Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца
Все помнили, как полтора десятка лет назад заговор едва не стоил жизни государя.
Помнили и репрессии, захлестнувшие страну после разгрома мятежников, в результате
которых остались без правителей три герцогства. Они до сих пор управлялись регентами.
Вот и сейчас, произнеся это слово, Гедеон Альбано мысленно вздрогнул, представляя
последствия.
-Кто на этот раз? -после долгого молчания спросил король.
-Хорд не стал называть имѐн главарей, но намекнул на людей, который причастны
к... делу. Это Питер Хлодвиг и его воспитанники Эрг Донито и Кор Стоун. Я уже
распорядился разыскать их и доставить ко мне для дознания.
-Донито и Стоун? Но ведь Пол ничего не заметил необычного. Он бы предупредил
меня...
-Вы с ними встречались? -ужаснулся Лорд-администратор, вспоминая
предупреждение Хорда.
-А кто же, кроме меня, имеет право произвести в рыцари? -усмехнулся государь, дотягиваясь до колокольчика, чтобы вызвать стражу. Через пару секунд начальник
караула стоял на пороге, приложив правую руку к забралу.
-В казарме для молодых рыцарей найдите двоих, прибывших из Расса. Их зовут
Эрг Донито и Кор Стоун. Арестовать и доставить... в резиденцию господина Лорда-
администратора. Немедленно!
Место, где Хлодвиг назначил встречу, вызвало у Кор подозрение. Небольшой
домик, примыкающий к городской тюрьме.
-А ты уверен, Сэмми, что господин Хлодвиг велел нам приехать именно сюда?
Парень ответил невинной улыбкой.
-Да что Вы, господин Стоун! Они же с моим дядюшкой старые добрые друзья. И
всегда друг друга выручают. А раз господин Хлодвиг попросил дядю укрыть вас от кого
бы то ни было, то в его доме вы будете в полной безопасности. Ну, кто подумает искать
вас здесь?
На крыльцо дома выкатился круглый низкорослый мужчина, сияя красным потным
лицом. Багровая лысина, проявляющаяся на макушке, искусно маскировалась
окружающей растительностью от взгляда хозяина, но все, кто выше его ростом, прекрасно
могли разглядеть, насколько эта растительность уже отступила перед пожаром облысения, уступая поле сражения за причѐску.
-Как я рад вам, господа! Заходите, заходите в дом. Мы вас уже заждались! А ты, Сэмми, привяжи коней.
Круглый, как шар, хозяин всем своим видом хотел показать своѐ почтение гостям.
Суетясь вокруг собирающих свои вещи молодых людей, он не умолкал ни на секунду.
176
-Позвольте представиться: Маккавей Галушко, старый друг и товарищ вашего
учителя Мастера Хлодвига. Настоятельно прошу посетить мой дом, господин Стоун и
господин Донито.
-А где же сам Мастер? -спросила Кор, шагая через порог. За ней, семеня
маленькими ножками, топотал хозяин, бормоча что-то под нос.
-А, Питер. Он задремал в комнате. Сейчас разбужу его. А вы, гости дорогие,
пожалуйте к столу.
Посреди небольшого уютного зала, примыкающего к тесной прихожей,
действительно стоял неплохо сервированный стол. Приличная обстановка и
настойчивость хозяина, улыбающегося во весь рот и готового выполнить любое желание
молодых людей, несколько сгладило недоверие Кор. Сэмми всѐ ещѐ распоряжался с
конями, а Маккавей Галушко заливался соловьѐм, расхваливая и своего старого друга
Питера, и его прекрасных спутников.
-Вы пока снимайте доспехи, располагайтесь, а я пойду разбужу Питера, -засеменил
Галушко в дальнюю от входа дверь.
Через несколько минут его заплывшие жиром глазки сияли с новой силой.
-Сейчас Питер выйдет. О, вы уже разоблачились! Тогда к столу, друзья мои!
Сегодня ведь у вас праздник...
Молодые люди действительно сняли доспехи, сложив их рядом со снаряжением
Хлодвига. Маккавей Галушко, подхватив ребят под руки, задвинул их в зал с накрытым
столом, подведя к высоким тяжѐлым креслам.
-Присаживайтесь, молодые люди, -пригласил хозяин, плюхнувшись в такое же
кресло.
Дождавшись, когда Эрг и Кор усядутся поудобнее, Галушко махнул рукой слуге:
-Поторопите нашего друга.
Лакей кивнул и скрылся за шторой.
-Не двигаться! -прогремел за спиной голос, и в каждую из трѐх распахнутых дверей
зала ввалилось по два арбалетчика, направляя оружие на молодых людей.
Альбано, как и король, молчал. Он наблюдал за выражением лица Нерля.
-Доложите, как всѐ получилось.
Начальник караула, красный, как рак, чѐтко доложил:
-Судя по докладу дежурного по казарме и караульных на воротах, оба рыцаря
минут двадцать назад выехали в город в сопровождении какого-то молодого человека, разыскивавшего их по поручению Мастера Хлодвига. Я послал шестерых рыцарей за
ними в погоню, Ваше Величество, передав Ваш приказ немедленно арестовать и взять под
стражу.
Вид направленных в грудь арбалетов не может вызвать никакого иного ощущения
кроме холодка под ложечкой.
-В чѐм дело, господин Галушко? -пытаясь говорить ровным голосом, спросил Эрг. -
Вы, кажется, обещали нам не такой приѐм.
-По гостям и приѐм! -злорадно заколыхал животом хозяин. -Именем короля и по
приказу Лорда-градоначальника вы арестованы, господа Стоун и Донито. Как, кстати, и
ваш дорогой учитель. Потрудитесь положить руки на стол и не шевелить ими.
Эрг и Кор молча подчинились. Подскочивший сзади стражник ловко вынул из
ножен обоих кинжалы.
-А теперь господин Стоун встанет и аккуратно заложит руки за спину, -диктовал
предатель.
Сначала скрутили руки Кор, а за ней и Эргу. Молодые люди, подавленные
случившимся, молча стояли у стены в окружении стражи.
177
-Вы, кажется, жаждали увидеть господина Хлодвига? Господин Хорд, введите
Мастера.
При имени сотника Эрг вздрогнул, что не прошло мимо внимательного взгляда
Галушко. Его жирная туша заколыхалась от смеха:
-Да, да. Именно господин Хорд, ваш непосредственный начальник. Человек,
который уступил славу поимки особо опасных государственных преступников мне,
скромному помощнику начальника городской тюрьмы.
Тюремная камера, куда впихнули всех троих пленников, находилась глубоко под
землѐй. От коридора еѐ отделяла массивная железная дверь, запираемая большим
кованным ключом. Небольшая, метра три на три, комнатка освещалась повешенным на
крюк под вентиляционным отверстием фонарѐм. В левой от двери стене чернела дыра, обложенная кирпичом. Время от времени из неѐ доносились отдалѐнные звуки, не то
визги, не то стоны.
Кор и Эрга усадили на пол напротив входной двери, привязав к кольцам в полу и
стене так, чтобы они не могли дотянуться ни до одной из сдерживающих их верѐвок, но
всѐ же имели возможность шевелиться. Старого Рыцаря, лицо которого пострадало при
«беседе» с Хордом и его людьми, точно также распяли слева от них.
-На что ты надеешься, подонок? -шевельнул разбитыми губами Учитель, когда
сотник, проверив надѐжность крепления верѐвок, шагнул к двери. -Даже если нас по
твоему доносу приняли за государственных преступников, нас обязаны допросить. А мы
молчать не собираемся.
-Ты будешь молчать, старая падаль. И ты, и твои щенки. Потому что до завтра вы
не доживѐте.
-Тебе не привыкать убивать безоружных.
-Не суетись, старик. Вы умрѐте без моего участия. Способом, куда более
надѐжным, чем сталь или огонь, от которых вы всѐ же сумели уйти. Даже если вы каким-
то чудом сумеете вырваться из пут, то я позабочусь, чтобы дверь в коридор вам никто не
смог открыть.
Сотник пошурудил коротким копьѐм, взятым у одного из тюремщиков, в дыре,
прикрытой частой решѐткой, стараясь создать побольше шума.
-Прощайте, ребята, -снисходительно махнул рукой рыцарь перед тем, как
захлопнуть дверь. Что-то напевая под нос, он пару раз клацнул замком. Затем
послышались тяжѐлые удары в дверь чем-то металлическим.
-Если вы будете себя хорошо вести, -послышался сквозь глазок двери подлый
голосок Галушко, -вас сожрут быстро и почти безболезненно.
-Ну-с, господин Хорд, я своѐ слово сдержал.
Ласковая улыбка помощника начальника тюрьмы могла принадлежать отцу
большого семейства, укладывающего любимых чад баиньки, но никак не коварному
злодею.
-Я тоже, дядюшка Моки, -насмешливо бросил сотник, протягивая Галушко
мешочек с серебром. Тот оценивающе взвесил деньги на ладони и опустил их в карман.
-Надо бы пересчитать, но я Вам доверяю. Хотя бы ради желания встретиться в этих
стенах ещѐ разок.
Рыцарь аж закашлялся от неожиданности.
-Спасибо, спасибо. Я бы предпочѐл где-нибудь в другом месте.
Старина Маккавей расхохотался, довольный своей шуточкой.
-И почему это ни у кого нет желания повторно испытать моѐ гостеприимство. А
зря, зря. Некоторые даже платят мне большие деньги, чтобы не встречаться со мной. И
ведь они совершенно не подозревают, что я могу значительно облегчить их участь, если
