Ольга Морозова - Шедевры европейских художников
Послы
1533. Национальная галерея, Лондон
Этот двойной репрезентативный портрет французских послов в Англии, дипломата Жана де Дентевиля и епископа Жоржа де Сельва, – одно из лучших произведений Гольбейна. С большим вниманием художник пишет великолепные одеяния из шелка, бархата и меха, а также интерьер с нарядным узором мозаичного пола и коврами, подробно выписывает высокий стол, загроможденный многочисленными предметами, которые говорят о религиозных, интеллектуальных и художественных интересах послов. Кроме того, в картине использован сложный оптический эффект: на переднем плане помещен некий вытянутый по форме предмет. Если смотреть на него с близкого расстояния, стоя слева от полотна, то видно, что это череп, напоминающий о бренности всего земного.
Портрет короля Генриха VIII
Ок. 1539. Национальная галерея, Рим
С 1530 года художник поселился в Лондоне, а в 1536 году стал придворным живописцем короля Генриха VIII. Гольбейн был портретистом сугубо аналитического склада – непосредственной работе над портретом всегда предшествовал период изучения модели, во время которого художник старался определить для себя важнейшие черты характера модели. Это позволяло ему каждый раз создавать поразительно точный многогранный образ. Массивной фигуре Генриха VIII как будто тесно в рамках портрета; мясистое высокомерное лицо обращено прямо на зрителя. Богатая одежда, с варварским великолепием усыпанная драгоценными камнями, изобилует тончайшим золотым шитьем, не оставляя сомнения в том, что перед нами король.
Эль Греко (1541–1614)
Погребение графа Оргаса
1586–1588. Церковь Санто-Томе, Толедо
В 1576 году Эль Греко поступил на службу к испанскому королю Филиппу II и поселился в Толедо, древней столице Испании, где и оставался до конца своей жизни. «Погребение графа Оргаса» считается одной из вершин творчества художника. Заказ на картину был получен от настоятеля церкви Санто-Томе (изображен рядом со святыми) по случаю своей победы в судебном разбирательстве, касавшемся права Церкви в соответствии с завещанием графа Оргаса получать ежегодное пособие. Согласно легенде, погребение Оргаса, толедского аристократа, умершего в середине XIV века, ознаменовалось чудом – с небес спустились святые Стефан и Августин, чтобы опустить тело графа в могилу. Эль Греко смело соединяет два плана композиции – земной и небесный, при этом земной регистр исполнен в натуралистической манере, а небесные фигуры причудливо искажены. Центром земной зоны является тело покойного графа, а центром небесной – Христос, к которому один из ангелов возносит душу Оргаса.
Лаокоон
1613–614. Национальная галерея искусства, Вашингтон
Лишь однажды обратился Эль Греко к сюжету античной мифологии. История жреца Аполлона Лаокоона, предупреждавшего троянцев, чтобы они не вводили в город оставленного греками деревянного коня, закончилась трагически. А боги покарали Лаокоона, пытавшегося нарушить их волю: змеи задушили жреца и его сыновей. На картине огромные, но беспомощные бледные тела воспринимаются как страшное видение. Безжизненный город светится призрачными кристаллами зданий, по небу плывут рваные облака, своими очертаниями напоминающие чудовищно деформированные реальные образы. Главная тема картины – несправедливая расправа с человеком, стремившимся к утверждению истины. Изобразив действие на фоне Толедо, художник провел параллель между мифом и современностью. В образе Лаокоона угадываются черты толедского архиепископа Бартоломе Каррансу, который в 1557 году был обвинен испанской инквизицией в приверженности идеям Эразма Роттердамского и заточен в тюрьму на 18 лет, но так и не признал свою вину.
Вид Толедо
Ок. 1600. Метрополитен-музей, Нью-Йорк
Высоко поднятая линия горизонта, вытянутые пропорции, фантасмагорический свет: эту работу часто называют «духовным портретом Толедо». Один из самых эмоционально насыщенных пейзажей в истории искусства возник в то время, когда этот жанр только начал обретать самостоятельность. Эль Греко часто изображал Толедо на заднем плане своих религиозных картин, и это полотно довольно долго считали фрагментом какой-то неизвестной, огромной по размеру композиции. Сегодня ни у кого не вызывает сомнения, что «Вид Толедо» – самостоятельный пейзаж. Под характерным для Эль Греко небом с тяжелыми грозовыми облаками раскинулась панорама города, над которым возвышается королевский дворец Алькасар (с еще не надстроенными башнями) и Толедский собор.
Караваджо (1573–1610)
Вакх
1594. Галерея Уффици, Флоренция
Микеланджело Меризи да Караваджо ставил правду выше красоты, полагая, что самое главное в искусстве – верное подражание естественным вещам, следование натуре. В 1672 году биограф Караваджо Дж. П. Беллори назвал метод великого живописца «реализмом», отметив, что его образы наделены живой плотью, кожей и кровью.
Даже изображая бога плодоносящих и необузданных сил земли, Караваджо берет образ героя картины из жизни, наделяя его прозаической интонацией. У Вакха подчеркнуто итальянский тип внешности, он совсем не похож на античные статуи, с которых другие художники писали своих героев. Юноша протягивает бокал, словно предлагая его зрителю, и вино в нем начинает рябить. Этот прием намеренного нарушения границ картинной плоскости станет очень распространенным в искусстве барокко. С большим мастерством Караваджо пишет находящиеся на столе предметы.
Рядом со спелыми подами – плоды, тронутые гниением, привносят ноту «momento mori».
Гадалка
До 1595. Лувр, Париж
На раннем этапе художник часто обращается к жанровым сценкам, решая их с присущим его творчеству новаторством. В них нет передачи окружающей среды, а фигуры персонажей сильно выдвинуты на передний план, так что зритель словно становится непосредственным свидетелем происходящих событий. Цыганка, гадая по руке юноши, смотрит ему прямо в глаза, чтобы отвлечь внимание и незаметным движением снять с его пальца кольцо. Старинный «бургундский» камзол XV века, в который облачен молодой человек, заставляет видеть в этой бытовой сценке толкование одного из эпизодов библейского повествования о блудном сыне.
Обращение Савла
1600–1601. Санта-Мария дель Пополо, Рим.
Савл – языческое имя апостола Павла, которое он носил до своего чудесного обращения. По дороге в Дамаск Савл был ослеплен сиянием, а голос с небес произнес: «Савл, Савл! Что ты гонишь меня?» Так произошло обращение ревностного гонителя христиан в новую веру, физическое ослепление которого было связано с прозрением духовным. В композиции Караваджо с характерным «погребным освещением» луч света выхватывает из мрака фигуры, моделируя их с пластической осязательностью. Необычайно низкая точка зрения создает ощущение взгляда на картину «с земли», как будто тот же голос поверг зрителя рядом с Савлом.
Хусепе де Рибера (1591–1652)
Хромоножка
1642. Лувр, Париж
Рибера часто изображал людей из народа, используя композиционные приемы парадного порт рета. В «Хромоножке» он пишет просящего подаяние мальчика-калеку в полный рост и берет точку зрения снизу вверх, что придает образу представительность и монументальность. Нищий подросток в потрепанной одежде с изуродованной ногой и деформированным телом исполнен независимости и даже дерзкой насмешливости.
Благодаря низкой линии горизонта его силуэт высится над просторным пейзажем, неуклюжая фигура четко читается на фоне огромного неба. В распространенных в испанской живописи изображениях шутов, калек и уродцев нет ни любования необычным, ни оттенка вызова общепринятым нормам.
Девушка с тамбурином
1637. Частное собрание
В Италии Рибера изучал искусство Рафаэля, болонских академиков, Караваджо. Художник много работал с натуры, искал колоритные типажи среди простых людей, в изображении которых его в первую очередь привлекала передача выразительной индивидуальности лица. В портрете молодой девушки ощущение грубоватой простоты и задорного веселья передано с осязательной конкретностью. Художник смело использует светотеневые контрасты, сопоставляя глубокие тени с освещенными выступающими объемами. Подобная живописная манера, «тенебросо», получила у представителей караваджизма (последователей Караваджо) большое распространение.
