Дональд Томпсон - Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства
Сама китайская экономика может оказаться пузырем, угрожающим лопнуть. Подумайте хотя бы вот о чем. Известно, что в стране 62 миллиона построенных, но непроданных жилых комплексов, причем это количество должно еще увеличиваться каждый год в течение следующих четырех лет. Экономист Нуриэль Рубини, знаменитый тем, что верно предсказал кризис западной экономики 2007–2008 годов, теперь прогнозирует, что китайская экономика может рухнуть, и рекомендует инвесторам с любыми китайскими активами немедленно их обналичить.
Государственные инициативы могут либо раздуть, либо обрушить рынок искусства в короткий срок. В 2011 году Всекитайское собрание народных представителей сделало заявление, что целью следующей пятилетки будет «счастливый Китай» — это надо понимать так, что еще больше государственных денег пойдет на строительство жилья, музеев, на развитие культуры. Это заявление оживило рынок. Китай планировал строить по сто новых музеев в год в течение десяти лет, и новые деньги помогут воплотить в жизнь этот проект и возникающий в результате спрос на произведения искусства.
Однако в марте 2012 года гражданин Германии Нильс Йеннрих и его коллега-китаянка Лидия Чу, сотрудники компании по перевозке предметов искусства Integrated Fine Art Solutions, были арестованы в Пекине за якобы заниженную стоимость вещей, ввозившихся на материк, и уклонение от уплаты пошлин (они составляют целых 34 процента от ввоза предметов искусства). Были задержаны и несколько крупных коллекционеров. Есть мнение, что аресты могут быть политически мотивированы, так как Integrated Fine Art занималась перевозкой искусства Ая Вэйвэя.
Китайское правительство потребовало, чтобы «Кристи» и «Сотби» предоставили список участников торгов, покупателей и цен их гонконгских аукционов. Оба аукционных дома утверждают, что предоставили цены, но не списки клиентов.
Как говорит один пекинский дилер, его клиенты сказали: «Просто пока не время покупать искусство». В следующем цикле аукционов в Пекине и Гонконге общая сумма продаж упала почти наполовину по сравнению с предыдущим годом. Продажи современного искусства на торгах Poly Auctions и China Guardian упали на треть в 2012 году по сравнению с 2011 годом и еще на 50 процентов в первые три месяца 2013 года. Poly Auctions и China Guardian вдруг постиг такой же спад продаж, какой «Кристи» и «Сотби» прошли в 2008–2009 годах.
Однако трудно сказать, почему произошло снижение продаж. В 2012 году китайское государство стало индивидуально отслеживать отчеты об аукционных продажах, чтобы проверить, как платят налоги покупатели, поэтому вероятность указания в отчетах фантомных сделок сейчас весьма мала.
В моей любимой истории про китайское искусство участвует суперзвезда живописи Чжан Дацянь. Она касается отношения Китая к подделкам. В 1967 году Чжан побывал в галерее Мичиганского университета на выставке работ Шитао, китайского художника XVII века. Проходя между картин, Чжан показал на несколько и сказал: «Вот эту написал я и вот эту тоже».
Правду ли он сказал? Чжан, конечно, написал много картин в стиле Шитао. Подражание Шитао в Китае — не подделка, а способ почтить его память. Когда кого-то признавали таким же хорошим художником, как великий мастер, это была огромная похвала. Всерьез ли Чжан утверждал, что он автор? Кое-кто в мичиганской галерее считает, что да.
Когда идешь по Зоне 798, можно встретить примеры тонкого различия между политическим и неполитическим самовыражением. Несколько лет назад, когда прокатилась волна картин с изображениями Мао Цзэдуна в стиле Уорхола, министерство культуры рекомендовало художникам не использовать голову бывшего председателя в своем творчестве. В ответ, среди прочего, в северном конце Зоны 798 появилась безголовая скульптура Мао.
Вместо того чтобы осудить ее и убрать с глаз долой, как ожидали владельцы местных галерей, министерство культуры приобрело второй экземпляр статуи для Государственного собрания. Как объяснялось в пресс-релизе, безголовое тело символизирует, что правительство равно представляет всех своих граждан.
Даже если многие статистические выкладки вызывают сомнения, это не должно отвлекать от того факта, что в Китае сложился громадный рынок современного искусства. Техническим качеством и творческими инновациями оно может посоперничать с любой страной. Такая яркость и разнообразие в обществе, которое столь пристально следит за всеми аспектами культурного выражения, одновременно и удивляет, и как-то обескураживает.
Коллекция «Эстелла»
Китайцы научились игре спекуляций [на искусстве] от Запада, который первым стал в нее играть.
Гун Цзисуй, профессор Центральной академии изящных искусств, ПекинИногда даже «Сотби» не соблюдает правила.
Чжао Сюй, консультант, Poly Auction, Пекин2 апреля 2008 года в Гонконгском выставочном и конгресс-центре, в аукционный зал «Сотби» набилось четыре сотни человек, которые собрались на первый раунд торгов коллекции, которую аукционный дом назвал «Эстелла». Рекламные проспекты «Сотби» описывали ее как «самое крупное и значительное собрание современного китайского искусства, которое когда-либо прежде выставлялось на аукционе».
Коллекция имела огромный успех. Аукцион принес 139 миллионов гонконгских долларов (18 миллионов долларов США), которые ощутимо превзошли предаукционный эстимейт в 66 миллионов гонконгских долларов. Из предложенных 108 лотов 55 были проданы дороже высшей границы эстимейта, 36 — в пределах эстимейта и 7 — ниже низшей границы эстимейта. Доля проданных лотов составила 91 процент: 10 лотов остались непроданными или были сняты с торгов еще до начала.
Гвоздем аукциона и всей коллекции была картина маслом на холсте «Родословная: Большая семья № 3» Чжана Сяогана (1995). Она предварительно оценивалась в сумму от 30 до 36 миллионов гонконгских долларов (от 2,5 до 3 миллионов долларов США) и ушла за 47 миллионов гонконгских долларов (6 миллионов долларов США) — на тот момент это был аукционный рекорд для современного китайского искусства. На картине изображена семья из трех человек во время культурной революции, когда детей порой заставляли отказываться от родителей.
Среди других важных картин были «Председатель Мао с нами» (Chairman Mao With Us, 2005) Цзэн Фаньчжи, проданная за 8,2 миллиона гонконгских долларов (1,1 миллиона долларов США); «Два бродячих тигра» (Two Wandering Tigers, 2005) Цай Гоцяна, в его фирменном стиле — порох на бумаге, которая ушла за 7,6 миллиона гонконгских долларов (973 тысячи долларов США); и «Живое слово» (The Living Word, 2001) Сюй Бина, изображающее китайские иероглифы, которые отрываются от печатной страницы и улетают, словно птицы; оно тоже принесло 7,6 миллиона гонконгских долларов.
Продажа коллекции ознаменовала резкий рост популярности современного китайского искусства. За предыдущие три года ни одна работа современного китайского художника не получила на аукционе больше миллиона долларов. За полтора года после «Эстеллы» 85 китайских картин продались на этом уровне цен. Повороты событий, приведших к аукциону, и личности тех, кто участвовал в ее создании и продвижении на рынок, дают прекрасный пример того, насколько размыты границы между коллекционированием, спекуляцией и инвестицией в мире современного искусства.
Коллекцию «Эстелла» собрал дилер Михаэль Гудхейс. Он голландец, директор галереи Goedhuis Contemporary Gallery с отделениями в Лондоне, Нью-Йорке и Пекине. Его галерея представляет 38 современных китайских художников, включая Гу Вэньда, Цзюнь Фана и Ван Дунлина.
Между 2004 и началом 2007 года Гудхейс приобрел двести произведений современного искусства на аукционах, у дилеров и в мастерских художников в Китае. Эта работа Гудхейса оплачивалась, так как он представлял группу инвесторов. Среди приобретений были картины, скульптуры, графика, видеоинсталляции и фотографии. Большинство сюжетов касалось политической и общественной напряженности при переходе экономики Китая из коммунистической в капиталистическую.
С марта по август 2007 года около половины собранных Гудхейсом предметов вошли в состав выставки под названием «Сделано в Китае: коллекция «Эстелла», которая проходила в Луизиане — музее современного искусства в Хумлебеке, Дания. Затем коллекция выставлялась в иерусалимском Музее Израиля с сентября 2007 по март 2008 года.
Коллекцию собрал Гудхейс. А кто же тогда Эстелла? Она возлюбленная Пипа Пиррипа, главного героя романа Чарльза Диккенса «Большие надежды». Эстелла никак не связана с коллекционированием. На примере истории ее жизни Диккенс высказал ту мысль, что счастье не связано с общественным положением. По словам Гудхейса, он просто выбрал такое имя, которое мог бы легко произнести китайский коллекционер.
Перед открытием выставки в Дании Музей Луизиана опубликовал ее капитальный каталог «Китай, вперед: Коллекция «Эстелла» — современное китайское искусство 1966–2006». Это 450 страниц крупного формата 29 × 22 сантиметра, весом 3,6 килограмма, с полностраничными фотографиями и учеными эссе. Он стал важнейшим на тот момент исследованием современного китайского искусства и художников.
