Кристен Эшли - Три желания
Его глаза вспыхнули, но вместо того, чтобы разозлиться или что-то сказать, он поцеловал ее снова. И этот поцелуй тоже был настоящим, реальным поцелуем Нейта, поглощая ее языком и показывая, что она его, он никогда не целовал ее так перед Таш, ни разу, особенно когда их дочь находилась всего лишь в трех шагах и скорее всего с жадным любопытством наблюдала за ними.
Он отстранился, Лили опиралась на его тело для поддержки.
— Лили…, — начал он, но остановился.
Она моргнула, ее восстановление от этого поцелуя заняло больше времени.
— Что? — выдохнула она, потому что он молчал.
— Завтра мы начнем... — сказал он, и Лили уставилась на него, не понимая, о чем он говорит, — все сначала.
И с этими словами он отпустил ее, она пошатнулась, лишившись его опоры, но поспешно взяла себя в руки. Она развернулась, наблюдая, как он садится в машину, махнула рукой с волнением наблюдая, как он увозил ее дочь, и Виктору с насупившимся Фазиром, поехавшими вслед за ними.
Максин и Лаура встали рядом с ней.
— Лили, я думаю, что пришло время и я…, — произнесла Лаура.
— Вечеринка! Пришло время для вечеринки! — воскликнула Лили, и совершенно не заботясь, что о ней подумают побежала к дому.
Глава 25
Нейт
Они были в номере в «Royal Crescent Hotel» в Бате.
Нейт повел всех на ужин, а потом они шли пешком с бьющей через край, возбужденной дочерью, проходящей через роскошный георгианский город, с тихо идущими следом Фазиром и Виктором. Вернувшись в номер, Нейт уложил Таш в кровать, слушая ее чтение, прежде чем она заснула в одной из двух спален люкса. Это оказалось нелегкой задачей, учитывая ее возбужденное состояние от предвкушения предстоящего торжественного события на следующий день.
Несмотря на все это, он сохранял жесткий контроль над своими мыслями и мирился с Фазиром, который, он чувствовал, имел непомерное желание сделать какое-то грандиозное заявление, и отцом, который тоже имел желание поговорить по душам с ним.
На Нейта накатил, подпитываемый адреналином, увеличивающийся страх.
Он не чувствовал страха с тех пор, как был маленьким мальчиком. Но он помнил каково это, хотя страх от издевательств от одного обдолбанного любовника его матери был ничем, по сравнению со страхом, закручивающим живот в тугой узел, что он может потерять Лили.
Опять.
От его безумного, неоправданного, абсурдного решения, желая показать ей, кем он был на самом деле своим таким уникальным, непристойным образом, чтобы удерживать ее и сохранить ее любящее сердце, было самой ужасной ошибкой, которую он совершил в своей жизни.
А он помнил каждую, которую когда-либо сделал.
Отчетливо.
И он вспомнил о той, когда не поехал за Лили в Индиану, услышав сообщение ее соседки, что она уехала домой, это было достаточно плохо.
Но сейчас все было гораздо хуже. На этот раз он не сможет обвинить ни Даниэллу, ни Джеффри. В этот раз он сломал, разрушил ее сам лично.
Стакан с водкой лопнул у него в руке, он почувствовал, как осколки врезаются в кожу, перемешиваясь со спиртным и взглянул вниз, на кровь, капающую на ковер.
Он отстраненно смотрел на руку, раздался стук в дверь. Громкий удар, но потом последовали еще череда властных или, правильнее было бы назвать, властная череда ударов.
Его отец и Фазир.
Нейт достал носовой платок и обернул его вокруг руки. Игнорируя стакан, разлитую водку и кровь на полу, он пошел открывать дверь. Оба стояли в коридоре. Виктор смотрел на него очень серьезно. Фазир это, Нейт заметил мимолетно, был таким же как всегда, но держал в руках фотоальбом.
— Нам нужно поговорить, — заявил Виктор.
Не долго думая, Нейт кивнул и отступил в сторону. Фазир и Виктор обменялись удивленными взглядами, явно предполагая, что встретят сопротивление с его стороны.
Нейт готов был бы сопротивляться, но у него не осталось сил. Он оставил их у двери в номер и прошел в гостиную, опустившись на диван.
— Что у тебя с рукой? – с тревогой спросил Виктор, и Нейт заметил, что его отец едва сдержался, чтобы не кинуться к нему.
— Треснул бокал, — Нейт спокойно просмотрел на стекло, лежащее на полу и не стал ничего больше объяснять. Он не испытывал в этом необходимости.
Оба, Фазир и Виктор, посмотрели на стекло и кровь на полу, потом уставились друг на друга снова. Виктор закрыл дверь, и они прошли вперед вместе и сели напротив него.
— Между тобой и Лили все в порядке? — спросил Виктор, и от его вопроса Нейт запрокинул голову и рассмеялся. Его смех был очень похож на смех Лили тем утром, но сильнее и совершенно невеселый, а скорее очень горький.
Он перестал смеяться и перевел свой темный взгляд на отца и увидел, как Виктор побледнел.
— Нет, — честно ответил Нейт.
— Я не думал, что все так…, — пробормотал Виктор, не зная, что сказать, и находясь под впечатлением от увиденного.
Фазир не был таким неуверенным. Причудливый друг Лили хлопнул альбом, положив на стол между ними.
— Время пришло, — объявил он.
— Фазир…, — попытался Виктор.
Надменный взгляд Фазира перешел на своего сотоварища.
— Время пришло, — настаивал Фазир.
Виктор откинулся на спинку дивана и посмотрел на Нейта.
— Сын, мужайся, — предупредил он тяжелым тоном.
Нейт подумал, что нет ничего хуже страха, который есть у него сейчас от того, что будет завтра, и это явно уж никак не связано с Фазиром.
Но Нейт был неправ.
Фазир заговорил, и Нейт перевел взгляд на диковинного мужчину.
— Много лет назад, мужчина купил мою бутылку…
— Твою бутылку? — прервал его Нейт.
Фазир поднял руку.
— Не перебивай меня, Натаниэль.
Нейт взглянул на Виктора и пожал плечами. Лучше покончить с этим сразу, чтобы он мог налить себе еще выпить, потом еще, а потом еще выпить, пока он не будет достаточно пьян, чтобы уснуть, и будет мучиться похмельем завтра, когда Лили придет в чувство, и он не будет думать о том, что она покинет его прямо перед пресловутым алтарем.
— Как я уже говорил, — продолжил Фазир, — мужчина купил мою бутылку и отправил ее своей женщине, его жене. Она жила в Индиане, и она стала моим другом. Ее звали Сара...
Фазир говорил в течение получаса. Он сказал Нейту, что он джинн. Он рассказал Нейту о родителях Лили, Бекки и Уилле. Он рассказал Нейту о бейсбольных матчах, и о том, как плавали на покрышках в жаркие летние дни на пруду. Он рассказал Нейту, что это он на самом деле создал Лили. Затем он открыл фотоальбом и показал Нейту то, что Фазир называл своей «величайшей ошибкой».
Нейт был несколько встревожен, переводя взгляд по фотографиям Лили, на самом деле он бы никогда на первый взгляд, не распознал на этих фотографиях Лили, если бы не вглядывался достаточно пристально и не заметил ее замечательные голубые глаза, или, на некоторых фотографиях, ее причудливую, своеобразную улыбку.
Обалдело рассматривая фотографии пухлой, совершенно обычной (совсем непривлекательной, но с теми же глазами и улыбкой) девчушки, которая и была его Лили, Нейт слушал, не прерывая рассказ Фазира, пока он не дошел до одержимости Лили любовными романами. Он слушал о детях, которые были жестоки к ней в школе (в это Нейту как раз не сложно было поверить, хотя все остальное, что говорил Фазир было бредом сумасшедшего), о мальчике, в которого она втрескалась по уши, а он оскорбил ее чувства и разбил четырнадцатилетнее сердце.
Затем Фазир рассказал Нейту о ее желании, ее желание, касающегося его, ее желание, касающееся романтического героя, который будет любить ее больше всех на земле и думать, что она прекрасна.
Когда он закончил говорить, Нейт посмотрел на него.
— Ты сумасшедший, — прошептал Нейт, задаваясь вопросом, существует ли у него возможность сейчас же вызвать сюда врача.
Фазир посмотрел на Виктора, и Виктор кивнул.
Затем Фазир щелкнул пальцами, и Нейт услышал звон стекла. Он опустил глаза на пол, к осколкам на полу, и увидел, как они начинают двигаться, а затем в мгновение ока, исчезают вместе с кровью и пятнами от водки.
Медленно Нейт поднялся.
— Какого черта? — пробормотал он.
— Я джинн, — объявил Фазир.
Взгляд Нейта вернулся прищурившись к Фазиру.
— Ты заботишься о моей дочери, — заявил Нейт спокойным голосом, но чувствовалось, что он сейчас взорвется.
— Я не могу причинить вред Таш. Я создал ее мать, ради всего святого, — возбужденно воскликнул Фазир, но Нейт ничего не хотел слушать.
Он был сыт по горло этим странным мужчиной, и он не собирался иметь какого-то причудливого мага, называющего себя джинном, живущем с Лили и Таш. Он помнил, что Лили упоминала несколько раз о своем «желании», но Фазир явно убедил ее, что он является джинном.
Нейт уставился на него.
— Уходи, — потребовал он, понимая, что, если Фазир не подчиниться, Нейт предпримет телесную силу и выкинет его из своей жизни и из своей семьи, — сейчас же.
