Слава Бродский - Страницы Миллбурнского клуба, 3
-------------------------------------
Прим. автора. Соль этого анекдота в том, что фамилия Исайи Берлина произносится с ударением на первом слоге.
О Хрыще, искусстве
и искусствоведении
На торжественном заседании по случаю образования Государственного искусствоведческого комитета безопасности Хрыща спросили, какой вид искусства он считает самым главным. На это он ответил: «Для нас сейчас самым главным искусством является телевизор».
-----------------------------------------
Прим. автора. Перифраз известного высказывания одного из вождей Советов: «Для нас сейчас важнейшим искусством является попасть в кино».
О Хачатуряне, саблях
и лошадях
Вызывают как-то композитора Хачатуряна на Лубянку, в Политическое бюро, и говорят:
– Видели мы недавно твой танец с саблями. Понравился. Но хотим мы, чтобы он был, значит, на лошадях.
А Хачатурян и отвечает:
– Не извольте беспокоиться. Сегодня же внесу изменения в партитуру.
О Набокове, Маккарти
и Якобсоне
Когда Набоков уже работал в Корнельском университете, он прицепил себе на пиджак значок сенатора Маккарти. И либерально настроенные студенты и профессора университета, а также артисты Голливуда перестали с ним здороваться. А лингвист Якобсон, который всегда очень завидовал Набокову, сказал: «Ай да Набоков. Ай да сукин сын».
---------------------------------
Прим. автора. Правдивая история, за исключением последней фразы. На самом деле она принадлежит Пушкину. А лингвист Якобсон, как хорошо известно, сказал про Владимира Владимировича: «Скорее слон пролезет в угольное ушко, чем Набоков на кафедру Гарварда».
О Пастернаке, Чуковской
и картошке
Как-то Лидия Корнеевна Чуковская приехала в Переделкино навестить своего отца – Корнея Ивановича Чуковского. Она долго искала его дачу, но не могла найти. И тут она наткнулась на Пастернака, который голый сверху по пояс сажал на своем огороде картошку. Когда Лидия Корнеевна спросила у него, как ей найти дачу Корнея Ивановича, Борис Леонидович исчез на минуту в доме, потом вышел уже в рубашке и показал, как найти Корнея Ивановича. А потом спросил с присущей ему любовью к исторической правде: «А вы, наверное, Лидия Корнеевна будете?»
---------------------------------
Прим. автора. Как известно, Пастернак сажал у себя в огороде картошку в пику Лиле Брик и ее манере насаждать в стране Маяковского.
О науке, искусстве
и либерализации
Как-то Хрыщ по пьяной лавочке пообещал одной даме, что не будет больше притеснять художников и называть их пидарасами и сам скоро начнет рисовать абстрактные картины. Проснувшись на следующее утро, он приказал упразднить Великую российскую книгу запрещенных наук и искусств и завести вместо нее Великую российскую книгу разрешенных наук и искусств. С этого начался процесс либерализации в советской России, ставший известным под названием «оттепелизация».
О Пастернаке, Хрыще
и партии
Вызывает как-то Хрыщ к себе Пастернака и спрашивает:
– Что же ты, подлец, линию партии плохо гнешь?
А Пастернак испугался и говорит:
– Вы, наверное, Ваше превосходительство, имели в виду, что я ее плохо поддерживаю?
Хрыщ подумал-подумал и согласился.
О холодильнике, пиве
и боеприпасах
Однажды пили водку у Хрыща на заседании военного совета. Когда все было выпито, стали искать еще, но ничего не могли найти, пока кто-то не догадался открыть холодильник, по счастью, забитый бутылками с пивом.
– Кто открыл холодильник? – спросил Хрыщ.
– Министр боеприпасов, Николай Петрович, – ответили ему.
– Молодец, – сказал Хрыщ. – Министра за открытие наградить.
Так наряду с именами великих русских изобретателей электрической лампочки, радио, телевидения, паровоза и стиральной машины в историю вошло имя великого русского ученого, открывателя холодильника, Николая Петровича Боеприпасова.
О Хрыще, его работниках
и дружеских приветствиях
Когда к Хрыщу вызывали какого-нибудь ответственного работника, Хрыщ, встречая его, спрашивал: «А вас разве еще не расстреляли?» В период оттепелизации он задавал более гуманный вопрос: «А вас разве еще не арестовали, товарищ?» – и хлопал ответственного работника дружески по плечу.
------------------------------------
Прим. автора. Говорили, что эта шутка казалась очень смешной ответственным работникам. Возвращаясь домой, они продолжали смеяться над ней до колик в сердце.
О писателях, их дачах
и поселке Переделкино
Заслуженным советским писателям выделяли дачи в Переделкине. А незаслуженным – не выделяли. И многие из незаслуженных, покуда старались их заслужить, дачи в Переделкине снимали. И тогда вроде бы получалось так, что и заслуженные, и незаслуженные были как бы одинаковы.
Поэтому заслуженные писатели, имеющие дачи в Переделкине, считали незаслуженных писателей, снимающих дачи в Переделкине, пошляками.
--------------------------------------
Прим. автора. Говорят, что Пастернак как-то назвал одного своего хорошего знакомого пошляком по причине, описанной в анекдоте. Говорят также, что его хороший знакомый ответил ему на это: «Борис, ты не прав».
О ссылках, обучении
и пожеланиях трудящихся
В самый разгар оттепелизации было решено ввести обязательное всеобщее восьмилетнее обучение вместо обязательного семилетнего. С учетом многочисленных пожеланий трудящихся одновременно был уменьшен срок ссылки с восьми лет до семи за уклонение от обязательного обучения.
О Лиле Брик, Бурлюке
и его вставном глазе
В 1956 году Бурлюк приехал из Америки в Москву по приглашению Лили Брик. У него один глаз был вставной, и он видел только половину всего. Поэтому когда он вошел к Лиле, он сказал: «Я Бурлюк, а вы кто?»
О Пастернаке, его романе
и Хрыще
Как-то Хрыщ признался, что поначалу ему понравился роман Пастернака «Доктор Живаго», хотя он его и не читал, но он изменил свое мнение после того, как его помощники (которые роман не читали) организовали разгромные выступления рабочих и служащих (которые роман тоже не читали) только из-за неожиданного присуждения Пастернаку премии Нобелевским комитетом, члены которого роман не читали и вынесли свое решение, руководствуясь мнением советских диссидентов, которым роман не понравился, но которые отзывались о нем восторженно в пику официальной советской прессе.
О Хрыще, Пестеле
и пестицизме
Хрыщ очень любил выпить. И когда напивался, нес всякую околесицу. Как-то в Кремле, на банкете по случаю 170-летия со дня рождения Пестеля, он сказал: «Истинно провозглашаю вам – нынешнее поколение людей будет жить при пестицизме».
О Бродском, Хрыще
и Боге
Вызвал как-то Хрыщ к себе Иосифа Бродского и спрашивает:
– Почему ты думаешь, что твои стихи всем нравятся? Откуда это у тебя?
– Это, Хрыщ, от Бога, – ответил Бродский.
И это было гениально.
О Шостаковиче, Ростроповиче
и нотной бумаге
У советских музыкантов всегда были большие проблемы с нотной бумагой. И они, благо жили в одном подъезде, все время ходили клянчить ее друг у друга. Вот приходит однажды Шостакович к Ростроповичу и говорит:
– Нельзя ли у тебя, Славик, нотной бумажкой разжиться?
А Ростропович, который всегда был остер на язык, ему и отвечает:
– Тебе помять?
О посольстве, теннисе
и партийном бюро
Все большевицкие организации за пределами советского блока функционировали, как правило, нелегально под видом каких-нибудь спортивных клубов. А чтобы все это не перепутать со спортивными делами, разработали систему сигналов. Если, например, кто-то говорил «давай сегодня поиграем в теннис» и подмигивал, то это означало вызов в партийное бюро.
Сложнее обстояло дело, если разговор происходил по телефону. Тогда невидимое подмигивание заменялось репликой: «Это не телефонный разговор».
-------------------------------------
Прим. автора. В советской России часто при телефонном разговоре люди говорили: «Это не телефонный разговор». Почему советские люди произносили эти явно неправдивые слова, неизвестно. По-видимому, это навсегда останется загадкой.
О ветеринарах, Хрыще
и бурных аплодисментах
В своих выступлениях Хрыщ очень часто путал и коверкал слова. Сохранилась неоткорректированная стенограмма одного из его выступлений:
– У нас в сране… (бурные, продолжительные аплодисменты) …у нас в сране… (бурные, долго не смолкающие аплодисменты) …у нас в сране ветеринары войны пользуются особым почетом и уважением (бурные, продолжительные, долго не смолкающие аплодисменты, переходящие в овацию, все встают).
