Дэвид Лэнг - Древний Кавказ. От доисторических поселений Анатолии до христианских царств раннего Средневековья
Центральная часть эпического цикла называется «Блистательный Давид, свет Сасуна». После смерти Мгера ребенок был отослан к египетской царице, с которой у правителя Армении была страстная любовь. Сводный брат Давида, Мсра-Мелик, султан Египта, боялся ребенка, завидовал ему и хотел убить. Мсра-Мелик плохо обращался с мальчиком, всячески унижал его, но это не помешало ребенку стать таким же «суперменом», какими были его отец и дед.
Лейтмотивом центральной части эпоса является вражда между Давидом и его сводным братом. Они сходились в разных состязаниях, в которых Давид неизменно оказывался победителем. Со временем египетский правитель решил окончательно избавиться от несносного братца и отправил его к родственникам в Сасун, а с ним послал людей с тайным приказом убить его. Но Давид без особого труда справился с убийцами, и те впоследствии стали его преданными телохранителями. Возвратившись в Сасун, Давид стал всеобщим благодетелем: убивал демонов, перестраивал монастырь его отца Мгера, наказал жадных сборщиков налогов. В общем, своего рода армянский Робин Гуд. Он помогал пахарям, одной рукой распахивая большие поля, после чего съел весь плов, который группа пахарей принесла с собой на несколько дней.
Подвиги Давида Сасунского принимают гомеровское величие, когда дело доходит до нападения Мсра-Мелика, султана Египта, на свободолюбивых армян. Давид ездил на волшебном коне Джалали, принадлежавшем его отцу, великому Мгеру. После того как Давид нанес поражение ордам египтян, его заманили в лагерь Мсра-Мелика, где герой попал в ловушку – глубокую яму. Преданные жители Сасуна поспешили на выручку. Узнав об их приближении, Давид встряхнулся и рванулся в кольцах. Вместо ямы перед ним открылось поле. Цепи и кольца взлетели до неба, поднялись жернова, каждый из которых по сорок душ раздавил. В последней схватке между Давидом и Мсра-Меликом последнего опустили в колодец, который покрыли 40 жерновами и 40 шкурами, а поверх устлали коврами. Но Давид одним ударом меча разрушил укрытие и разрубил Мсра-Мелика пополам. Как всегда скромный и демократичный, Давид со своим дядей и 28 рыцарями поднял на копье ухо египетского монарха.
Давид, как Геракл и Тиль Уленшпигель, любил проказы и, в отличие от героев Шота Руставели, поборников рыцарства и платонической любви, являлся большим бабником. Он хотел жениться на красавице Хандут-ханум, принцессе Тебриза, но по пути его соблазнила Чимишкик-султан, правительница города Ахлат, что находился возле озера Ван: «Давид был страстный юноша, и ему было все равно, турчанка она или армянка, а Чимишкик-султан была колдунья. Она искупала его, напоила вином, накормила ужином, постелила ему постель и легла в нее вместе с ним. Они обменялись кольцами».
На следующий день Давид уехал из Тебриза, покинув невесту (интересно, что имя Чимишкик – форма имени Цимисхия – воинственного византийского императора армянского происхождения, правившего в 969–976 гг.). С тех пор Чимишкик-султан стала заклятым врагом Давида Сасунского, и из лука их маленькой дочери в конце концов ему был нанесен смертельный удар.
Прибыв ко двору Хандут в Тебризе, он обнаружил, что прекрасную даму осаждали 40 поклонников, которые развлекались и кутили во дворце по многу месяцев, а то и лет. Возможно, здесь присутствует параллель с отрывком из «Одиссеи» Гомера, в котором Одиссей нашел свою супругу Пенелопу в окружении многочисленных поклонников. В любом случае Давид без труда расправился с дармоедами, так же как и с царем Шапухом и другими монархами, которых привлекла неземная красота Хандут.
Сын Давида – Мгер-младший был обречен на бездетность и бессмертие. Как отмечал Левон Сюрмелян, второй Мгер – сложный, таинственный и противоречивый герой, возможно самый чарующий во всем цикле о Давиде. В Мгере-младшем есть и плохое и хорошее. Сильнейший из всех силачей Сасуна, он бунтарь, скиталец, прототип странствующих армян, которых буйный нрав гнал с места на место. Он не являлся главой клана из-за бесплодия – поскольку не мог продолжить свой род.
В армянской литературе немного произведений, способных соперничать с патетическим величием сцены плача Мгера-младшего у могилы отца (художественное переложение Наири Зарьяна).
Отец мой, вставай! Отец мой, вставай!
Места нет для меня на Сасунской земле.
Отец мой, вставай! Отец мой, вставай!
Мир мне видится точно во мгле.
Отец мой, вставай! Отец мой, вставай!
Я не помню, как пахнет тело твое.
Один-одинешенек бедный твой сын,
Без отца и без матери что за житье!
Отец мой, вставай! Уже осень пришла
И меня, голяка, до костей пробрала.
Холода завернули, и я изнемог:
Я до нитки промок, я прозяб, я продрог.
Бесприютный и сирый, куда я пойду?
Кто приветит, согреет меня, сироту?
Отец ему из могилы ответил:
Чем помочь тебе, сын, чем помочь?
Нет силы в моих руках,
И румянца нет на щеках.
Чем помочь тебе, сын, чем помочь?
Гады ползают вокруг нас,
Черный плат мне не сбросить с глаз.
Чем помочь тебе, сын, чем помочь?
Перестань скитаться, сынок!
Видно, так уж судил тебе рок!
Припусти Джалали-Конька
И уйди с ним в Агравакар.
Когда грянет великий бой,
Мир разрушит и вновь создаст
И окрепнет земля под тобой –
Жизнь тебе по заслугам воздаст.
Наконец пришел Мгер-младший к утесу Агравакар. Он ударил по утесу мечом, и тот раскололся надвое. Мгер вошел внутрь, и обе части утеса сдвинулись, и Мгер нашел для себя убежище. Говорят, два раза в год раздвигается Агравакар: в Праздник роз и на Вознесение. В эти дни выходит Мгер из утеса. Он проверяет, изменился ли мир и удержит ли земля его и его коня. Но конь его по камням ступает, а как ступит на землю, копыта у него увязают. И тогда Мгер снова уходит в утес. Он никогда не остается снаружи больше двух часов.
Хотя «Давид Сасунский», вероятно, изначально был написан в стихах, сегодняшний вариант – это своего рода ритмическая проза, перемежающаяся лирическими отрывками, песнями, молитвами и заклинаниями. Весь цикл был издан в трех томах в Ереване. Его дополнили варианты, созданные многими поколениями деревенских бардов. Из этого обширного собрания армянские ученые создали некую стандартную версию эпоса, хотя аутентичность некоторых ее эпизодов и связующих отрывков некоторыми знатоками подвергается сомнению. Нельзя забывать, что эпос существовал и развивался в течение тысячи лет, а был записан только в XIX в., так что здесь не может не быть места для дальнейших исследований и дискуссий.
Глава 9
Армянская и грузинская архитектура и искусство
Если говорить об архитектуре, то в Армении и Грузии такое же великое множество изумительно красивых зданий, древних и современных, как и потрясающих пейзажей.
Изобилие камня самого лучшего качества вкупе с влиянием Ирана, Месопотамии, римского и эллинского мира способствовали развитию оригинальных архитектурных форм и новых строительных техник. Последовательная смена религиозных верований от времен Урарту и далее потребовали высочайшего мастерства в строительстве храмов, достойных и языческих божеств, и христианского Бога. Нынешний гость Армении, намереваясь поближе познакомиться с современным состоянием ее науки, промышленности, сельского хозяйства и образования, не может проехать и мили без того, чтобы не увидеть среди пейзажа прекрасной церкви, руин крепости, или древнего моста, или даже целого города, высеченного в твердой скале.
Армянская и грузинская архитектура замечательна своей многоплановостью. Людям приходилось приспосабливаться к широчайшему ряду климатических условий, от продуваемых всеми ветрами плато высокогорной Армении и альпийских пастбищ Грузии до заболоченных пространств черноморского побережья. Мы уже говорили о рассказе Ксенофонта о подземных жилищах древних армян в незащищенных районах. С другой стороны, в высокогорной Сванетии деревенские дома всегда оборудовались каменными башнями, чтобы можно было вовремя заметить мародеров из соседних кланов и враждебных племен. Классические авторы рассказали о племени, которое называлось моссинойки. Они жили у Черного моря в высоких деревянных домах – моссинах, отсюда и название[527]. В провинции Гурия деревянные дома, построенные аналогичным образом, распространены и сегодня – они расположены на высоких деревянных сваях. Людям приходилось забираться по лестнице на платформу, откуда был вход в жилые помещения, а скот оставался внизу на влажной земле.
В Грузии и Армении много остатков дворцов и общественных зданий. В древнейшие времена они врезались в скалу, по примеру урартов, построивших так древнюю крепость у озера Ван. В Грузии город Уплисцихе (возле Гори) вырубался постепенно в течение бронзового века и впоследствии в греко-римский период. Этот тип построек достиг своего апогея в конце XII в., когда было завершено строительство города Вардзия, находившегося в верховьях Мтквари, недалеко от турецкой границы. В Вардзии несколько этажей, вырезанных в высоком вертикальном утесе. Там насчитывается не менее 500 комнат и апартаментов, включая часовни, обеденные залы, погреба, конюшни. Все они были соединены лабиринтами лестниц и поземных ходов[528]. Как и в Каппадокии, некоторые ранние грузинские церкви и монастыри были вырезаны из камня. Пример – убежище святого Давида и его сподвижника в пещерах Гареджи.
