Кирилл - Unknown
— Не пытайся играть со мной, парень.
— Мисс Аврора, ты ездила на куске… мусора. Я не могу поверить, что она тебе нравилась.
Он сам подивился, но южный акцент постепенно появлялся у него в голосе. Правда не на долго.
— Мой Малибу прекрасен…
Теперь он выдержал ее пристальный взгляд.
— Это дешевый автомобиль, на котором ты начала ездить, и он имел сто тысяч миль пробега.
— Не понимаю, почему…
— Мисс Аврора, я не позволю тебе больше ездить на этой рухляди. Прости.
Она пристально смотрела на него с достаточно сильными эмоциями, словно готова была прожечь дыру у него на лбу, но он также продолжал смотреть на нее в ответ, и она опустила глаза. И в этом заключалась вся сущность их отношений. Два жестких лидера, и ни один из них не готов был уступить ни на дюйм, ни в чем, кроме как забрать у другого.
— Мне не нужен Мерседес, — пробормотала она.
— Полный привод на четыре колеса, мэм.
— Мне не нравится цвет. Он какой-то противоестественный.
— Блеф. Это красный цвет университета Чарлмонт, который тебе нравится.
И она заворчала снова, но он знал правду, она обожала новый автомобиль. Ее сестра, мисс Пейшенс позвонила ему и рассказала, что мисс Аврора объездила весь город, находясь за рулем Е350 4MATIC. Конечно, сама бы мисс Аврора никогда не позвонила ему, хотя бы чтобы поблагодарить, и он подумал, что это должно быть протест с ее стороны, поскольку она всегда была слишком горда, чтобы принимать что-то бесплатно.
Но мисс Аврора не хотела расстраивать его, зная, что он был прав.
— Так что же случилось с тобой этим утром, — он старался как бы не задавать вопроса, а просто интересовался.
— У меня немного закружилась голова.
— Они сказали, что ты упала в обморок.
— Со мной все в порядке.
— Они сказали, что рак вернулся.
— Кто они?
— Мисс Аврора…
— Мой Господь и Спаситель исцелил меня, и исцелит снова, если это понадобиться, — она направила одну ладонь к небу и закрыла глаза, потом взглянула на него. он Со мной все будет хорошо. Разве я когда-нибудь лгала тебе, сын?
— Нет, мэм.
— Сейчас ешь.
Эта команда довольно сильно заткнула его на целых двадцать минут.
Лейн почти закончил вторую тарелку, когда понял, что должен спросить:
— Ты видела его потом?
Нет смысла расспрашивать кого, потому что под «его» всегда подразумевался Эдвард, и все «его» произносили приглушенным голосом.
Мисс Аврора насупилась.
— Нет.
Они долго помолчали.
— Увидишься с ним, пока ты здесь? — спросила она.
— Нет.
— Кто-то же должен.
— Ничего не изменится. Кроме того, я должен вернуться в Нью-Йорк. Я действительно прилетел, только чтобы проверить все ли в порядке с тобой…
— Ты должен с ним повидаться, перед тем, как уедешь обратно на север.
Лейн закрыл глаза и через мгновение сказал:
— Да, мэм.
— Хороший мальчик.
Попробовав третье блюдо, Лейн вымыл за собой тарелки, игнорируя тот факт, что мисс Аврора фактически не притронулась к своей еде. Разговор во время еды повернулся к ее племянникам и племянницам, ее сестрам и братьям, общие число которых насчитывалось одиннадцать, и она сообщила, что ее отец Том, наконец, умер в возрасте восьмидесяти шести лет.
Она звалась Аврора Томас, потому что она была одним из ребенка Томаса. К слову сказать, у него было двенадцать, которые он создал за весь брак с женой, и множество еще на стороне также за период его брака. Лейн встречал его в церкви, куда ходила мисс Автора время от времени. Он был настолько колоссальной личностью, настолько пропитанный духом Юга, словно глубина Миссисипи, настолько харизматичным, как проповедник, настолько красивым, как грех.
Не то, чтобы он был высокомерным, но Лейн понимал, что всегда был ее любимцем, и причиной всему был ее собственный отец. Она сильно баловала Лейна, также, как ее в свое время баловал отец, и ее любимчик был точно также слишком красив, что совершенно не пошло ему на пользу, поскольку он получил свою долю распущенности в отношении внимания женщин. Даже в двадцать лет? Лейн был просто таким же красивым, как мистер Томас.
Только Лиззи смогла исцелить его от всего этого, словно ограждение, останавливающее мчащуюся на полной скорости машину.
— Зайди ко мне и попрощайся со своей мамой, прежде чем уедешь, — мисс Аврора объявила после того, как он помыл и убрал за собой посуду и столовое серебро.
Он оставил сковородку и кастрюли на плите. Он знал, что лучше их не трогать.
Развернувшись, он сложил кухонное полотенце и прислонился к раковине из нержавеющей стали.
Она положила ладонь на подлокотник Баркалонджер.
— Тебе необходимо запомнить это…
— Мисс Аврора…
— Не говори мне, что ты пролетел более тысячи миль, просто чтобы увидеть меня, словно я стала каким-то инвалидом. Это не стоит того.
— Твоя еда стоит любой поездки.
— Да, это верно. А теперь иди к твоей маме (обращение к весьма привлекательной негритянке, — прим. пер.).
«У меня уже есть», — подумал он, пристально уставившись на нее. — Мисс Аврора, ты собираешься помочь в приготовлении еды для Дерби?
— Ты думаешь, что все эти дураки поместятся на моей большой кухне?
— Придется потрудиться, ты прекрасно сможешь руководить ими, но не говори, что ты не справишься.
Она выстрелила в него печальным взглядом, но этим все и ограничилось, и это напугало его. Обычно, она вскакивала со стула и выпроваживала его за дверь. Вместо этого, она осталась сидеть.
— Я буду в порядке, сын.
— Лучше, чтобы было именно так. Без тебя ни один, не сможет меня заставить вести правильный образ жизни.
Она что-то пробормотала себе под нос и уставилась через его плечо, он просто ждал в полной тишине.
В конце концов, она махнула ему рукой, подойти, и он сразу же прошагал по линолеуму, опускаясь перед ней на колени около кресла. Ее красивая, сильная, загорелая рука потянулась к нему и пробежалась по его волосам.
— Тебе необходимо подстричься.
— Да, мэм.
Она прикоснулась к его лицу.
— Ты слишком красив для своего же собственного блага.
— Как я сказал, ты должна держаться и тем самым сможешь удержать меня, чтобы я стал вести правильный образ жизни.
Мисс Аврора кивнула.
— На это ты можешь рассчитывать, — потом наступила долгая пауза. — Спасибо тебе за новый автомобиль.
Он поцеловал ее ладонь.
— Всегда пожалуйста.
— И мне нужно, чтобы ты кое-что запомнил, — ее глаза, ее такие темные эбонитовые глаза, смотрели на него, когда он был еще ребенком, подростком, молодым человек... взрослым мужчиной, они кружили по его лицу, впитывая в себя все изменения, которые произошли с низ за это время, в особенности все, что могли увидеть за его прошедшие тридцать лет. — У меня есть ты и Бог. Я богаче не карманом, понятно, мальчик? Мне не нужен Мерседес. Мне не нужен такой дом или модная одежда. Во мне нет такого изъяна, который бы мне хотелось прикрыть, ты слышишь меня?
— Да, мэм, — он закрыл глаза, понимая, что она единственная самая благородная женщина, которую он когда-либо встречал.
Ну, она и Лиззи.
— Я понял тебя, мама, — хрипло ответил он.
Примерно через час после стычки с Лейном по поводу лимонада, Лиззи покинула оранжерею, неся две большие вазы. Миссис Брэдфорд настаивала на том, чтобы всегда были свежие цветы в основных общественных комнатах и во всех используемых спальнях, и этот стандарт был сохранен даже после того, как она переехала в свою собственную комнату около трех лет назад и, по сути, там и осталась. Лиззи нравилось думать, продолжая эту практику, что возможно Маленькая В.Э, как называла ее семья, имеет возможность лишний раз войти в дом и побыть хозяйкой.
В Истерли было более полсотни комнат, но многие из них предназначались для сотрудников в качестве офисов, помещений для персонала и санузлов, или являлись таким местом, как кухня, винный погреб, медиа-комнаты или нежилые комнаты, которые не требовали букетов цветов. На первом этаже букеты всегда поддерживались в отличном состоянии, она уже осматривала их сегодня или накануне вечером, и вытащила завядшие розы. Новые предназначались для второго этажа фойе и большой комнаты люкса мистера Болдвейна. У миссис Бредфорд не предполагалось освежать цветы в вазе до завтрашнего дня, также как и у Шанталь и...
Интересно, Лейн остановиться в комнате своей жены?
Скорее всего да, и от этой мысли у нее появились позывы к рвоте.
Направляясь вверх по дальней лестнице для персонала и чувствуя тяжесть в руках, что даже напряглись бицепсы, от двух ваз, украшенных резьбой, из стерлингового серебра, она знала, что сможет выдержать этот груз, осталось недолго, она отдохнет немного побольше по пути назад.
Главный коридор наверху был таким длинным, как ипподром, разделенный гостиной зоной, и тянущимся рядом в общей сложности двадцати одного люкса по обеим сторонам. Большая квартира-люкс мистера Болдвейна находилась рядом с люксом его жены, оба номера выходили на сад и реку. В них имелся общий проход через гардеробные комнаты, но она знала, что он никогда не пользовался им.
