Юрий Лубченков - Нахимов. Гений морских баталий
Обзор книги Юрий Лубченков - Нахимов. Гений морских баталий
Ю.Н. Лубченков, В.В. Артемов
НАХИМОВ
Гений морских баталий
ВВЕДЕНИЕ
Теперь я вижу, что для черноморца невозможного ничего нет.
П.С. НахимовИмя адмирала Павла Степановича Нахимова стоит в первом ряду защитников России. Оно неотъемлемо связано с Крымской войной и городом-героем Севастополем, героической защитой которого он руководил.
Крымская (Восточная) война 1853–1856 гг. — вооруженный конфликт между Россией и коалицией Великобритании, Франции, Османской империи и Сардинского королевства. В истории международных отношений эта война занимает особое место. За практически столетний период с 1815 г. (конец Наполеоновских войн) по 1914 г. (начало Первой мировой войны) война 1853–1856 гг. была единственной общеевропейской войной, в которой участвовали ведущие державы Европы. Боевые действия развернулись на обширнейших пространствах Европы и Азии. Неслучайно Восточную войну, наряду с некоторыми другими военными конфликтами (например, Семилетней войной середины XVIII в.), относят к так называемым «предмировым» войнам.
Однако Крымская война имела существенные особенности, отличавшие ее как от других «предмировых» войн, например той же Семилетней войны, в которой боевые действия также велись в большинстве регионов земного шара, так и от большинства прочих крупных военных столкновений, как до середины XIX в., так и после. Это, пожалуй, один из немногих в мировой истории случаев, когда против одной страны объединились самые сильные державы мира. Причем даже другие, остававшиеся формально нейтральными, ведущие государства тогдашнего мира в ходе Крымской войны фактически действовали против России.
Правда, незадолго (по историческим меркам) до Восточной войны в Европе конца XVIII — начала XIX в. шли ожесточенные антифранцузские войны, в которых против Франции объединилось большинство стран Европы. Однако надо помнить, что Франция почти вплоть до своего конечного поражения в 1815 г. боролась с коалицией европейских держав при поддержке ряда собственных союзников, хотя некоторые из этих союзников действовали вовсе не добровольно.
Таким образом, Восточная война — во многом уникальное явление в мировой истории. Объединение извечных до того противников — Англии и Франции, ожесточенность борьбы противников России, несмотря на чувствительные для них потери, незначительность для победителей в конечном счете результатов войны, — все это также составляет некую загадочность данной войны.
Это осознавали уже в XIX в., в том числе в странах, противостоящих России в 1853–1856 гг. Крупный политический деятель Великобритании, в будущем премьер-министр лорд Солсбери заявлял в 1877 г.: «С каждым годом я все больше убеждаюсь, что Крымская война была достойной сожаления глупостью». Об этом же говорят многие английские историки. Так, один из них уже в XX в. писал: «Крымская война стала рассматриваться большинством историков как самая ненужная в современной Европе». Другой, уже современный, английский историк пишет: «Крымская война с самого начала представлялась многим наблюдателям ненужной и глупой, результатом преступных намерений и непонимания».
Подобные оценки Восточной войны вполне понятны. Дело в том, что всего менее чем через два десятилетия после войны результаты победы союзников над Россией были почти полностью аннулированы. В дальнейшем в течение длительного времени события во многом развивались именно в том направлении, против которого так ожесточенно сражались противники России в Восточной войне.
В частности, главным лозунгом врагов России, ради выполнения которого они официально и вступили в войну, являлось сохранение целостности Османской империи. Однако вскоре (опять же в историческом смысле) после Крымской войны на землях этой империи возникли независимые государства, причем в основном именно те, которые Россия планировала создать накануне войны.
Надо отметить, что подобное развитие событий трудно было не предвидеть и до начала войны. Это понимали и самые проницательные политические деятели стран, составивших антироссийскую коалицию. Тем не менее планы подавляющей части правящих кругов Великобритании и Франции, а также Турции, накануне войны были далекоидущими. Предполагалось нанести России такое поражение, которое приведет к ее выходу из рядов великих держав. Однако отпор, который получили союзники в ходе войны, сорвал эти намерения. Во многом столь незначительные результаты войны для противников России связаны с успешными действиями русской армии и флота, одним из руководителей которых стал П.С. Нахимов.
О конкретных причинах и поводах к Восточной войне будет рассказано далее. Однако можно сказать, что коренной причиной объединения столь разноплановых сил против России стало такое феноменальное с точки зрения многих жителей нашей страны явление общественно-политической жизни европейских стран, как русофобия, т.е. ненависть, вражда к России, ко всему русскому. Это необъяснимое в конечном счете с рациональных позиций явление, которое до сих пор явственно ощущается в политике многих государств, уходит корнями в XVI столетие.
Возникновение тогда на востоке Европы огромного и могучего государства вызвало тревогу в Европе. Усилению этой тревоги способствовал ряд факторов. Ближайшие западные соседи России, прежде всего Польско-Литовское государство, Швеция, Ливония, были, естественно, настроены к ней враждебно, поскольку в свое время сумели поживиться за счет древнерусских земель и теперь не без оснований опасались лишиться их. Однако именно эти страны являлись, как правило, союзниками самых западных европейских государств — Англии и Франции в их противостоянии с державами Центральной Европы. Понятно, что русофобские настроения восточноевропейских стран встречали в них понимание. Постепенно подобные настроения становились привычными, традиционными для политической элиты этих стран.
Для западной русофобии имелись и конкретные экономические и политические посылы. Так, у Англии с Россией еще с конца XVI в. возникли противоречия в области взаимной торговли: англичане стремились безраздельно господствовать на русском рынке, а Россия постепенно все более усиливала его защиту от иностранных конкурентов. В XVIII в. Великобритания продолжала активно строить свою колониальную империю, захватила Индию, ограбление которой стало источником благополучия значительных слоев населения метрополии. Однако сразу же возникли и опасения потерять присвоенные земли, особенно ту же Индию. Движение России в южном направлении, ставшее особенно заметным после Петра I, вскоре вызвало страх у правящих кругов Англии. Характерно, что легенды о возможности освобождения с помощью «белого царя» сформировались и в среде покоренного индийского населения. Русско-английское соперничество на Востоке резко обострилось, что питало русофобию.
Во Франции русофобские настроения в XVII–XVIII вв. были особенно сильны из-за ее тесных связей с Речью Посполитой — первоначально главным соперником России, а со времен Петра Великого — зависимым от нее государством. Существовал и давний (с XVI в.) союз между «христианнейшими королями» Франции и главными врагами европейских христиан — турецкими султанами. Тут также имелась основа для русско-французской вражды. С начала XIX в. ко всему этому прибавились мотивы реванша за поражение Наполеона I от России в 1812–1814 гг.
Наконец, роль России в мировой политике первой половины XIX в. как центра консервативных сил и тенденций вызывала открытую неприязнь к ней со стороны большинства радикальных политических сил Европы. В их кругах русофобия оказалась весьма распространенным явлением
Вместе с тем следует понимать, что перечисленные выше все рационалистические подходы к объяснению происхождения явления русофобии явно недостаточны. Угроза со стороны России интересам западных стран или их жителям были очень сильно преувеличены. Никто, например, в России всерьез не разрабатывал планов завоевания Индии (авантюрный поход в Индию казаков при Павле I начался по проекту Наполеона Бонапарта и, разумеется, не имел никаких шансов на успех — даже походы на среднеазиатские ханства стали для России очень тяжелым испытанием). Это, в общем-то, понимали все здравомыслящие западные политики. Однако, например, именно защита от фантастического русского вторжения в Индию стала чуть ли не основой всей британской внешней политики в XIX в.
Главное, конечно, заключалось в цивилизационно-культурных и этно-психологических различиях между Востоком и Западом Европы. Истоки нагнетания русофобских настроений на Западе тесно связаны еще с древней враждой католической и православной ветвей христианства. На Западе православие вообще не воспринималось как христианская религия. Известно, что еще в начале XIII в. немецкие и шведские рыцари-крестоносцы пытались «нести свет христианства» на Русь.
