Расколотое правление (ЛП) - Идэн Вероника

Я опускаю руки на колени, острые ногти маникюра впиваются в бедра, чтобы побороть свои эмоции. Не позволяй им видеть. Они не должны знать, что я пострадала.

Вот что получу за то, что не задаю вопросов. Выполняй задания Мортимера, получай деньги. Просто. Легко. Черт, черт, черт.

Боже, они все еще внутри? В окне администратора, все еще открытом рядом с видео-каналом, который я использовала для доступа к сети, написано СОЕДИНЕНИЕ ПОТЕРЯНО. Оно вонзается как шип мне на грудь, и сердце сильно бьется, а в горле встает ком. Они выбрались?

Неужели Колтон застрял там?

Острая боль просверливает дыру в сердце, и мои ноздри раздуваются, когда пытаюсь контролировать дыхание. Я опускаю голову, косы падают на лицо, чтобы спрятаться от моих кураторов.

Я сделала то, что хотел Мортимер, я подобралась достаточно близко к Колтону Дюпону, чтобы выяснить, как получить доступ к его системе. Моя челюсть сжимается, чтобы подавить крик страдания, который грозил вырваться наружу в последние десять минут, когда все пошло прахом.

— Продолжай. Активируй С4.

Как только мой палец нажал на клавишу, чтобы запустить очистку локальной сети Колтона, позади прозвучал приказ Мортимера, пока он нависал, чтобы убедиться, что я сделала именно то, что он требовал. Он пробормотал, что я для него ценный сотрудник, что он рад, что обнаружил меня. Ублюдок поблагодарил меня за преданность, что бы это, блядь, ни значило.

Моя единственная настоящая преданность — это мой брат, Сэмпсон и я сама.

Дерзкая ухмылка Колтона проникает в мое сознание, заставляя сердце биться сильнее. Это не останавливается на достигнутом — ему бы понравилось, если бы он когда-нибудь узнал, как сильно мне приходится изворачиваться вокруг, — его игривая манера поведения, взмах беспорядочных каштановых волос над его коварными зелеными глазами, когда он смотрит на меня, и то, как его пальцы постоянно барабанят по чему-то — все это всплывает в моих воспоминаниях, усиливая душившую боль.

Я не знала. Комок в горле становится невыносимым, и мое зрение затуманивается, а на глаза наворачиваются слезы, и я прикусываю губу, чтобы не дать им упасть. Я, блядь, не знала, что они собираются взорвать отель «Воронье гнездо».

Стиснув зубы, я подавляю воспоминания о его улыбке и о том, как его глаза всегда светились озорством. Мы были почти тем, чему не суждено было случиться. Я была там только из-за денег это было не по-настоящему.

Иначе мы бы никогда не пересеклись. Он и его приятели никогда бы не помогли мне так, как они якобы делают одолжения другим. Не после того, как поймали меня на том, что сорвала куш в их карточных играх.

Впервые с тех пор, как Мортимер сделал это предложение, найдя меня утром после уборки на одной из незаконных покерных игр в кампусе, сожаление расцветает во мне, как ядовитое, смертоносное растение, пуская корни. Мое искаженное, часто игнорируемое чувство добра и зла оживает, чтобы подчеркнуть, как сильно я облажалась.

Не позволяйте им видеть. Никогда не показывай слабости. Я не позволю никому узнать, что переживаю из-за Колтона Дюпона и его друзей, не могу, я должна продолжать выживать. Это Сэмми и я. Вот для чего все это было.

Острая боль пронзает грудь, и колючая проволока, призванная защищать мое сердце, пронзает все глубже, когда я хочу, чтобы на видеозаписи горящего здания было видно, как кто-то благополучно выбирается наружу.

Сильно прикусываю внутреннюю сторону губы, чтобы остановить жгучие слезы, если бы я не выполнила приказ, который дали, в огне мог бы оказаться Сэмми. Это могла быть я. Вот на что способны такие люди, как Мортимер, в этом городе. Ужасные, чудовищные поступки для достижения своих целей.

Колтон для меня никто. Флиртующий бабник. Тот, кого я никогда не смогу иметь, даже если он узнает, почему меня послали к нему за помощью. Я заставляю себя поверить, но это не останавливает беспокойство, прорезающее дыру в грудине.

Мой желудок сжимается. Не все, что было между нами, было ложью.

Это просто еще один урок, который преподнесла мне жизнь, — что я должна бороться вдвое усерднее, чем кто-либо, просто за право на существование, а если я этого не сделаю, то у меня отнимут все. Мое наследство было украдено, моя жизнь была испорчена жадностью других.

Я поджимаю губы, набирая дрожащими пальцами последовательность клавиш, чтобы изменить угол наклона здания. Желчь подступает к горлу, и желудок скручивает от разрушений, к которым я нечаянно приложила руку.

Колтон так гордился этим местом. Я могу сказать, что это было больше, чем место для вечеринок, которое Вороны использовали, чтобы проявить свою силу.

И из-за меня оно исчезло.

Не делай этого, Кью. Сиди тихо. Опусти голову. Выжившие не задают вопросов.

— Это неправильно. Я думала, что просто стираю украденную информацию.

Черт. Мой идиотский рот просто сам по себе.

Мортимер и незнакомец прекращают свое гордое хихиканье и похлопывание по спине.

— Что это было, мисс Уолкер? — растягивает Мортимер.

Черт. Почему я выхожу за рамки?

— Ничего. — пробормотала я.

— Полагаю, вы ничего не имели в виду, сэр.

Я задерживаю дыхание, сжимая челюсть так сильно, что тупая боль распространяется по шее. Он удовлетворенно и самовлюбленно хмыкает, осознавая, как сильно его выправка бьет по нервным окончаниям. Мое состояние было бы больше, чем у него, если бы деньги моей семьи не были украдены. Мой IQ также намного выше, но даже если бы у меня забрали богатство, он продолжал бы верить, что лучше меня, все равно смотрел бы свысока. Он из тех людей, которые наслаждаются своей властью надо мной.

— И я действительно считаю, что услышал от вас необоснованное мнение. — Продолжает он тоном ложного беспокойства.

— Нет. — Я пытаюсь отступить, ненавидя себя за это.

Выживание перевешивает гордость. Сейчас не время учить этого ублюдка.

— Я плачу тебе не за твой моральный компас, — усмехается он. — Ты понятия не имеешь, что мы представляем.

— Моя ошибка. — Сглатываю кислоту, заливающую мой рот, осознавая, что их взгляды сверлят мой затылок ожиданием. — Сэр.

Это слово имеет вкус отвратительного поражения. Если бы бабушка могла видеть меня сейчас...

Если бы хоть раз она наблюдала за мной после того, как из-за ее смерти мы с Сэмми прошли через адскую жизнь, надеюсь, она отвернулась бы сейчас, пока я склоняю голову, чтобы скрыть яростную искру в глазах.

— Я рад, что ты осознала свою ошибку. — Наклонившись ко мне через плечо и утопив в вони резкого одеколона, он позволил себе прикоснуться к моему ноутбуку.

Сдержать ту часть меня, которая хочет отгрызть ему руку за прикосновение к единственной вещи в этом мире, которая мне так дорога, как мой брат, чертовски сложно. Пока я заставляю свою кожу не сползать, когда его грудь прижимается к моему затылку, он открывает административный сервер охранной компании, сотрудничающей с университетом Торн-Пойнт.

— Самая большая гордость Торн-Пойнт — это наше будущее. Наследие величия, заложенное в студентах, которые получают образование в университете — многие из которых являются потомками семей-основателей города.

У меня кровь стынет в жилах, когда он нажимает на канал видеонаблюдения в кампусе. На маленьком видео на экране показан мой брат на стажировке.

Сэмми приступил к работе на прошлой неделе. Он был так рад, что его заявка была выбрана среди сотен претендентов на должность в юридическом отделе школы.

Осознание этого врезается с такой силой, что выбивает из меня дух. Моего брата выбрали не по заслугам.

— Мы можем отнять возможности так же легко, как и предоставить их.

Черт. Угроза ясна: не высовывайся, или будущее Сэмми под угрозой. Они планируют использовать его, чтобы держать меня в узде.

Как я это пропустила? Я та, кто обеспечивает нашу безопасность, и это моя работа — думать на пять шагов вперед, но слепая зона была открыта.

Колтон. Мой взгляд метнулся к бушующему аду, виднеющемуся на краю нового окна.