Тысячи ночей у открытого окна - Монро Мэри Элис

– Венди! – приветливо окликнул ее Джек и развел руки, приглашая незваную гостью и мальчика войти в гостиную. – Значит, вы нашли нашего беглеца. Мне стоило догадаться, что всякий потерянный мальчишка прямиком направится к вам. Миссис Венди Форрестер, позвольте вам представить миссис Фэй О’Нил, которая теперь тоже проживает в доме номер четырнадцать.

– Очень приятно, моя дорогая, – с очаровательной улыбкой ответила пожилая женщина. – Я так давно хотела с вами познакомиться. Очень люблю знакомиться с новыми людьми, а вы?

Фэй торопливо положила трубку на место и протянула руку Венди. Пальцы этой необычной старушки были тонкими и хрупкими, как лапки ласточки, глаза оживленно сияли, а лицо выражало крайнее любопытство. Она стояла, склонив голову набок и заставляя всех гадать, что же затевает эта проницательная пожилая леди.

– Да, мне тоже очень приятно, – запинаясь, ответила Фэй. – Позвольте представить вам мою дочь Мэдди.

Вместо того чтобы стушеваться и ответить по-детски односложно, Мэдди вышла вперед и с горящими от возбуждения глазами пожала руку хозяйки дома.

– Значит, это вы оставили в саду книжку про Питера Пэна! Наверное, вы и есть Безумная Венди!

Фэй пробормотала невнятные извинения, но в них не было ни малейшей необходимости. Как ни странно, Венди ничуть не обиделась. Она весело рассмеялась и ласково притянула к себе Мэдди.

– Ты угадала – это я и есть. Но только я нисколько не безумна, милая. Как жаль, что некоторые люди называют тех, кого они не понимают, безумными. Но мы не позволим таким пустякам испортить наши отношения, так ведь, малышка? Конечно же, нет. Я могу сразу сказать, что мы будем хорошими друзьями. Очень хорошими друзьями.

Фэй, к своему удивлению, обнаружила, что кивает в знак согласия.

– Вот и замечательно. Ну что же… – Венди посмотрела на детей, на лицах которых застыло вопросительное выражение. – Прошу прощения, но, думаю, уже слишком позднее время для того, чтобы рассказывать сказки. Сегодня полнолуние, и одному богу известно, что может случиться в такое время. Так что объявляем полную боевую готовность. Завтра суббота. Почему бы вам не заглянуть ко мне на чашечку чая? Приглашаю всех! Уверяю, вам понравится у меня в гостях. Устроим посиделки в кругу друзей.

Она с жизнерадостной улыбкой повернулась к Тому в ожидании ответа. – Как тебе нравится мое предложение, Тутлз? Ну что, договорились?

Том даже не пошевелился, держа ее за руку и продолжая хранить молчание, лишь улыбнулся Венди, глядя на нее с нескрываемым обожанием. Но Венди поняла его без слов. На ее бледном, покрытом морщинками лице появилось нежное выражение. Она протянула руку и ласковым движением отвела пушистую прядь мягких волос со лба мальчика, а потом взяла его за подбородок и пристально посмотрела ему прямо в глаза.

– И правда, ты совершенно особенный мальчик. Похож на другого мальчика, с которым я когда-то была знакома. Он такой же храбрый, как ты. И ничего на свете не любит больше новых приключений. Да, я могу рассказать тебе великое множество сказочных историй и предложить поиграть в разные интересные игры. – Старушка подняла голову и улыбнулась Мэдди. – И тебе тоже, дорогая малышка. Приходите в детскую ровно в четыре! На свете есть две вещи, которые нельзя подавать холодными: чай и хорошая история. Всем пока!

Старушенция повернулась, выскользнула из двери и принялась быстро и ловко подниматься по лестнице, что было весьма странно для женщины столь преклонных лет. Впрочем, подумала Фэй, наблюдая за ней, Безумная Венди была странной во всем.

Во время сборов Фэй тянула время, как могла. Она отгладила желтый сарафанчик Мэдди так, что на нем не осталось не единой морщинки, и стоически выдержала беспокойное ерзанье дочери, когда заплетала ее волосы в аккуратную французскую косичку.

– Почти готово, – ворковала она, успокаивая Мэдди.

Девочка извернулась, вскочила со стула и подбежала к зеркалу, чтобы полюбоваться результатом.

– Терпеть не могу эту дурацкую косичку! – воскликнула она, пытаясь вытащить резинку из косички резкими быстрыми движениями. Теперь резинка запуталась в волосах, и Мэдди расплакалась от злости.

Фэй глубоко вздохнула, подошла к дочери и отвела ее руки от головы.

– Была такая прекрасная прическа. Не понимаю, почему тебе нравится быть в затрапезном виде.

– А сама? – выпалила в ответ Мэдди. – Почему у тебя всегда затрапезный вид?

Фэй видела обиду во взгляде Мэдди и прикусила язык, не ответив на дерзость. Напротив, она осторожно вытащила запутавшуюся в расплетенной косичке резинку и ласково пригладила спутанные пряди ладонью. Она бросила быстрый взгляд на льняную юбку песочного цвета и строгую белую блузку, воротничок которой был скреплен брошью, принадлежавшей еще ее бабушке.

– Может быть, – сказала она примирительно, – мы с тобой в этом похожи. Мы предпочитаем не афишировать наше творческое начало.

Раздражение в глазах Мэдди погасло, она явно успокоилась.

Фэй взяла лицо дочери в ладони, пытаясь разглядеть черты прекрасного лебедя, в которого когда-нибудь превратится этот гадкий утенок. – Ты все равно выглядишь прекрасно. А теперь иди, проверь, готов ли Том, хорошо?

Мальчик в полной готовности стоял у двери, словно молчаливый страж, с маленьким букетиком цветов в руке. Он стоял там уже с четырех часов, то и дело тяжело вздыхая.

– Она же просила не опаздывать, мама – напомнила Мэдди. – Венди не любит, когда чай остывает.

– Не думаю, что за пять минут чай остынет до температуры замерзания. К тому же ей уже достаточно лет и, возможно, она сама не успеет вовремя накрыть стол к чаю. – На самом деле Фэй в это не верила. Она скорее могла представить, что Венди целый день сидит с накрытым столом или вовсе забыла про приглашение. От пожилых людей можно ожидать чего угодно.

По правде говоря, Фэй не испытывала ни малейшего желания идти в гости к странной старушке. Вчерашняя сцена ее позабавила, но сегодня она обрела обычное благоразумие. У нее просто нет времени на подобную ерунду. Этим утром она слишком долго задержалась, делая покупки на рынке, накопилось много белья, которое надо было постирать, и еще было необходимо несколько часов уделить подготовке к презентации своей концепции рекламной кампании «Хэмптон Ти», которая должна была состояться утром в понедельник. Не говоря уже о том, что миссис Ллойд строго предупредила их не беспокоить ее мать. Но дети так хотели пойти к Венди…

Тут зазвенел колокольчик на входной двери, и она услышала стук детских ног, бросившихся встречать гостя.

– Джек, – услышала она оживленный голос Мэдди. – Значит, вы тоже с нами идете!

Вот и отлично, подумала Фэй и поспешила сунуть в уши серьги.

– Конечно же, иду, – ответил Джек. – Как же я могу допустить, чтобы дружище Том оставался один в обществе прекрасных дам.

Фэй выглянула в коридор и увидела, что Джек положил руку на плечо Тома. Ее сердце сжалось, когда Том привычно отступил назад и стоял, исподлобья глядя на Джека. Джек мгновенно сориентировался и сунул руку обратно в карман.

Тому никогда не нравилось, когда его похлопывали по плечу или гладили по голове, особенно если это делали незнакомые люди. Фэй знала, что потребуется немало времени, чтобы Том научился снова доверять мужчинам. Тем не менее Мэдди не раздумывая подбежала к Джеку и обвила его талию руками. Фэй вздохнула, подозревая, что ее дочка уже без ума от их соседа.

Фэй вышла в коридор и манерно протянула соседу руку, словно старая леди Эшфорд.

– Значит, вы тоже идете с нами на чаепитие?

– Уж такое событие я не пропущу ни за что на свете. Миссис Форрестер в свое время была известной светской львицей. Уверен, она точно знает, как устроить старомодное чаепитие по всем правилам. Я даже приоделся по этому поводу. Видите, даже рубашку белую надел.

Фэй оглядела его костюм из льняной ткани, белоснежную рубашку и красный галстук в полосочку.

– Ну и ну, доктор Грэхем! Вполне сойдете за истинного английского джентльмена.