформировали конструкторское бюро АВО‑5. Помимо немцев в КБ вошли молодые советские инженеры, перенимавшие иностранный опыт. В 1931 г. был построен и испытан танк ТГ (танк Гротте) — 25-тонная машина с двумя пушками (76 и 37 мм) и пятью пулеметами. После испытаний танка от услуг немцев отказались. О причинах отказа, исходя из дальнейшей истории, можно только догадываться. По танку принято постановление:
«Считать, что танк ТГ в данном виде является чисто экспериментальным типом танка, на котором должны быть опробованы в работе все механизмы, представляющие практический интерес» [10].
После увольнения Гротте и немецких инженеров, КБ возглавил молодой инженер Н. В. Барыков.
«Новое КБ немедленно получило от УММ РККА задание: «К 1 августа 1932 года разработать и построить новый 35-тонный танк прорыва типа ТГ»… Сборку первого прототипа, названного Т-35–1, закончили 20 августа, а 1 сентября танк был показан представителям УММ РККА во главе с Бокисом. На присутствующих машина произвела сильное впечатление» [3, с.2–3].
Действительно, было что показать. 50-тонная махина с пятью башнями, тремя пушками и пятью пулеметами, напоминающая сухопутный линкор, и сейчас поразит кого угодно. Почему танк не участвовал в ноябрьском параде 1932 г. история умалчивает. Зато в первомайском параде 1933 г. Т-35–1 на диво всем врагам прогрохотал по Красной площади, а второй образец Т-35–2, законченный в апреле, выйдя из сборочного цеха завода «Большевик» прошел по площади Урицкого (Дворцовая площадь) в Ленинграде.
После парада вышло постановление о принятии танка в серийное производство на Харьковском паровозостроительном заводе им. Коминтерна. Первый серийный танк Т-35А был готов 1 ноября 1933 г. и потому тоже на московский парад не попал, его пришлось демонстрировать 7 ноября в Харькове. По Красной же площади в тот день проехали два первых прототипа — Т-35–1 и Т-35–2. На 1934 г. заводу был дан план построить 10 машин. Однако результаты испытаний первой машины были настолько плачевными, (перечисление дефектов займет слишком много места) что тиражировать подобную машину отказались. После серии арестов, было предписано первую машину с полностью устраненными недостатками сдать к 20 августа 1934 г. После срыва этого срока начальник УММ РККА И. А. Халепский писал директору ХПЗ И. Бондаренко:
«Сейчас приходится уже говорить не об одной машине. Перед Вами и мной стоит ответственная задача: дать к 7 ноября на парад не менее 6 машин, причем они должны быть вполне закончены для работы в армии. Теперь не может быть никаких оправданий. Мы с вами отвечаем за это как члены партии. Нужно очень крепко взяться сейчас за выполнение этой задачи…» [3, с.8–9].
И действительно, поняли, наконец, как работать надо и чего от них хотят, «взялись крепко» и 7 ноября в московском параде участвовали шесть новеньких Т-35. Итак, танк для парадов создан. Тут бы и остановиться. Грозный Т-35 подобно «Царь–пушке» должен был одним своим видом пугать супостатов, поднимать моральный дух своих войск и повышать престиж государства в глазах союзников и нейтралов. Этому и только этому должны служить подобные вещи. Как «Царь–пушка».
«Следует упомянуть одно из интересных орудий XVI века — «Царь–пушку», отлитую в 1586 г. Андреем Чоховым. Калибр «Царь–пушки» составил 890 мм, длина ствола 5,34 м, вес ствола 39312 кг (всего на 10 т легче Т-35 — Е. Т.)… Рядом с «Царь–пушкой» уложены огромные чугунные ядра весом по 1 т. Это бутафория. «Царь–пушка» не могла стрелять ни чугунными, ни каменными ядрами (расчетный вес каменного ядра 600 кг), ее бы вдребезги разнесло при первом же выстреле. Единственным видом боеприпаса, пригодным для нее, была картечь. «Царь–пушка» предназначалась для защиты Кремля. В XVI–XVII веках орды крымских татар систематически грабили Россию. Десятки раз их орды оказывались у Оки. При Иване Грозном крымцам даже удалось сжечь Москву. Кремль спасали стены и мощная артиллерия. Сам вид «Царь–пушки» должен был производить большой психологический эффект на крымских разбойников» [Широкорад, 6, с.14–15].
Боевая эффективность «Царь–пушки» была равна нулю. Ясно, что стрелять картечью выгоднее из малокалиберных пушек, которых из 39312 кг бронзы можно было отлить огромное количество. Например, пищаль калибром 1,5 гривны (57 мм) весила 77 кг. Вместо «Царь–пушки» можно было изготовить 500 таких орудий! Отсталые степняки устрашались, но на цивилизованных поляков, это чудо света впечатления не производило. Данных о боевом применении «Царь–пушки» история не сохранила, даже при осаде Кремля Мининым и Пожарским. Не настолько поляки глупы, чтобы тратить порох на сотрясание воздуха. Отлито это орудие было при слабоумном царе Федоре Иоанновиче. Но даже у Федора хватило скудного ума, чтобы не лить «Царь–пушки» серийно. Многобашенные танки строились и в других странах, но никому не пришло в голову изготавливать их серийно, а опытные использовались по прямому назначению. Так немецкие трехбашенные монстры по заказу Министерства пропаганды в 1940 г. «с целью давления на психику населения продефилировали по улицам Осло, всем своим видом демонстрируя превосходство германского оружия» [9, с.20–21]. Детишек пугали Змеем — Горынычем. У нас же кроме двух прототипов построили 61 серийный Т-35. Если кому–то покажется, что это немного, то сообщу, что цена Т-35 составила «525000 рублей в ценах 1934 г. — столько же, сколько девять танков БТ‑5» [13, с.455]. То есть вместо 61 Т-35 можно было построить 549 танков БТ. Не так уж мало. Для парадов явный перебор, и монстры отправили в войска.
Эксплуатация машин в войсках показала их весьма слабые тягловые характеристики. Так, по донесениям командиров Т-35, «танк преодолевал подъем только в 17 град., не мог выйти из большой лужи» [3, с.23]. Но это не главное, ведь парадные танки можно использовать на ровной местности и в хорошую погоду. Но даже в таких условиях надежность танков оставляла желать лучшего. Уже к началу 1936 года Харьковский завод был завален рекламациями. Машины постоянно ремонтировались, дорабатывались, но поток рекламаций не иссякал. В некоторых публикациях сообщается об участии Т-35 в советско–финляндской войне, но подробности не сообщаются. Коломиец же утверждает, что «до начала Великой Отечественной танки Т-35 не участвовали ни в каких боевых действиях. Упоминания в западных и некоторых отечественных изданиях [например: 8, с.135 — Е. Т.] об использовании этих машин в советско–финской войне 1939–1940 годов не соответствует действительности» [3, с.24]. Сомнительно, что танки, которые не могли преодолеть глубокую лужу, воевали в зимой на танконедоступной местности Карельского перешейка.
Зато в Великой Отечественной войне «Царь–танк» показал свои «выдающиеся качества». На 22 июня 1941 г. танки Т-35 распределялись следующим образом: в 34‑й танковой дивизии 8‑го мехкорпуса — 48 машин (по другим данным и по следующему далее списку — 47), в училищах — 8, на ХПЗ в ремонте — 5 [3, с.24]. Командир корпуса писал:
«Мы подвели итоги нашего четырехсуточного напряженного 500-километрового марша по дорогам войны. Итоги были нерадостными: большое количество танков старых конструкций вышли из строя и не смогли достичь района сосредоточения. Танки Т-35, например, все были оставлены на маршрутах движения» [Рябышев, 15, с.21].
Из 48 танков 34‑й дивизии по тревоге вышли 38, а уже 24 июня отстало 17, 26 июня еще 10, а 27 июня остальные [14, с.48]. Там же опубликована карта на которой отмечены места где брошены отставшие танки, из которой видно, что подавляющее большинство брошено еще до вступления в первый бой. Опубликованы [3], [14] данные актов на списание танков датированные 18 июля 1941 г.
№ 183–6 — 9.7. — г. Волчинск, сожжены бортовые тормоза;
№ 183–16 — 29.6. — 20 км от Львова, поломка КПП;
№ 744–65 — 9.7. — между Тарнополем и Волочинском, поломка КПП;
№ 234–35 — 30.6. — с. Иванковцы, опрокинулся в реку вверх гусеницами;
№ 238–69 — 30.6. — между Буск и Красне, авария КПП;
№ 288–43 — 26.6. — г. Грудек, сожжен главный фрикцион;
