Юрченко Борисович - Философия и логика времени
Революционная позиция Эйнштейна отличалась от классической механики Ньютона в том, что она отвергла классическую стратегию «Tempus nihil est» и остановилась полностью на «Tempus post quantum». Релятивизация эфира – это превращение его материей в динамическое пространство-время. В роли активного фактора геометризации выступает материя. Это признается как фоновая независимость ОТО. Но мы стоим на позиции «Tempus ante quantum», в которой активным является время. Недвижимый эфир – это множество световых точек вне прогресса времени. Дело не только в том, что без материи он лишается динамических свойств, но прежде всего в том, что эфир не имеет возраста, а Вселенная его имеет. Динамика пространства-времени – это эффект аккумуляции времени из эфира. В этом смысле Вселенная есть накопитель времени. Выражаясь образно, если мы скажем, что некая точка пространства-времени имеет возраст, например, в 13,7 млрд. лет, из каких бы соображений мы при этом ни исходили, приписывая этому месту возраст, то в основании этой точки находится световая точка, возраст которой всегда равен нулю.
Сказать: «Эфир не существует» - значит высказаться корректно. Он не существует во времени. Но отрицать существование чего-либо – значит уже признавать его существование в языке, в мысленной реальности. В логике отрицание существования чего-либо всегда подразумевает, что это нечто не может существовать в непротиворечивом смысле относительно какого-то набора аксиом. Так в каком смысле существует эфир? Только лишь в смысле неподвижного пространства, или прежде всего в смысле неподвижного времени? Первое лишь делает его светоносной средой электродинамики Максвелла или нулевым гравитационным полем ОТО. Второе говорит о большем, о том, что эфир есть сплошная сингулярность, охватывающая всю Вселенную и связывающая ее в одну-единственную световую точку. Говорить, что в пространстве имеется множество световых точек так же правомерно, как говорить, что среди чисел имеется множество нулей. Как различить эти нули между собой? Различия появляются в метрическом пространстве, т.е. в поле, изменяющемся во времени, где становится возможным локализовать окрестность световой точки и приписать ей координаты этого пространства и этого времени. Но вне времени и пространства уместно говорить лишь о единственной световой точке – о сингулярности, которая для всех одинакова.
Оговорка Эйнштейна, которому эфир показался излишней гипотезой, подразумевает первое и буквально означает, что пространство-время возникает как релятивизованный эфир. Но что это значит? Релятивизованный – значит дискретный согласно лемме 4. Если теперь ассоциировать стрелу времени с числовой прямой, то мгновенный покой (световая точка) на ней есть величина иррациональная. Бесконечность, которую может обозреть наблюдатель (мозг), всегда счета и состоит из рациональных чисел. Поэтому ее всегда можно задать конструктивно как натуральный ряд.
Континуум в математике не имеет конструктивного определения и понимается интуитивно через косвенные определения, примерно точно так же как «бог» в теологии. Иррациональное число более конструктивно и математически представляется через бесконечный ряд рациональных чисел, т.е. само по себе оно уже есть бесконечность. Актуализация его как числа есть актуализация бесконечности как таковой. Из нее Кантор и вывел несчетность континуума через противоречие. Это – круг в доказательстве, заметить который мешает только априорная убежденность, что континуум уже существует и он непротиворечив. Именно такова была критиков «интуиционистов» вроде Брауэра, считавших актуализацию бесконечности недопустимой.
Запрет этот бессмыслен, поскольку все, что может мыслиться мозгом, уже актуализировано этим мозгом, в том числе и на нейрофизиологическом уровне. Истории с поражением зрительных центров правого полушария мозга лучше всего об этом свидетельствуют. Такой мозг действительно становится зрительным интуиционистом, не способным к актуализации образа и пытающимся угадать его в частных признаках. Но при этом шляпа может оказаться похожей на жену. В действительности, Кантор доказал противоречивость иррационального числа, которое невозможно выразить законченной последовательностью знаков. Оно не принадлежит потенциальной бесконечности, которая всегда счетна, т.е. дискретна. Именно актуализация бесконечности приводит к парадоксу Рассела в теории множеств. Это значит, что континуум возникает при актуализации счетной бесконечности: как дискретное множество, которое оказывается не сепарабельным. Только поэтому оно становится несчетным (не причинным).
Нужно признать, что истинный континуум (эфир) вообще не является математической структурой в том смысле, что любая метрика на нем равна нулю и никакая координатная система отсчета невозможна со всеми мерами наблюдателей. Он находится ниже границы дифференцирования. Пространство-время накладывается на него как топология и геометрия, в которых становятся возможным условно локализовать точку континуума, приписав ей пространственно-временные координаты и меру, отличную от нуля. Строго говоря, это – не объективная истина, а субъективная, та истина, которая наблюдателю (мозгу) жизненно необходима. Мы вправе локализовать для себя любое настоящее в прошлом или будущем как момент времени, но в действительности никакого локального настоящего нет, а вместе с ним нет ни прошлого, ни будущего. Истинное настоящее – континуально, т.е. его нет. Истинный континуум недоступен самосознанию.
Признание эфира требует пересмотра традиционных представлений в математике. Позже мы вернемся к этому в «теории фильтров». А пока скажем, что тот континуум, с котором имеет дело математика, а вместе с ней и физика, есть самообман наблюдателя. Такой континуум в действительности есть лишь дискретное неотделимое множество, как это выражено нами в «странной» лемме 5, математическим следствием которой оказывается то, что полный порядок приводит к противоречию, а физически это выражается в нарушении причинности и появление нелокальных связей. Если бы в математике не сложилась иллюзия, что она имеет дело с континуумом и что ее анализ описывает истинную непрерывность (которая всегда должна быть равна нулю), то в физике никогда бы не было сомнений в том, что физический мир квантовый, но при этом в нем есть нечто, что в принципе неуловимо.
Из этого автоматически следует, что СТО и ОТО являются неполными теориями, а релятивизм не может дать адекватную модель Вселенной. Есть нечто, что изначально не входит в их уравнения, а точнее – входит неосознанно. Этим объясняются некоторые странности в устройстве двух световых конусов прошлого и будущего, образованных всеми мировыми линиями света, испущенными из одной точки пространства Минковского. Эта точка математически является вершиной конусов и естественным образом принадлежит им обоим. Любое массивное тело (кроме фотона), связанное с этим событием, имеет в этой точке собственную скорость, которая строго не может быть световой, но тем не менее точка представлена как световая. И по-другому она представлена быть не может, ибо находится в мгновенном покое. Но мы все еще думаем, что мгновение – это очень маленький кусочек времени, привнося эту невнятность и в математику, где с одной стороны точка признается бесконечно малой величиной, неотличимой от нуля, а с другой описывается дифференциалом, имеющим конечную меру. Чем точка отличается от кванта? Только тем, что она есть нуль, а квант есть дифференциал.
Мгновенный покой любого тела не может быть выражен неким действительным числом на прямой как координата отсчета, к которой мы всегда апеллирует, когда говорим, что тело находится там-то. Он – отсутствие координаты. В мгновенном покое тело находится нигде! Оно оказывается вне времени и пространства, т.е. в эфире. При этом его мировая линия, если она континуальна, должна вся состоять из световых точек (мгновенных покоев) и пролегать всегда по границе световых конусов. В континуальном мире все должно двигаться со скоростью света, т.е. покоиться. Для нас эта скорость света конечна, но для самого света скорость покоя в остановленном времени бесконечна. Движение невозможно, как настаивает Зенон, а пространство Минковского состоит полностью из световых точек. Оно и олицетворяет континуальный эфир. Поэтому с точки зрения релятивизма за пределами светового конуса находится очень удаленное пространство, с которым у внутренности конуса не может быть причинных связей. Но с точки зрения эфира (если у него может быть точка зрения) абсолютно все точки в пространстве Минковского имеют мгновенную связь друг с другом. По сути, это – одна-единственная точка. Нуль, который присутствует повсюду как фон. Этим объясняется ЭПР-парадокс.
В точке пересечения световых конусов заключена та парадоксальность, которой требует лемма 5 от времени: быть дискретным и при этом неотделимым. В понимании времени мы пользуемся уже готовой в нашем уме моделью математического континуума, в котором можно локализовать любую точку согласно АС, и назвать число, исполняющее согласно аксиоме Дедекинда роль имени этой точки. Но можно ли считать полноценным имя, которое записывается бесконечной дробью, т.е. число, в котором фигурирует бесконечность? Если письмо с таким адресом отправить по почте, оно точно никуда не дойдет. Разве само это число уже не содержит в себе некую физическую неопределенность и некую принципиальную неотделимость от континуума? Континуум выглядит эластичным не только в том смысле, что его нельзя проткнуть самым тонким инструментом, но и в том, что из него невозможно вырвать отдельную точку. Еще более очевидным это выглядит на стреле времени. Существование настоящего кажется нам несомненным, мысленно его всегда можно локализовать как точку отсчета (которая для удобства считается целочисленной), на которую мы естественным образом ссылаемся, начиная свои физические рассуждения: «пусть в момент времени t…» и т.д. В этом – дискретность времени. Но эту точку невозможно изолировать от прошлого и будущего. Это – неотделимость.
