Среди овец и козлищ - Кэннон Джоанна

Тилли поставила куколку обратно на полку.

– Хотя довольно странно, почему это он не говорил прежде, что виделся с миссис Кризи. Правда?

Я слегка сдвинула галаго влево.

– Должно быть, просто выскользнуло из памяти, – ответила я.

Показалось, будто я говорю на каком-то иностранном языке.

6 июля 1976 года

Мы следовали за миссис Мортон по Хай-стрит. Она рассекала по тротуару, точно корабль, плавно огибая детские коляски, маленьких собачек и людей, которые остановились вытереть мороженое с подбородков.

Этот июльский день побил все рекорды жары. Небо обрело какой-то кислотно-синеватый оттенок, и даже облака, теснившиеся у горизонта, не могли испортить эту безупречную летнюю страничку, распростертую над нашими головами. Однако среди горожан выискались и недоверчивые. Мы проходили мимо людей с кардиганами, переброшенными через руку, мимо дождевиков, которые запихали в сумки для продуктов, а одна женщина несла зонт, грозно торчавший из-под мышки, точно артиллерийское орудие. Казалось, люди до сих пор не могут смириться с погодой, свято верят в то, что каждую минуту она может измениться, вот и носят постоянно с собой все эти вещи для пущей безопасности.

Миссис Мортон, даже не останавливаясь, умудрялась перемолвиться словечком с каждым, встреченным на пути. Моя мама всегда останавливалась, так и замирала в дверях магазина или на краю тротуара до тех пор, пока ручки сумок не начинали больно впиваться в ладони, а вот миссис Мортон умела вести разговор прямо на ходу, подавая тем самым пример каждому, кого вопросы приковывали к месту, точно якорем. Впрочем, она все же притормозила у магазина «Вулвортс», поглазеть на горы шезлонгов, выставленных прямо на тротуаре у дверей. Нас же с Тилли привлекали разные предметы в корзинах, которые казались нам просто необходимыми, – дартс для игр на лужайке, карманные стилофоны и бадминтонные ракетки, завернутые в целлофан. Тут же были выставлены целые горы ведерок и совков, формочки для строительства замков из песка, башня эта доходила Тилли до подбородка. Ближайший пляж находился в пятидесяти милях от нашего города.

Затем я уставилась через дверь на целую реку конфет под названием «Умные липучки».

– Может, войдем на минутку, а то уж больно припекает? – Я посмотрела на миссис Мортон.

– Но нам ведь надо в библиотеку, – возразила она.

– А то еще, не дай бог, солнечный удар случится. – Я обернулась на липучки. – Даже Анжела Риппон [29] предупреждала.

Миссис Мортон проследила за направлением моего взгляда.

– Ничего, как-нибудь переживем, – сказала она. – Тут ходу три с половиной минуты.

Библиотека находилась в самом конце Хай-стрит, там, где на смену магазинам пришли бухгалтерские, адвокатские и архитектурные конторы с фронтонами в георгианском стиле и солидными медными табличками у входов. Все они смотрели на парк и мемориальную арку. Посаженные у ограды алые маки выцвели от солнца и стали тускло-розовыми. Обычно в библиотеку меня водила мама, но после повторного визита в дом констебля полиции Грина ее жизнь утратила связь с датами и временем. Каждые несколько часов мои родители ссорились. Мама упрекала папу во лжи, а отец обвинял мать в неадекватном поведении, после чего они принимались обвинять друг друга в откровенной глупости. Оскорбительные слова летали по комнате несколько минут, затем энергия у обоих иссякала, и они расходились в разные стороны с тем, чтобы встретиться позже где-нибудь на лестнице, или в холле, или за кухонным столом и все начать сначала.

Миссис Мортон толкнула дверь в библиотеку, мы с Тилли проскользнули внутрь у нее под рукой. После спальни это помещение было самым моим любимым местом в мире. Кругом ковры, высокие шкафы, тикающие часы и обитые бархатом кресла – уютно, как в гостиной. Здесь пахло неперевернутыми страницами и неиспытанными приключениями, и на каждой полке обитали люди, с которыми я никогда не встречалась, и места, которые я никогда не посещала. И всякий раз, зайдя сюда, я терялась в коридорах книг и в комнатах, обитых полированным деревом, и решала, в какое же путешествие пуститься.

Миссис Мортон достала из сумки мои последние взятые здесь книги и выложила их на стол.

– Книги Грейс Беннет вернула вовремя, – сказала библиотекарша. Затем похлопала по обложке каждой, посылая нам мелкие волночки воздуха. – В первый раз в кои-то веки.

Я одарила ее широкой улыбкой, протянула читательские билеты и нахмурилась. Руки у нее были в чернильных пятнах, синие полоски виднелись у основания ногтей.

У меня было пять билетов. А стало быть, я могла выбрать пять приключений.

Первым делом я решила навестить Аслана и Маугли. Ну, а затем Джо и Мег. Я читала эти книжки столько раз, что их персонажи успели стать моими друзьями, и мне достаточно было провести пальцем по корешку каждой книги, чтобы убедиться, что все на месте и все в порядке, – это прежде чем двигаться дальше и подумать о чем-то еще. Тилли указала на книжки, которые ей хотелось бы прочесть, и я оставила ее на маленьком стульчике за очень маленьким столиком с «Алисой в Стране чудес».

А затем прошла мимо миссис Мортон.

– Разве ты не в детской читальне? – спросила она.

– Я переросла ее, миссис Мортон. Мне уже десять.

– Но вот очень подходящие книжки для юных леди десяти лет.

В руках она держала какой-то роман. На обложке красовалась шляпа «Стетсон» с пробитой в ней в центре дымящейся дыркой от пули.

– Да, знаю. Я все уже перечитала, – сказала я.

– Неужто все?

– Ага.

Книга называлась «Пуля для Красавчика Барроукло».

– Мне надо расширять круг чтения, – заметила я.

Она вернула Красавчика Барроукло на полку.

– Что ж, только смотри, не слишком расширяйся.

Я прошла мимо любовных романов, мимо книг по кулинарии и путеводителей, мимо боковой комнаты, забитой старыми газетами и постерами с призывом пить кофе по утрам, и оказалась в зале научной литературы, который находился в самой глубине здания. Здесь полки были шире, коридоры длиннее, а запах страниц – еще сильнее. Совсем незнакомое мне место. Зрелый, насыщенный и солидный запах учености. Я дошла до раздела под буквой «С», как вдруг услышала разговор – слова плыли над полками.

– Именно так мне и говорили. И еще я слышала, что она с ним ссорилась.

– О, нет, никаких ссор. Просто как гром среди ясного неба.

– Один из голосов я узнала – ворчливый, он принадлежал библиотекарше с руками, перепачканными чернилами.

Собеседники двинулись дальше по проходу, и на секунду связь прервалась.

– Что ж, ведь это само собой разумеется, верно? А как же иначе? – произнес незнакомый голос, когда связь восстановилась.

– Я всегда отхожу и стою в сторонке, когда он сюда приходит. Прямо мурашки по коже.

– У него с головой не в порядке, вот что. И одного взгляда достаточно, чтоб это понять.

Я сняла с полки толстый словарь цитат, чтоб слышно было лучше.

– Она сюда заходила. За несколько дней до исчезновения.

Тут же прозвучал удивленный возглас:

– И что она взяла?

– Да ничего. У нее даже библиотечной карточки не было. Проторчала полчаса в боковой комнате. А потом ушла.

– Не удивлюсь, если она находилась под его влиянием.

– Я тоже. У него, знаешь ли, взгляд убийцы. Прямо по глазам видно.

– О, да, Кэрол. Ты совершенно права.

Голоса поплыли в сторону от словарей и энциклопедий и растаяли где-то за учебниками по астрономии и сборниками местного фольклора.

– Что-нибудь выбрала? – Миссис Мортон и Тилли стояли у стойки регистрации.

– Выбрала, – ответила я, придерживая подбородком целую пирамиду книг, отчего говорить было не так-то просто.

– Сколько у тебя книжек, Грейс? – спросила миссис Мортон. – Ведь билетов у тебя всего пять.

– Тилли обещала одолжить мне четыре своих.