Чернявская Татьяна - За краем поля
Важич никогда не был силён в карточных играх, но сейчас блефовал на пределе возможностей. Блефовал, как бог, отчаянно веря в выкрикиваемую чушь, как в непреложную истину Бытия, заражая своей уверенностью окружающих, заставляя подчиняться сконцентрированной в руках власти. Он понятия не имел, что прятал подельник Воронцова в треклятом мешке, может запасные трусы иль недоеденный ужин. Это было не важно. Важно, что чернокнижник представлял в нём. Представлял и желал настолько отчаянно, что на миг отвлёкся от самоубийственных планов.
- Это тебе пообещали за предательство Князя и Замка?
- Да-а-а-ай, - тощие руки потянулись к недосягаемой добыче.
- Что же ты, чернокнижник? Продался за это? Великий и ужасный Воронцов? Так низко пасть...- куражился Арн, в отчаянье обречённого желая ужалить сильнее и не зная, что делать дальше. - А ты знаешь, какая у меня стихия, предатель? Вижу, что знаешь. Ты же знаешь, что я могу сделать в одно мгновенье? Это не сложно. Пламя так давно бродит под кожей, что Книга вспыхнет раньше, чем ты успеешь вздохнуть...
- Сссука...
- Точно! - осклабился Глава Замка Мастеров, уже почти бывший Глава, уже почти заготовка под лича, но довольный, как никогда в жизни.
Одновременно в слишком маленьком для такой концентрации чар пространстве произошло несколько взаимоисключающих, но отчего-то всё же случившихся событий. Вырвавшись из-под разорванного рукава форменной куртки, ручеёк синего пламени, кружа по смуглой коже, хлынул к запястьям и радостно перекинулся на потёртую ткань мешка. Лель Мисакиевич Воронцов, слегка утративший человеческий облик из-за переизбытка разнородных чар в организме, не выдержав, очевидно, напряжения, рванулся вперёд в желании самолично отобрать дорогостоящую вещь у жестокого вандала. Слой тёмных чар, окутывающий его, сдвинулся тоже, опасно грозя в любой миг развалиться. Тонко завизжал Ломахов и попытался вырваться из незримого капкана. Столб белоснежного, пронзительно яркого света ударил с небес в алтарный камень, вспоров ночную тьму хлынувшей во все стороны сырой силой. Что-то грубо вырвало из охваченных пламенем пальцев Важича драгоценный скарб, наподдав чародею по рёбрам. Зелёная вспышка ручного телепорта мёртвой звездой мелькнула в общем сиянии, и всё стихло.
Все: от безумного чернокнижника и его молодого соперника, до мелкой нечисти на пустыре - в едином поражённом молчанье застыли, внемля явившемуся из горнего мира посланцу. В медленно осыпающемся холодными кристалликами света ослепительном луче проступали человеческие фигуры. Первой глаза, едва не выгоревшие в пространственной вспышке, различали высокую мужскую фигуру с чем-то странным в руках. Потом чуть в сторонке вырисовывалась вторая, мелкая почти детская. По мере того, как сиянье оседало в траву, смешиваясь с цветами и грязью, становилось заметно, что мужчина молод, неряшлив, если не сказать чумаз, и держит человеческую ногу, перехватив за лодыжку на манер дубинки. При большом желании в нём можно было узнать древнего бога Турд-гукха, покровительствовавшего войне у одного из орчьих племён, но делавшего это без особого успеха, поскольку даже его воплощение сейчас отчаянно дрожало. С определением второго посланца всё было не так очевидно. Синее худое создание, облачённое в короткую мокрую от крови тряпку, обладало руками разной толщены и странным витиеватым чёрным рогом, торчащим прямо из спутанных грязных волос, закрывавших спину и плечи. Хоть фигура и принадлежала подростку, женские формы в ней всё же проглядывались, но ни двойных хвостов, ни специфического оружия при ней не наблюдалось.
Смертные, удостоенные чести лицезреть их появление, на данный момент слаженно, но беззвучно матерились. Даже те, кто сначала попытался молиться, перешёл на тихий мат, а нечисть, застигнутая врасплох неожиданно расширившимся ореолом благословенного света и вовсе выпустила из клыков отбивающуюся добычу и тихо заскулила.
- Мы верну-у-у-улись!!! - хриплым, срывающимся на тонкое повизгивание голосом заорало синекожее создание. - Мы живы-ы-ы-ы!!!
- Какой сейчас год?
Голос второго посланца не был столь оптимистичен, скорее в нём слышались неуверенность и здоровая подозрительность бывалого неудачника. Сзади подобно грому раздался характерный притрактирный звук. То блевал отброшенный на край алтаря артефактор, которому неслабо досталось межмирным лучом по затылку. Предположительный Турд-гукха обернулся и, выпуская из рук странное оружие, коротко заметил:
- Всё, вопрос снят.
Первым опомнился один из боевиков. Мужчина, с трудом преодолевая пригвоздившее его к земле заклятье, перевернулся на живот и уткнулся лбом в землю, вытянув вперёд руки. Очень почтительно, на случай, если из потустороннего мира явились действительно боги, и благоразумно, если эти боги решат кого-нибудь попинать. Его примеру один за другим последовали все отброшенные, исключая, пожалуй, лишь тех, кого успела понадкусывать остолбеневшая нечисть.
- Ого-го, как нас встречают! - обрадовалось однорогое нечто, хрипя уже чуть менее надсадно. - Тут же целый почётный караул!
- Скорее уж конвой, - не согласился высокий.
- Не занудствуй! - шикнули на него. - Думаешь, часто с того света кто-нибудь возвращается? Наверняка, оракулы об этом ещё за неделю трубить начали, просто точных имён не знали. Хотя оперативность меня удивляет. Думала потом подтянуться. Может, ещё парочка иллюзоров будет...
Пришелица крутила лохматой головой, словно выискивая кого-то во тьме ночи, но упорно не находя. Вдруг её взгляд остановился на двух чародеях, замерших у подножия алтаря в причудливо вытянутых, проникнутых драматизмом позах. Чародеи синхронно вздрогнули. Как бы Воронцов ни жаждал возвращения Кровавого Князя, близко общаться с другими небожителями желанием не горел. Не слишком верующий Важич и вовсе не стремился к подобному вниманию. Внимание инфернальных существ для живых ещё никогда не обходилось без последствий.
- А-а-арн!!! - дико заорала синяя пришелица и сорвалась с места.
От звука собственного имени молодой человек побледнел и резко отступил назад, на миг позабыв, что является не просто смертным, а сильным чародеем и Главой Замка. Попытка бегства была пресечена на корню. Инфернальная девица с радостным визгом в один прыжок настигла его, вцепившись руками и ногами.
- Сейчас жрать будет, - зашептал кто-то слева.
- Разорвёт, - не согласился доброхот издали.
Само же существо комментариям не вняло, не услышав за собственным визгом, и радостно раскачивалось на шее обескураженного чародея, щедро расточая благодать посредством воплей и болезненных тычков твёрдой, как камень руки. Лучше бы жрало...
- Ты пришёл!!! А Танка ещё говорила, чтобы я тебя не дёргала! - заявило нечто, прекратив визжать, но так и не отлипнув. - Как здорово!!! Я так переживала! Сначала думала, нас угробьцы деревенские сожгут, как двух ведьм, потом, что местные умруны съедят, потом ты! Не то, что ты меня съешь, не подумай. Просто тут ещё этот ритуал и... и...
Существо резко замолчало, словно сбитое с толку, и снова растерянно огляделось по сторонам. На миг на синем лице проступило удивление и замешательство ребёнка, впервые обнаружившего в зеркале живую куклу. Араон осторожно присмотрелся к пришелице. Вот за шелухой эффектного появления и рвущих сознание красок проступили знакомые черты: чуть вздёрнутый маленький нос, острый подбородок, большие глаза.
- Аля? - спросил он неуверенно, не зная, какого ответа опасаться сильнее.
- Что? - встрепенулась травница, выходя из ступора.
- А Чаронит? - боевик осторожно покосился на стоящего на алтаре парня: в подобное преображение миловидной блондиночки верилось с трудом, но он предпочитал всё же не зарекаться.
- И ты туда же! - возмущённо вскричала девица, выпуская, наконец, из захвата чужую шею. - Стасий вон ныл, теперь ты! И никто не спросил, как я себя чувствую, вернувшись из Межмирья!!!
Сомнений не осталось. Перед ним действительно стояла Алеандр. Грязная, исцарапанная, посиневшая до лёгкого индиго, но не изменившая себе даже в мелочах.
- Что случилось?
Прежний нетвердый тон ушёл. Теперь Глава мог себе позволить былую уверенность, даже лёгкую небрежность и дружескую теплоту, чтобы никто из подчинённых и не подумал усомниться в том, кто владеет ситуацией и контролирует происходящий абсурд. Девице эдакое обращение тоже пришлось по вкусу.
- Ой, столько всего! - прохрипела она, радостно блестя глазами, и затараторила: - Тебе сначала или самое главное? Так вот, нужно было слинять из дома, потому что в соседней деревне сгорел кабак. Я точно не помню - меня Равелий споить пытался, но я его не сжигала. Не верь! Я только нескольких умрунов сожгла, когда те в земле были. Помнишь, я тебе рассказывала. У меня ещё метла сломалась - с неё Танка рухнула. Ну и ладно, всё равно старая была. А в дерене все в зюзю...
