Мы купили книжный магазин - Хартлиб Петра
Как и каждый год, я отправляюсь с дочерью на лыжную базу, а Оливер обычно в это время уезжает один в домик в Вайнфиртеле, чтобы восстановиться после рождественского стресса, подальше от коллег и семьи. В этом году мы не осмеливаемся это сделать. Мы не можем уехать одновременно. Оставить сотрудников одних. С новой системой управления товарами. С таким количеством вопросов. С незаконченной стройкой. Мы решаем: сначала в отпуск еду я, потом он, чтобы всегда кто-то оставался на месте, и, возможно, небольшая временная разлука нам не повредит. Потому что нервы у нас на пределе.
В лыжной хижине мобильная связь плохо ловит, мы время от времени созваниваемся, но разговор постоянно прерывается. Мне удается выхватить только отдельные слова: интернет, сбои, смена провайдера, неработающий кассовый аппарат, — но я отодвигаю все подальше и погружаюсь в расслабляющие будни хижины с общей кухней на пятьдесят гостей. Какой интернет, когда нужно почистить двадцать килограммов картошки. Я хожу в одних и тех же спортивных штанах всю неделю, не упоминаю тему книжной торговли в целом и уж тем более наш книжный магазин, а вместо этого вяжу одну за другой шапочки по инструкциям из интернета. Жизнь может быть такой прекрасной.
Я возвращаюсь в пятницу вечером, и передача дел происходит буднично и без всякой романтики — в «Макдоналдсе» на вокзале Франца-Иосифа. Прежде чем Оливер отправится в недельное отшельничество, он докладывает мне о текущих проблемах и о попытках их решить. Безуспешных.
Суббота, девять часов утра. И я снова при деле. В душе я все еще в хижине на высоте шестнадцати сотен метров над уровнем моря, в действительности же я стою в своем магазине и пытаюсь обслуживать первых покупателей с помощью новой замечательной программы. Но теперь она работает не просто медленно, а настолько медленно, что каждый третий раз закрывается. Снова и снова, и так целый день. Единственное, что меняется, — это сообщения об ошибках: время истекло, страница не загружается, программа не отвечает.
Мы накапливаем горы бумажек с заказами и пытаемся их обработать за то короткое время, в течение которого программа нам это позволяет. Клиенты, кому мы уже три недели повторяем: «Извините, это займет немного больше времени, у нас проблемы с системой», начинают раздраженно вскидывать брови.
На выходных я наслаждаюсь своей временной холостяцкой жизнью, стираю грязную одежду, накопившуюся в лыжной хижине, долго гуляю с собакой и пытаюсь отогнать мысли о компьютерных проблемах этажом ниже. Может быть, за выходные все само собой утрясется?
Конечно, не утрясется, и мне приходится провести понедельник за всевозможными телефонными звонками: служба поддержки клиентов интернет-провайдера, горячая линия системы управления товарами, оба Макса, друг за другом. Я стараюсь как можно меньше беспокоить мужа, в конце концов, ему тоже полагается неделя покоя. Все три задействованных лица по очереди объясняют, что проблема точно не в них: интернет якобы работает отлично, система управления товарами тоже, и во внутренней сети тоже нет сбоев. На следующий день в их голосе уже нет прежней убедительности. Снова и снова они заходят в наши компьютеры через удаленный доступ и своими глазами видят, что так работать невозможно.
Сотрудница просит несколько дней отгулов, нервы у нее на пределе. Я, конечно, даю добро. Первая встреча в среду: представитель издательства «С. Фишер» назначает на полдевятого. Я готовлю завтрак для дочери, упаковываю ей школьный обед и в четверть восьмого выхожу из дома с собакой под проливным дождем и в кромешной темноте. Когда мы возвращаемся через час, грязные и мокрые, представитель уже дожидается у двери. Я привожу себя в порядок, приглашаю его в подсобку и быстро включаю компьютеры и кассовый аппарат. К сожалению, касса не включается. На экране высвечиваются странные знаки, я снова звоню на горячую линию, но они работают только с девяти. Отлично, потому что мы тоже открываемся в девять часов, и обычно у дверей уже дожидаются первые клиенты. Оставшиеся двадцать минут я пытаюсь сосредоточиться на каталоге издательства «С. Фишер», а почти в девять вспоминаю о Еве, чей рабочий день должен начаться ровно через три минуты. Я звоню ей и после бесконечных гудков ощущаю тепло ее одеяла через телефонную трубку. «Будильник не сработал», — бормочет она в трубку, а терпеливый представитель издательства снисходительно улыбается и открывает магазин вместе со мной. И конечно, в две минуты десятого передо мной стоят первые покупатели, и, конечно, они хотят что-то купить, и, конечно, кассовый аппарат не открывается. Двадцать минут спустя Ева стоит рядом, на ее лице еще заметны следы от подушки, она берет на себя горячую линию по обслуживанию кассы, я занимаюсь клиентами, одновременно надиктовывая заказы расположившемуся незаметно в стороне представителю. На самом деле он просто записывает то, что, по его мнению, нам может понадобиться, потому что я лишь время от времени пробегаюсь взглядом по обзорам. В этом году будет весело, когда издательство «С. Фишер» доставит свои новинки.
Через полчаса касса снова работает, представитель уходит, а компьютеры, как обычно, выходят из строя на каждом третьем покупателе. Я не продаю ни одной книги, снова звоню уже хорошо знакомым мне специалистам и пытаюсь донести до них, что так больше работать нельзя. Что это не просто компьютерная проблема, а существенная угроза для нас. Что с каждым днем покупателей становится все меньше и что это лишь вопрос времени, пока у сотрудников сдадут нервы; в подсобке уже несколько раз были слезы.
Вечером, когда стиральная машина застревает на середине отжима и издает странные звуки, я тоже пускаю слезу в ванной комнате, прежде чем открыть клапан, вытереть пол насухо и позвонить соседке, чтобы узнать, могу ли я достирать вещи у нее. На следующий день перестает работать телефон, но все дело в проводе, подобные мелочи меня больше не выводят из равновесия. Тем временем я начинаю верить во всемирный заговор или в то, что «Амазон» подложил нам троянского коня, чтобы медленно, но верно уничтожить нас, потому что я всегда так плохо отзываюсь о нем в СМИ. И правда, ему что, подвластна даже стиральная машина? Каким-то образом мне удается пережить эту неделю. Я уговариваю мужа не отменять отпуск, хотя сама уже на грани срыва. Все это время я пытаюсь посредничать между очень милым техником клиентской службы системы управления товарами в Штутгарте, горячей линией интернет-провайдера и обоими Максами, судорожно набрасывая технические термины на разных листках бумаги и пытаясь пересказать одному то, что мне сообщил другой.
В выходные я еду за город, чтобы забрать мужа, которому не то чтобы удалось отдохнуть. Мы пытаемся наслаждаться полутора днями и делать вид, что у нас всё под контролем.
Но ничего не под контролем. История успеха книжного магазина вдруг оказалась под большим вопросом: мы настолько измотаны, что готовы все бросить. У нас не было перерыва с ноября, и, несмотря на успешный год, мы, можно сказать, на грани разорения, весь персонал сильно утомлен, и если бы мы могли, то просто все бросили. Всё. Оба бизнеса, наш брак, все, что мы построили. Мы просто хотим спать, желательно в одиночку, в собственной комнате, чтобы никто не беспокоил и только время от времени приносил книгу или тарелку супа.
Но, конечно, мы возвращаемся и, конечно, не сдаемся. Мы просто не можем: у нас двенадцать сотрудников и довольно много долгов перед банком, поэтому мы стараемся мотивировать друг друга и проявлять снисхождение, из последних сил засучиваем рукава. Оливер чинит стиральную машину, я в понедельник пытаюсь объяснить всем участникам этой дурацкой игры, что так больше не может продолжаться. А во вторник они наконец перебарывают самих себя и начинают общаться друг с другом. Три компьютерных специалиста, которые спустя несколько недель наконец додумываются решить проблему вместе, путем разговора. Через совместное взаимодействие. Настоящая революция. Но они, должно быть, почувствовали, что мы больше не собираемся терпеть. Что терпению пришел конец и что теперь им придется прибегнуть к таким непривычным методам, как разговор друг с другом. Устанавливается конференц-связь, они входят в нашу сеть через удаленный доступ и на протяжении трех часов пытаются что-то предпринять. Они пробуют разные способы и пути, ставят в одном месте галочки, чтобы потом снять их в другом, делятся друг с другом новыми идеями, и почти в шесть вечера Макс, который участвует во всем этом, сообщает мне: «Можешь не благодарить. Мы нашли решение». Он звучит совершенно измученным, и его словам не хватает убедительности. Им уже несколько раз казалось, что проблема решена. Я и не думаю его благодарить, потому что не верю в хороший исход.
