Наталья Аверкиева - Коварство мыльных пузырей
— Яся, если ты хочешь ехать с ним, то езжай. Я пойму тебя и не осужу. Но если тебя интересует мое мнение, Матвей — плохой человек. Ты правильно сказала: он мыльный пузырь — переливается красиво, летает высоко, только пустой внутри. Я не знаю, в каких ты сейчас отношениях с Ахмедом, но он ценил и уважал тебя, он прислушивался к тебе. А теперь просто сравни своих кавалеров.
— Ахмед никогда не говорил мне о любви. Может быть, он считает меня просто другом.
— Есть люди, которые не говорят. Для них признаться в любви — это серьезный шаг и огромная ответственность. Возможно, он был не готов к этому. Но то, что Ахмед тебя по-настоящему любил, было видно и без каких-либо ухищрений. А то, что я вижу по тебе в отношениях с Матвеем… Яся, тебе решать. Ты в любом случае не перестанешь быть моей самой любимой дочерью.
Я счастливо улыбнулась. Теперь выбор только за мной. И мне надо хорошенько подумать. Я посмотрела на часы: черт! Я же на тренировку опаздываю! Лариска меня убьет.
Тело, отвыкшее от нагрузки, приятно ныло. Я сидела в раздевалке, вытянув ноги, и довольно улыбалась, чувствуя, как по вискам и шее сбегают капельки пота. Лариса вышла из душа, завернувшись в полотенце. Повернулась ко мне спиной, начала вытирать влажные волосы.
— Ларик-кошмарик, я, конечно, в курсе, что ты на меня в страшной обиде, но это не повод подставлять моему лицу свою тощую попку.
Лариска обернулась, посмотрела на меня скептически и гордо ответила:
— Скажи спасибо, что мне сегодня было лень, а то я бы тебе показала, как тренировки пропускать. У нас такое важное мероприятие на носу, а ты в загул ушла. Как ты могла?
— Любовь зла… — вздохнула я.
— Фен дай, — требовательно протянула она руку. — И не рассиживайся. Я не буду тебя два часа ждать.
Я дала ей фен и, кряхтя, пошла в душ. Все-таки надо вернуть кроссовки обратно. Не могу больше на шпильках ходить, неудобно мне.
Мы брели домой и болтали ни о чем. Она рассказывала, как дела дома, жаловалась на маму, которой вдруг вздумалось запрещать ей ходить на тренировки, потому что не женское это дело. Говорила, как ей было скучно без меня и как Лешка опять отбил ей пальцы, а Максу случайно разбил бровь — пришлось вызывать «скорую» и зашивать, кровищи было море… Все-таки Борисов грубо работает. Как будто в раж входит и контроль над собой теряет. Нездорово это. Да, поединок есть поединок. Но одно дело драться на поле боя, а другое — ката отрабатывать, технику подтягивать. Я в свою очередь рассказала ей про хоккей, Третьяка и Матвея. И Мотя у меня вышел какой-то такой идеальный, что на месте Ларисы я бы в него обязательно влюбилась. А Лариска говорила, что парни парнями — они приходят и уходят, — но тренировки пропускать нельзя. И была абсолютно права. Горячие мышцы медленно успокаивались, я чувствовала приятную гибкость и легкую усталость, по которым, как выяснилось, очень соскучилась.
Ахмед опять не пришел на площадку с Мартином. Я погоняла Ферри, поиздевалась над Лордом, замерзла до костей и пошла домой, постоянно оглядываясь. А вдруг он придет? У нас же негде гулять с собаками. Вдруг он все-таки придет? Думать о поездке не хотелось. Интересно, а Ахмед заставил бы меня поехать с ним? Ведь Мотя именно заставлял, его совершенно не интересовало мое мнение…
Матвей позвонил. Я не ожидала. Он никогда не звонил вечерами. Никогда не спрашивал, как я добралась до дома, все ли со мной в порядке, как, впрочем, никогда и не провожал — у него режим, я и сама могу дойти. Он был веселым, шутил, болтал обо всем на свете. Минуты нашей беседы стремительно утекали, превращаясь в часы. Я смеялась до рези в животе. Он тоже загибался от смеха. Казалось, что нет никого роднее и лучше его. Мы даже пели какие-то песни из далекого походного детства. Хотелось прижаться к нему щекой, обнять и закрыть глаза от удовольствия. Мотька был классным. Я никогда не видела его таким, но я бы очень хотела, чтобы он таким оставался — своим парнем, который слушает, понимает, даже что-то советует.
— В общем, приходи завтра. Поедем на базу. Тебе там понравится, — сказал он на прощание.
Я не поверила своим ушам.
— Мотя, но как же школа? Я не могу все бросить в конце четверти и полугодия. Меня же выгонят.
— Что тебе важнее: школа или я?
— Зачем ты так ставишь вопрос?
— Если тебе нужен я, то ты завтра придешь, если нет, то я еще днем все тебе сказал.
Он все испортил. Весь вечер! Все наши четыре часа разговора. Все мое хорошее настроение. Все-все-все испортил. Что же ты за человек такой? Мы попрощались, я положила трубку, а сама все так же бесцельно пялилась в монитор компьютера. Не могу, не понимаю его. Он словно из меня слугу делает, ему нет никакого дела до меня. Ахмед бы так никогда не поступил.
Я зашла на наш сайт. Прочитала обсуждение на стене. Опять одно и то же, даже поговорить не с кем: «Привет!», «Как дела?», «Сколько тебе лет?», «Ты настоящая?». Нет, искусственная. Была бы настоящей, не парилась бы по пустякам, не прогуливала школу, не забила бы на подруг. Посмотрела сообщения. Некоторые веселили, другие огорчали. О, кажется, Лепра добралась до нашего сайта! Интересно, кто ей адрес сказал? «Недавно я перешла в новую школу, там я почти никого не знала… Хорошо, что нашлись девочки, с которыми я сдружилась за день! Потом со мной захотели общаться еще девчонки, они очень крутые, и я начала общаться с ними. А на третий день учебы в меня влюбились все мальчики из класса. Но почему-то только двое предложили встречаться. Я их, конечно же, тоже сразу полюбила. Помогите, кого выбрать? Что делать?» Я хотела написать, что для начала ей надо снять корону, а то сильно на мозг жмет. Просто звезда эфира. За морем царевна есть, что не можно глаз отвесть, днем солнце короной задевает, ночью звезды все сбивает. Тоже, что ли, написать? Вдруг мне что-то посоветуют умного. Потому что мне действительно страшно идти к Ахмеду. А если он меня прогонит? Я же не переживу такого позора. Я открыла форму по добавлению статей, задумалась на две секунды, а потом начала изливать душу:
«Мой белый дракон… Я никогда и никому не рассказывала о нем в дневнике. Просто боюсь, как говорит Варька, сглазить. Но это же глупо… Он, знаете, такой волшебный. Он как Хаку из мультфильма…»
Интересно, а они знают, кто такой Хаку? А вдруг нет? Посмотрела по темам. Нет, вроде бы должны знать. Анимешников на сайте много, да и мульт этот по телевизору часто показывали. Вернулась к статье.
«Такой же волшебный, легкий и загадочный. Только зовут его…»
Пальцы замерли. Хотелось написать Матвей. Но в голове прочно сидело другое имя. Я колебалась. Если напишу Матвей, то завтра поеду с ним. Если Ахмед, то никуда не поеду. Я закрыла глаза, стараясь расслабиться. Хаку… Кто ты, Хаку? Как тебя зовут? Ну же, обернись в человека, Хаку…
«Только зовут его…»
Хаку… Мой белый дракон…
«Только зовут его Ахмед. Я не знаю, люблю ли его, но я чувствую между нами какое-то единство. Я бы пошла с ним в бой. Я бы защищала его. Я бы была рядом с ним. Если бы только он разрешил мне. Но я не умею нравиться мужчинам. Научите меня кто-нибудь, как понравиться белому дракону по имени Хаку?»
Перечитывать не стала. Страшно. Слишком лично. Слишком больно. Нашла картинку, присоединила к статье и нажала отправить.
«Твоя статья добавлена на наш сайт. Как только модератор одобрит ее, она появится на твоей странице и ее смогут прочитать все твои подружки», — сообщил мне появившийся вместо моей статьи текст. А вдруг мне напишут гадости? Вдруг скажут, что я глупая и никаких драконов не существует? Все это мои фантазии. Надо ложиться спать. Утро вечера мудренее.
Глава 11
— Мне кажется, что мы с Хаку уже когда-то встречались.
— Ну, тогда легче. Встречи никогда не забываются. Вы просто не можете вспомнить.
Проснулась я с ощущением, что сегодня должно что-то произойти. Оно во мне пульсировало, горело красной лампочкой в голове и билось испуганной бабочкой в груди. Я посмотрела на часы — еще и шести нет. Спала всего четыре часа, а как будто продрыхла целую вечность, как будто пропустила все самое интересное, как будто кто-то умный в лоб поцеловал этой ночью. Папа тихо шебуршил на кухне, делал себе бутерброды. Я поздоровалась с ним, покормила попугаев, насыпала корма собакам и кошкам. Надо же, хочется подпрыгивать и хлопать в ладоши. Но сонный папа не поймет.
— Как там твой друг? Я слышал, ему крепко досталось? — спросил он, наливая кипяток во вторую чашку.
Я добавила в нее кофе и залила все молоком.
— А что ему будет? Живой, здоровый, только фингал под глазом.
— Нос сломали? — Папа положил передо мной бутерброды.
— Не-а, только кость под глазницей. Мозг не задет. Жить будет. Пап, слушай, хочу с тобой посоветоваться.
Он сел на табуретку и вопросительно посмотрел на меня.
— Представь себе, что Славка встречается с девушкой, которая, ну я не знаю… Из детского дома, например. Ты бы был против?
![Эптон Синклер - 100% [худ. Пинкисевич]](/uploads/posts/books/242973/242973.jpg)