Владимир Востоков - Знакомый почерк
Фраза эта прозвучала двусмысленно, однако мистер Дей понять ее двусмысленности не мог: он ведь не знал, что Фастов сидит в тюрьме.
— Это верно. Но теперь деньги при вас?
— Увы, нет.
Мистер Дей как будто оледенел.
— То есть что это значит?
— Это значит, мой клиент подвел меня, а я огорчаю вас. И сам, поверьте, огорчен.
— Но объясните же. Какой это клиент — что-то на «швили»?
— На «швили» или на «ов» — не имеет значения. У него были неприятности.
— Были? Следовательно, больше их нет? Правильно я вас понимаю?
— Но и денег пока нет. И я заинтересован их получить не меньше вас.
— Разумеется. Но как же будет обстоять дело дальше?
— Надо немного подождать.
— Но я не могу, я сегодня улетаю отсюда, а через три дня из Москвы.
— Трех дней мало. Боюсь, раньше чем через две недели денег мне не доставят.
— Да-а…
Наступило молчание, которое в подобных ситуациях принято называть неловким. Его нарушил Фастов:
— Слушайте, Скеенс, неужели вы приехали сюда из-за этих денег?
Мистер Дей откликнулся не сразу. Может быть, оттого, что к нему обратились по имени, которым он не пользовался по прибытии в Советский Союз.
— Что? Ну, не только из-за них. Но и деньги ведь немалые — тридцать пять тысяч.
— Давно хотел вас спросить: зачем вам столько? И ведь, наверное, не я один вас снабжаю…
— Видите, какое дело, Юрий Георгиевич… Когда ваши туристы едут к нам, кое-кто из них, полагаю, желает запастись долларами. Не так ли?
— Значит, вы снабжаете советскими деньгами своих туристов?
— Вот именно. Я же вам еще в Амстердаме сказал, что занимаюсь валютными спекуляциями.
— А что это за туристы?
Мистер Дей сердито взглянул на него.
— У вас в машине не спрятан магнитофон?
— А у вас в чемодане?
Мистер Дей раскрыл лежавший у него на коленях чемоданчик, тот самый, с которым он навещал Храмова.
— Хорошо, что напомнили. Я сказал вашей жене, что привез посылку. Вот, возьмите.
В руках у Фастова оказался портативный магнитофон фирмы «Филипс».
— Благодарю, вы меня балуете.
— Хороший механизм, — сказал мистер Дей.
— У меня такой есть.
— Ну, продадите.
Это была пауза, чтобы отвлечься от главной темы, немного передохнуть. Но она не затянулась.
— Так что же мы предпримем, дорогой Юра? — Мистер Дей перешел на фамильярный тон.
— Можно подождать следующего рейса, но это будет очень не скоро.
— Почему?
— «Альбатрос» ставят в док. Ремонт, вероятно, сильно затянется.
— А вас не могут перевести на другой корабль, который ходит за границу?
— Все бывает. Но на это рассчитывать глупо. Можно прождать полгода.
— Это слишком много. — Мистер Дей покачал головой. — Деньги должны быть в обороте.
— Приезжайте еще раз месяца через два, тогда наверняка все будет о’кэй.
Мистер Дей насторожился.
— Два месяца? Вы говорите, два месяца? Только тогда у вас окажутся деньги?
— Нет, просто они могут поступать частями. Так уже случалось.
— Мне все это порядком не нравится.
— Мне тоже.
— Слушайте, оставьте, ради бога, этот ваш идиотский шутовской тон! — не выдержал мистер Дей.
— Хорошо, оставил. Я думал, вам так будет легче.
— Сдается мне, вы просто хотите меня успокоить, а в действительности все не так уж радужно.
— Обыкновенная задержка в передаче товара и денег. Зачем мне перед вами разыгрывать комедию?
Мистер Дей, кажется, немного успокоился. Он думал. Фастов разглядывал магнитофон.
— Вы говорите, деньги будут поступать частями? — спросил наконец мистер Дей.
— Возможно.
— Большими?
— Может, по пять, может, по десять тысяч. Трудно сказать точно.
— Гм, гм… Тогда вот что… Вы ведь ездите в Москву?
— Иногда.
— У вас будет много свободного времени, так что это не проблема. А дорога за мой счет.
— Да, но при чем здесь Москва?
— Я вам дам телефон одного молодого человека. У него часто собираются компании, к нему можно звонить и заходить, не опасаясь привлечь внимание.
— А не наоборот?
Мистер Дей зажмурился, словно от яркой вспышки.
— Пожалуй, наоборот, пожалуй… Видите, вы можете говорить совсем по-иному. — И он опять задумался, а потом сказал, отвечая своим мыслям: — Другие варианты еще хуже. Все-таки остановимся на Ричарде.
— Что за Ричард? Мне ведь, понимаете, не со всеми удобно встречаться.
— Он русский, советский, — поспешил успокоить мистер Дей, доставая блокнот и ручку. Он написал имя, фамилию и номер телефона, вырвал листок и хотел отдать его Фастову, но передумал.
— Нет, лучше запишите своей рукой. У вас есть на чем?
Фастов, в свою очередь, достал блокнот и ручку из ящичка на приборной панели автомобиля.
— Пишите: Ричард Славский. — Мистер Дей продиктовал семизначный московский телефон. Листок из своего блокнота разорвал и обрывки сунул в карман брюк.
— И что я ему должен сказать? Что привез деньги? — съязвил Фастов. — Это у вас, наверное, от жары.
— Вы опять за свое, — укоризненно заметил мистер Дей. — Скажите, что телефон вам дал человек по фамилии Дей, канадец. И назначите свидание. Не у него дома, как вы сами подсказали.
— Это что, ваш псевдоним? Вас так теперь зовут?
— Нет, пусть это будет паролем. Я его предупрежу.
— Расписку с него брать?
— Зачем же? Мы с вами друг с друга расписок не требуем.
— Посторонний человек?
— Не совсем.
— Ну, вам виднее. Не пора ли расставаться? Смеркается. Вас, наверное, ждут.
— Гид беспокоится, конечно.
Фастов завел мотор, развернул машину.
— Вы в какой гостинице?
— «Черное море».
— Где вас высадить?
— Не у подъезда, разумеется, но где-нибудь поближе. — И, не меняя безмятежного тона, мистер Дей сказал страшные, как он думал, для Фастова слова: — Не забывайте, Юрий Георгиевич, ваша амстердамская история хранится в тайне, но ведь она может и всплыть.
Фастов молчал, не зная, что ответить.
Мистер Дей покинул машину у железнодорожного вокзала. Простились они, пожелав друг другу удачи. Мистер Дей сказал на прощание:
— Не исключено, что я скоро опять приеду. Тогда увидимся.
— Так, может, проще дождаться вас?
— Нет, нет, делайте как договорились.
Сысоев ждал Фастова у кафе «Астра». Выслушивать показания Фастова о его беседе с мистером Деем не было необходимости: потайной магнитофон в машине все-таки имелся. Сысоев извлек его, забрал и тот магнитофон, что был подарен, отвез Фастова в тюрьму, велел письменно изложить весь ход встречи и разговора, поставил машину в гараж Фастова и на попутной добрался до управления.
Генерал Басков еще утром говорил с Москвой, попросил навести кое-какие справки и обещал вечером дать подробное сообщение обо всем новом, что станет известно касательно попавшего в поле зрения контрразведки иностранного туриста мистера Дея. Басков ожидал вестей от Сысоева с вполне понятным нетерпением.
Вечернее совещание проходило в том же составе, что и утреннее.
Сначала дважды прослушали магнитофонную ленту, потом началось обсуждение.
— Борис Николаевич, так кто же он, этот Скеенс-Дей? — спросил Басков.
— На простого курьера непохож.
— А приезжал за деньгами как курьер?
— Может, это не самое главное, хотя деньги немалые.
— А если главная цель — Храмов? — вставил слово Краснов.
Генерал посмотрел на него.
— Игорь Иванович, но это уже прямо противоположно первой версии.
Сысоев поддержал Краснова, но в своей особой манере. Он задал неожиданный вопрос:
— А если Скеенс специально Галину Храмову попросил себе в гиды?
Краснов благодарно взглянул на Сысоева, но генерал, перехватив этот взгляд, сказал с улыбкой:
— Не одним вам этот вопрос в голову пришел. Уже проверено. Да, мистер Дей гида себе выбрал сам. Но это лишь потому, что он уже приезжал в Советский Союз год назад и гидом у него была Храмова. Но в тот раз он ее не выбирал — взял, кого «Интурист» назначил. Так что это все же случайность.
Сысоев не сдавался:
— Тогда была случайность, а теперь, может, нет. Может, он узнал о таком удобном совпадении, и дай, думает, я все так незаметно подведу, что не сам Храмова разыскивать буду, а она меня с ним познакомит? Житейское дело.
— Вы хотите сказать, что у Дея имелся адрес Храмова, что у него была запланирована встреча? — уточнил генерал.
— Да.
— Может быть, поговорить об этом с Храмовой и нечего гадать? — мрачновато сказал лейтенант Прилепский, помощник Сысоева.
Сысоев даже головой покрутил, но возразил с обычным добродушием:
— Какая же польза? Если он незаметно подводил, значит, она ничего и не заметила.
