Привет, я люблю тебя - Стаут Кэти М.

Я вытираю нос салфеткой, и мы выходим из кафе. На улице я обнимаю Джейн и крепко прижимаю ее к себе.

– Спасибо, сестренка.

Она смущенно хлопает меня по спине и, так как я все еще не отпускаю ее, пытается отстраниться.

– Ладно, ладно, хватит обниматься!

Я со смехом размыкаю объятия, и мы идем к отелю. Ничего не изменилось после нашего разговора – Нейтан мертв, с мамой невозможно иметь дело, для папы работа важнее, чем семья, – но я чувствую себя по-другому.

– Что ты скажешь маме? – спрашивает Джейн, когда мы поднимаемся на лифте.

– Пока не знаю. Но знаю, что в Теннесси я вернуться не могу.

Она мрачно смотрит в пол.

– Ты собираешься жить с Софи?

– Может быть. – Я пихаю ее в плечо. – Только как соседка по комнате она моей сестренке даже в подметки не годится.

Джейн улыбается. Двери лифта разъезжаются. Джейн останавливается перед своим номером.

– Я буду скучать по тебе, – говорит она. – Пиши мне, ладно?

Мне опять хочется плакать.

– Обязательно.

– И рассказывай Йон Джэ обо мне только хорошее. Красавчик-кореец мне пригодится. – Ее улыбка становится лукавой, но я понимаю, что эта улыбка вымученная.

Я хочу дать ей подзатыльник, но она отпихивает мою руку и заходит в номер, а потом выглядывает в коридор, и я вижу, что по ее щекам текут слезы.

– Я люблю тебя, Грейси.

У меня сжимается сердце, но я не могу не улыбаться.

– Я тоже тебя люблю.

Пару дней спустя я провожаю маму и Джейн в аэропорт. Мы с мамой несколько часов провели в разговорах о том, должна ли я возвращаться домой. Закончилось все тем, что я заставила ее все же выслушать мои простые объяснения.

«Я еще не готова к тому, чтобы возвращаться, – сказала я. – Там мне слишком многое напоминает о Нейтане, и сейчас мне там будет тяжело. Извини».

Она долго смотрела на меня, но на этот раз без упрека. И кивнула. Без пожеланий счастья и без обещаний поддерживать меня, что бы я ни решила.

Но этого мне было достаточно.

Она даже не упомянула о гуляющей в Интернете статье о том, что сестра Нейтана Кросса виновна в его смерти, a ля [38] репортер Кевин. Она не могла не видеть ее. Просто один раз она решила сдержать себя.

И в тот момент я кое-что поняла: отношения могут быть запутанными и сложными, возможно, я не смогу решить их, как алгебраическое уравнение, но их все равно надо беречь. И то хрупкое, что есть у нас с мамой, тоже надо бережно хранить. Не исключено, что однажды мы с ней подружимся, хотя, может, и нет. Но я хочу попытаться.

Я машу Джейн, которая вместе с мамой стоит в очереди на досмотр. Она указывает на высокого парня впереди себя, затем выставляет вверх большой палец и делает вид, будто падает в обморок. Я смеюсь, боль от расставания с ней уже улеглась.

Я не грущу, а, наверное, должна бы. Я еще нескоро увижу свою семью. Но я не грущу.

Джейсон и Джейн правы: в смерти Нейтана нет моей вины, и мне надо перестать винить себя. Я сделала то, что могла, и я слишком долго несла на себе этот груз. Душа еще болит, но боль уже другая, это скорее отголосок старой боли. И с этим я смогу справиться.

На меня снисходит спокойная уверенность в своих силах, и я улыбаюсь. Впервые после смерти Нейтана я ощущаю себя свободной. Хватит прятаться, скрываться. Я готова начать сначала. И быть собой.

Хватит бегать.

Глава двадцать шестая

Я возвращаюсь домой из аэропорта и вижу, что Софи пакует вещи в один их своих чемоданов. Меня тут же охватывает паника.

– Софи, что ты делаешь? – испуганно спрашиваю я. – Мы можем жить в общаге до следующей недели.

Она смотрит на стопку одежды в руках, потом на меня и смеется.

– Я никуда не уезжаю. Я просто решила приступить к сборам.

Я испытываю облегчение, но оно тут же улетучивается, когда я осознаю, что скоро все закончится. Через неделю. И что я тогда буду делать со своей жизнью?

Моя виза заканчивается через несколько месяцев, ее можно возобновить, но из школы я должна уехать через неделю. Я бы попросила у Софи разрешения пожить у нее в Сеуле, но в последнее время, с тех пор как я стала много времени проводить с Джейсоном, мы редко с ней разговариваем.

Я сажусь на край своей кровати.

– Как Тэ Хва? – спрашиваю я, понимая, что она давно не рассказывала мне о своей личной жизни.

– Замечательно, – отвечает она.

Но я слышу нечто в ее голосе.

– У вас все в порядке?

Она, прищурившись, смотрит на меня.

– Он сказал, что нам не надо встречаться. Ты это хотела узнать?

– Софи…

– Ничего страшного, – заверяет меня она и принимается складывать вещи.

Я молчу, осмысливая сказанное. Я не буду расспрашивать ее, если она не хочет говорить на эту тему. Но нам нужно расставить точки над «i».

– Софи, мы могли бы поговорить?

Она выпрямляется и натянуто улыбается.

– Да, о чем?

Я прикидываю, как получше начать разговор.

– Я просто хотела извиниться. Мне кажется, я уделяю тебе мало внимания с тех пор, как стала много общаться с Джейсоном.

Она пожимает плечами, однако взгляд у нее напряженный.

– Ничего страшного. Вы ведь сильно сблизились, вот и все.

– Но мне кажется, что я должна объяснить тебе, что произошло. – Я добавляю смущенной скороговоркой: – Особенно после того, как ты видела нас той ночью.

Она хмыкает.

– Я знаю, что вы не спите, ну, в том смысле. Джейсон слишком большой консерватор, чтобы пойти на такое. Тогда утром я просто пошутила.

Я чувствую, что больше не могу усидеть на месте, и встаю.

– Знаю, но я не хочу, чтобы ты злилась на меня. У меня такое ощущение, что после распада группы мы с тобой оказались по разные стороны баррикад. Ты в команде Тэ Хва, а я в команде Джейсона. Но я не хочу, чтобы так было. Я чувствую, что тебе не по душе то, что я общаюсь с твоим братом.

Она невесело смеется.

– А почему мне это может не нравиться?

– Не знаю.

Мы мгновение смотрим друг на друга, потом она вздыхает:

– Глупо все это.

– Расскажи, что тебя мучит.

Она садится на стол, рядом со стопкой маек, и смотрит на сложенные на коленях руки.

– Мы с Джейсоном близнецы, мы с детства были близки с ним. Мы были друг для друга всем, когда жили в Нью-Йорке. Но потом мы переехали в Сеул, и Джейсон стал жить как бы своей жизнью. – Ее нижняя губа дрожит. – Так что когда он решил переехать на Канхва, чтобы вырваться из музыкального бизнеса, я поехала с ним. Я надеялась, что между нами будут прежние отношения. И тут он встретил тебя.

Меня охватывают и угрызения совести от мысли, что, возможно, я разлучила Джейсона и Софи, и одновременно трепет предвкушения того, что она сейчас скажет. Она думает, будто Джейсон считал наши отношения достаточно важными для того, чтобы ограничить его общение с сестрой? Даже не знаю, как на это реагировать: обидеться или счесть себя польщенной.

– Сначала все было нормально, – продолжает она. – Хотя меня раздражало, что ты, кажется, ему не нравишься.

Я смеюсь, вспоминая то время, когда мы с Джейсоном практически не знали друг друга. Неприязнь была взаимной.

Она ловит мой взгляд, я вижу в нем грусть и перестаю смеяться.

– А потом вы, ребята, стали много общаться, – говорит она, – и у него уже не осталось времени на меня.

Это нормально, наверное. В том смысле, что я тогда много времени проводила с Тэ Хва. И Джейсон, естественно, нашел, с кем проводить время. Я рада, что это ты – ты мне очень нравишься, Грейс. – Она делает паузу. – Наверное, я понимаю, что теряю его, и плохо представляю, как мне быть дальше.

– Ничего ты его не теряешь! То, что мы с ним друзья, не значит, что он больше не хочет общаться с тобой.

Она мотает головой.

– Ты не понимаешь. Теперь все по-другому. Раньше мне не приходилось соперничать с его девушками.