Взрослые - Халс Кэролайн

Я слышала довольно много о семье, с которой случилось несчастье, и у меня есть парочка предположений. Мне надо было в молодости учиться на психолога; я знаю, что у людей в голове, и могу предугадывать поступки. Я чувствую, когда у человека подступают слезы. Знаю, если кто-то хочет излить душу старушке Шейле, и прихожу в домик с дружеской чашкой чая. Иногда я говорю себе: «Да, Шейла…»

Ой.

Да, конечно, господин полицейский. Я вовсе не собираюсь вас задерживать.

Несчастный случай, они сказали? И вы им верите?

Я спрашиваю, потому что знаю, в том домике бывали ссоры.

Знаю от Бена Окли, садовника; он слышал, как мужчина и женщина кричали друг на друга у озера. Потом Ричард Кроуфорд, он работает в баре, сказал мне, что двое мужчин разгорячились и один назвал другого, стыдно сказать, мудаком. Не очень-то по-дружески, правда?

Могу я взглянуть на фотографии? Джаред сказал, у вас есть фотографии.

Да! Я их видела! По крайней мере, этого мужчину.

Патрик Эшер? Верно. Он заглядывал, чтобы забрать ключи от домика, когда приехал. Эту троицу я не знаю. А где же остальные из их группы?

Не хочется говорить вам, господин полицейский, но вы не правы. Тот человек, Патрик, подошел к моему столику и сказал, что он в одной компании с женщиной, что заходила сюда до него. Я немного покопалась в компьютере и нашла для них домик по соседству. Это было нетрудно.

Я могу посмотреть в журнале, это просто.

Николь Тревор, вот она. И, согласно записям, она все еще здесь. Они ничего о ней не сказали?

Интригующее начало, правда?

В самом деле? Больше нет вопросов?

Но вы мне скажете, если выясните-таки, что произошло?

Разумеется, я понимаю. Хотя все равно разузнаю сама. Люди рассказывают мне вещи, которые не расскажешь полицейскому. Я встречаю их, когда они приезжают, я провожаю их, когда они уезжают. Многие не против поболтать и выпить чашечку чая со старушкой Шейлой. У меня тут пятнадцать кружек, просто на всякий случай. Пятнадцать!

Захочется — заглядывайте снова. Тут всегда найдется кружечка и для вас.

11

Патрик вынул молоко и йогурты из термопакета и поставил их в пустой холодильник. Он прислушался к веселой болтовне Клэр и Скарлетт в саду у домика.

Затем вытащил бутылки с белым вином и положил их в самый низ холодильника, подперев йогуртами, чтобы не катались туда-сюда.

Николь Гарсия. Та самая Николь Гарсия.

Лишь увидев ее, он словно перенесся в прошлое, почувствовал былое подростковое волнение.

И, поддавшись внезапному порыву, — незаметно для себя — он стал преследовать ее.

Нет. Он не преследовал ее, вовсе нет. В этом не было ничего предумышленного. Ему просто хотелось увидеть Николь снова, и это был его единственный шанс, потому он и ухватился за него.

Волоски на его шее стояли дыбом, но он старался не обращать на это внимания.

Он не преследовал ее, это же очевидно.

Патрик подумал, что пора бы уже разобрать вещи и отправиться на пробежку. Большими шагами он вышел на веранду. Клэр и Скарлетт, опустившись на колени, кормили с рук белок соленым арахисом. Патрик считал, что кормить диких животных солью не следует. Но у Клэр, видимо, было свое мнение на этот счет.

— Я хочу разобрать вещи, — сказал он Клэр. — Но не знаю, какую спальню выбрать: маленькую или большую.

— Ты только погляди, — Клэр показала Скарлетт на особенно пухлую белку. — До чего смешная мордочка.

Патрик не понимал, зачем Клэр понадобились белки. Клэр всегда казалась ему непредсказуемой. Она могла найти радость буквально во всем — в одежде, в фотографиях. Поначалу Патрику это нравилось, но теперь начинало немного беспокоить.

Клэр посмотрела на Патрика:

— Ты такой беспомощный.

— Ну спасибо.

— Просто займи любую комнату. Кто успел, тот и съел.

— Мы не можем занять большую спальню. Они скажут, что мы эгоисты.

Клэр встала.

— Никуда не уходи, милая, — сказала она Скарлетт. Клэр поднялась в дом, и Патрик зашел следом.

— Тогда давай займем ту маленькую спальню для двоих, — тихо сказала она.

— Но я не хочу маленькую спальню.

— Тогда займи нормальную.

— Я же говорю, так нельзя!

— Почему мы так суетимся из-за пустяка?

С веранды в дом зашла Скарлетт:

— Белка не голодная. Я оставила орешки на земле, вдруг передумает.

— Вернись и принеси пакет, Скарлетт, — бросил Патрик, — не надо мусорить.

Скарлетт, шаркая ботинками, вышла на улицу. Она вытряхнула орехи и забрала пакетик. Чтобы закрыть дверь на веранду, ей пришлось упереться ногами в пол и потянуть за ручку двумя руками.

— Во сколько они приедут? — спросил Патрик.

Клэр пожала плечами.

— Разве Мэтт тебе не писал?

В ответ Клэр только рассмеялась.

— Надеюсь, Алекс более предупредительная, чем он?

Клэр мельком посмотрела на Скарлетт.

— Мэтт очень даже предупредительный, — она бросила на Патрика говорящий взгляд, чтобы он вспомнил: рядом с ними стоит дочь Мэтта. — Он просто чуть менее организованный, чем другие.

Клэр и Скарлетт пошли в маленькую спальню. Скарлетт толкала перед собой чемоданчик в виде зебры.

— По крайней мере, Скарлетт разберет свои вещи, — сказал он Клэр в спину.

Та не ответила.

Внезапно Патрика осенило.

— Скарлетт! — крикнул он. — Иди, посмотришь, как я брошу монетку.

12

В сумерках Алекс и Мэтт подъехали к домику. Они увидели силуэт бегущего человека в свете сказочных фонариков. Он явно возвращался домой с пробежки и был одет в профессиональный и, по-видимому, очень дорогой костюм из лайкры.

— Это Патрик? — спросила Алекс.

— Ага, — Мэтт покрутил ручку, и стекло опустилось. — Выше ноги, дохляк!

Патрик резко обернулся, застигнутый врасплох.

Через секунду он выдавил из себя подобие улыбки. Мэтт потянул рычаг тормоза и выскочил из машины. Он хлопнул Патрика по спине.

— Здорово, дружище, — и тут же помчался в дом. — Скарлетт!

Алекс медленно выбралась из машины, разминая затекшие ноги.

— Патрик? — она протянула руку. — А я Алекс.

Патрик пожал руку с такой церемонной вежливостью, что она почувствовала себя на рабочем совещании.

— Пробки на дороге? — спросил Патрик. — Мы ждали вас к четырем.

— О, в четыре мы только выехали, — Алекс открыла багажник и вытащила оттуда чемодан.

Патрик подхватил его.

— Я помогу.

— Спасибо, — Алекс взяла дорожную сумку Мэтта. Та оказалась подозрительно легкой: Мэтт явно подошел к поездке слишком легкомысленно.

«Увлажняющий крем я, так и быть, одолжу, — подумала Алекс, — но за зубной щеткой пусть едет в магазин».

— Оставь здесь, — Патрик кивнул головой на сумку Мэтта. — Тяжести возьму я.

— Мне вовсе не тяжело.

Патрик, казалось, хотел возразить, но передумал.

Вслед за ним Алекс зашла в дом. Сумка была легкой, а значит, в это Рождество она не получит много подарков. Впрочем, они с Мэттом никогда подарками не увлекались. У самой Алекс в чемодане была разве что пара символических вещиц для него. Бутылка бренди. Пара носков с изображением Лайно из мультсериала «Громокошки» (не так давно они говорили о «Громокошках», и ей показалось, это будет забавно и мило). Что бы Мэтт для нее ни припас, даже если это совсем крохотная безделушка, Алекс будет этому рада — лишь бы он догадался ее упаковать и снять ценник.

Алекс шла по коридору вслед за Патриком. Она видела, как вздуваются мышцы на его ногах. Высоко на бедре, где волос не было, словно клякса, сидела жирная родинка. В шортах нормальной длины родинка, конечно, была бы незаметна.

Алекс думала, что увидит его в более домашней обстановке. Например, за судоку или с бокалом вина. А он напоминает русского президента, который на выходных рубит дрова и ходит на медведя. В этих коротких шортах, с раздутыми мускулами, он даже близко не шел в сравнение с Мэттом.