Дональд Томпсон - Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства
Но мир арт-дилеров постоянно меняется и развивается; супердилеры на подъеме, мейнстримовские дилеры в упадке. Меняется и характер конкуренции между дилером и аукционным домом. Об этом мы будем говорить в следующей части книги.
Арт-дилеры
Гагосян и эволюция супердилера
Я обожаю Ларри Гагосяна, но мне всегда чудится музыка из «Челюстей» при его приближении. Он, бесспорно, самый успешный арт-дилер в последние двадцать — тридцать лет, и его превосходные, крепко сбитые выставки в конце концов принесли ему невольное уважение мира искусства.
Новые коллекционеры, из которых многие стали мультимиллиардерами благодаря деловой сметке, чуть не со слезами на глазах благодарят своего арт-дилера, потому что он делает так, что они выглядят утонченными, обладающими вкусом и стилем в окружении своих невообразимо крутых шедевров.
Чарльз Саатчи, коллекционер и частный дилерЛарри Гагосян — самый влиятельный арт-дилер в истории, будь то по авторитету, по количеству галерей или по ежегодному обороту. Это супердилер из супердилеров. Его глобальная империя в настоящее время насчитывает тринадцать галерей: по три в Нью-Йорке и Лондоне; две в Париже; по одной в Лос-Анджелесе, Риме, Женеве, Афинах и Гонконге. И еще «временное помещение» в Рио-де-Жанейро. В 2012 году, до открытия его новейшей лондонской галереи, Шарлотта Бернс из The Art Newspaper оценила общую площадь галерей Гагосяна в 153 тысячи квадратных футов (14200 квадратных метров). Это три с лишним футбольных поля и примерно на 10 процентов больше выставочной площади галереи Тейт Модерн. Гагосян говорит, что в его галереях никогда не заходит солнце. Учитывая, что между Лос-Анджелесом и Гонконгом 12 часовых поясов, он прав, разве что с самой маленькой натяжкой.
Он представляет семьдесят шесть художников и работает еще с тридцатью двумя, то есть делит их с другими дилерами. У него 165 работников в разных странах, и он проводит по 60–70 выставок в год, каждая по 3–5 недель. Его галереи ежегодно делают около 1,1 миллиарда долларов на продажах по всему миру, много больше 3 миллионов ежедневно, не считая выходных. На него приходится около 2–3 процентов мирового рынка современного искусства и 15 процентов верхнего ценового сегмента этого рынка.
Среди художников Гагосяна Джефф Кунс, Эд Рушей, Ричард Принс, Андреас Гурски и Цзэн Фаньчжи. До декабря 2012 года в их число входил Дэмьен Херст. Гагосян представляет наследие Энди Уорхола, Роя Лихтенштейна, Пабло Пикассо и Альберто Джакометти. Его клиенты-мегаколлекционеры: С. И. Ньюхаус, Дэвид Геффен, Илай Броуд, Франсуа Пино, Стивен Коэн и другие.
Карьера Гагосяна в искусстве началась, когда ему было тридцать лет, в 1975 году, в районе Лос-Анджелеса Вествуд-Виллидж. По легенде, он занял 75 долларов, чтобы арендовать дворик у своей матери, накупил постеров с картинами по 2 доллара, поместил их в алюминиевые рамы и продал все по 15 долларов. В 1980 году у него уже была галерея, и он представлял на Западном побережье таких художников, как Эрик Фишль, Ричард Серра и Фрэнк Стелла, которые все были представлены в нью-йоркских галереях. Даже в этом начале своей карьеры он получал основные деньги как посредник при заключении сделок с «вторичным» искусством между лос-анджелесскими коллекционерами.
В Нью-Йорке он начал работать со знаменитыми арт-дилером Лео Кастелли, который первым выставил Джаспера Джонса и Роберта Раушенберга в 1960-х, а в 1970-х представлял Уорхола. По словам Кастелли, Гагосян разбирается в искусстве: «У него отличный глаз; Ларри может сказать, что делает одну из двух прекрасных картин прекраснее, чем другая».
Работая с Кастелли, Гагосян привлек внимание серьезных коллекционеров, таких как Ньюхаус, Геффен и Саатчи. В 1989 году он открыл галерею на Мэдисон-авеню, в помещении, которое когда-то занимал «Сотби». Через год он открыл галерею на Вустер-стрит в нью-йоркском Сохо, оформленную Ричардом Глюкманом.
Когда художник переходит к Гагосяну, цены на его картины вырастают, особенно цены сравнительно молодых художников, таких как Джон Каррин или Сесили Браун. О Гагосяне много говорили после того, как он принял к себе Каррина в 1993 году. Аукционный рекорд Каррина на тот момент составлял 430 тысяч долларов; в течение нескольких лет одна из его работ ушла с аукциона за 848 тысяч. Вскоре после этого Гагосян продал картину Каррина частным образом за 1,4 миллиона. Прежде чем Сесили Браун перешла к Гагосяну, ее абстракции продавались по 15 тысяч долларов. Через два года одна из них была продана на лондонской ярмарке Frieze, как сообщалось, за 800 тысяч.
Своих самых известных успехов он добился со зрелыми художниками Саем Твомбли и Такаси Мураками. Когда Гагосян стал представлять Твомбли, художник жил в Италии и мало писал. Прежде чем Мураками перешел к Гагосяну в 2004 году, его представляла Марианна Боэски; его рекорд на аукционе составлял 625 тысяч долларов. Гагосян активно продвигал Мураками и участвовал в организации и финансировании его крупных выставок в лос-анджелесском Музее современного искусства. «Мой одинокий ковбой» Мураками позднее был продан на аукционе за 15,2 миллиона долларов. Да, верно, это разрекламированные истории успеха; именно это и запоминают художники. Никто не трубит о своих провалах.
Гагосяну принадлежит таунхаус на Восточной Семьдесят пятой улице, который называют Харкнесс-Мэншн, дом в Ист-Хэмптоне Тоуд-Холл, дом в лос-анджелесском районе Холмби-Хиллз, которым раньше владел актер Гэри Купер, и еще дом на острове Сен-Бартелеми. Он разъезжает по миру в частном самолете Bombardier Global Express стоимостью 42 миллиона долларов. Он один из немногих дилеров, которые не боятся нарушить дилерское правило: никто не должен видеть, что ты живешь лучше своих художников (или в его случае даже лучше некоторых клиентов).
Личная коллекция Гагосяна такова, что в 2010 году он устроил «непродажный» показ своего искусства стоимостью 1 миллиард долларов в Манарат аль-Саадият — временном выставочном павильоне на острове Саадият в Абу-Даби, рядом с тем местом, где абу-дабийские власти строят по франшизе Лувр и Музей Гуггенхайма. Выставка называлась RSTW — это аббревиатура имен Раушенберг, Рушей, Серра, Твомбли, Уорхол и [Кристофер] Вул. Ее курировала Энн Балдессари, президент Фонда Пикассо. Две картины, как сообщается, все же были куплены и отправлены покупателям не из Эмиратов.
Гагосян делает то же, что делают многие другие дилеры; при этом он делает это очень хорошо и на виду у всех. У него наилучшие помещения и оборудование, менеджеры, выставки и каталоги. Он дает своим менеджерам полную свободу, лишь бы его галереи приносили прибыль. Он легко переходит между двумя сторонами рынка искусства: первичным рынком новых работ своих художников и вторичным. Вторичный рынок приносит главную прибыль.
Гагосян, как и другие супердилеры, не просто продает картины на первичном рынке, он старается выгодно их разместить. Иными словами, продать нужному коллекционеру. Рынок отчасти оценивает художника по тому, в чьи коллекции входят его картины. Первыми в списке на размещение стоят музеи, потом известные коллекционеры — Пино, Броуд или Коэн. Потом идут коллекционеры, с которыми у галереи давнишние отношения. А после этого галерея рассказывает о том, какие музеи и коллекционеры продемонстрировали свою веру в художника, тем, что приобрели его работы.
Картины с показов у Гагосяна часто распродаются еще до открытия. Новые творения показываются в закрытом разделе сайта галереи; привилегированные коллекционеры получают пароль и некоторое время на решение, делать ли покупку. Высшее доверие к мнению дилера и его бренду — это отдать 100 тысяч долларов, а то и больше, за работу, которую коллекционер видел только в формате JPEG на экране компьютера или услышал о ней по телефону. Превосходный пример того, как покупают ушами, а не глазами. Умение так продавать — одно из неотъемлемых качеств супердилера.
Новому покупателю без истории сделок с супердилером разрешается приобрести творение художника классом пониже. Однако мудрецы мира искусства говорят, что ему не имеет смысла пытаться купить работу модного художника, если только за него не попросит крупный клиент или если он сам не знаменитость или не принадлежит к финансово-политической элите. Зачем дилеру с популярным художником иметь дело с одноразовым покупателем или, того хуже, с тем, кто может тут же выставить купленную работу на аукцион? Нового покупателя могут поставить в список ожидания, но у него мало шансов когда-либо подняться на первую строчку.
Величина империи позволяет Гагосяну на сто процентов использовать ту экономическую странность, что, когда художник в моде, отношение между спросом и предложением переворачивается с ног на голову. Если художник выпускает достаточно картин, чтобы одновременно выставляться в нескольких галереях и на нескольких ярмарках, то, будучи все время на слуху, его картины растут в цене. Каждая выставка, каждая ярмарка, каждое упоминание в художественном журнале дает больше отзывов со стороны арт-критиков, больше шумихи и больше коллекционеров в списке желающих купить. Поведение толпы подкрепляет уверенность дилера. Чем больше предложение, тем больше спрос.
