Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава
"Скорпион" на носу судна и такой же на его корме выглядели внушительно, да и наши арбалеты здорово напоминали их уменьшенные копии. В подавляющем же большинстве случаев нас даже и не окликали. Ну, разве только возле Илипы. Там одна большая ладья с местными вояками-таможенниками от причала отвалила и к нам подошла. Акобал о чём-то переговорил с ихним главным, и нас пропустили беспрепятственно. Похоже, в самом деле бардак устаканивался.
- А кому нужно нарушение торговли? От него ведь пострадают все, - просветил нас финикиец, - Даже сами воюющие. Захватили, скажем, воины добычу, а как её делить? Чтобы не было обиженных - только продать и поделить звонкую монету. Но звонкая монета в достаточном количестве только у купцов, и у них же нужные любому вождю и его войску товары. А кто пойдёт со своим товаром туда, где запросто могут убить и ограбить? Кулхас с Луксинием не глупцы и прекрасно понимают свои интересы. Понимают и вожди помельче. Есть, конечно, больные на голову, но такие не достигают большой власти и не имеют сильных отрядов, да и сами живут недолго.
- А как в Гадесе? - спросил я его.
- Да спокойно всё. Даже слишком спокойно. Недавно "отцы города" даже заказали Луксинию небольшой набег на окрестности - так, несколько ветхих лачуг сожгли, да пару таких же ветхих рыбацких судёнышек. Их перед этим специально для этой цели и выкупили за счёт городской казны у владельцев - чтоб и следы набега были, и всерьёз никто не пострадал. Надо же было продемонстрировать Риму свою дружбу и лояльность - как раз сейчас наши посланцы там просят сенат не присылать в город римского наместника.
- А внутри города?
- Ну, пошумела немного чернь, когда хлеб подорожал - пришлось высечь пару слишком уж жадных перекупщиков и закупить зерно у бастулонов, кониев и лузитан. Теперь уладилось, да и окрестные деревни за ум взялись - им ведь гадесские товары нужны. Был ещё налёт на соляные промыслы - они немного севернее того места, где я вас тогда подобрал - но в городе были запасы, так что никак не сказалось.
- А важные и уважаемые семейства между собой ладят?
- Конечно нет, Максим! - Акобал аж расхохотался над моей наивностью, - Где ж это такое видано, клянусь богами, чтоб имеющие деньги и власть, да не грызлись из-за них! Просто грызутся скрытно, в городском совете. Если там не поделят чего - могут, конечно, и попугать друг друга нанятыми безобразниками, но это только за пределами городских стен. На рынке там, если ссора пустяковая, или в пригородах, если серьёзнее. Если совсем сильно поссорились, могут и загородную собственность друг другу попортить, могут и всерьёз повоевать из-за неё, - тут финикиец хитро ухмыльнулся и подмигнул мне, давая понять, что кое-что в данном вопросе я и сам уже знаю не хуже его.
- А на улицах города всё тихо и безопасно?
- Смотря где. Есть места, где хулиганы пошаливают, но там ведь добропорядочные люди без охраны не ходят. А ты ведь имеешь в виду одну вполне добропорядочную девицу, а?
- Ну, какая разница, почтенный? - судя по смеху Акобала, моя попытка уклониться от прямого ответа вышла довольно неуклюжей.
- Нет, мелкая городская шушера уж точно не рискнёт сердить досточтимого Волния.
- А крупная - та, что уже рассердила?
- Только не в городе. Ведь тогда будет большая война, которой никому не хочется. Последняя такая была лет пять назад, и все сыты ей по горло.
- А кто из городских семейств может стоять за нападениями на Тарквиниев?
- Ну, откуда же мне знать, Максим? Разве ж досточтимый Волний докладывает мне об этом?
В то, что коренной гадесец, да ещё и достаточно крутой, не знает городских раскладов и недругов своего нанимателя, мне верилось как-то с трудом. Скорее уж, этих раскладов по мнению означенного нанимателя пока-что не полагалось знать нам, на что финикиец и пытается мне тактично намекнуть. Что ж, наше дело - солдатское, что положено - сообщат по команде, что не положено - сами разведаем, гы-гы!
По мере нашего приближения к устью реки обстановка по берегам становилась всё спокойнее. Изредка показывались конные разъезды, но видно было, что патрулируют они больше для порядка, чем всерьёз. Это действовало расслабляюще, и мы с Васькиным, переглянувшись, хмыкнули друг другу. Будет ли в Гадесе межклановая война - это как судьба сложится, но что что-то будет - и к бабке не ходи. Слишком уж круто напакостили клану Тарквиниев их недруги, которых нам пока не положено знать. А глава клана, даже при всём его преклонном возрасте, как-то не показался нам при первой встрече человеком, оставляющим подобное поведение безнаказанным. Что-то в Гадесе назревает, и кажется, ленивое течение полноводного Бетиса несёт нас в самое пекло...
21. Бандитский Гадес.
- Это и есть моя будущая госпожа? - поинтересовалась Софониба, когда я, проводив Велию, вернулся к себе.
- Да, очень надеюсь, что она самая...
- Тогда - да помогут тебе в этом боги, господин! Я боялась худшего!
- И чего же ты боялась?
- Ну, хозяйки обычно не любят, когда их рабыни в чём-то лучше их самих. Хвала богам, когда ты введёшь в дом свою избранницу, мне не придётся ни ходить неряхой, ни строить из себя дурочку, чтобы поладить с ней.
- Не придётся, успокойся. Ну, разве только вот тут подпоясываться не советую, - я чуток приподнял и взвесил на ладонях верхние выпуклости своей служанки, - А то очень заметно будет, гы-гы!
- Ты прав, господин. Но если я подпояшусь низко, будет слишком заметно вот тут, хи-хи! - бастулонка игриво перетащила мою левую руку на свои нижние выпуклости, где тоже очень даже было за что подержаться.
- Ну, тут-то для тебя не так опасно.
- Придётся всё время строгий дорический пеплос носить, чтоб не так заметно было, - она изобразила досаду, но не слишком натурально, - Но годик я уж как-нибудь перетерплю!
- Только годик?
- Ну, ты ведь ей быстро ребёночка сделаешь! А после этого у неё и тут будет не хуже! - и Софониба дразняще прижалась ко мне своими верхними выпуклостями. Это было уже через край, поскольку меня и так успела уже изрядно раздраконить Велия, и я потащил наложницу к её основному "рабочему месту", раздевая на ходу...
Наложница наложницей, но Велия - это что-то с чем-то! С такой супружницей уж точно не соскучишься! Узнав, где я обитаю, и заглянув проведать, эта юная оторва опробовала и моё ложе, и мой стол, да так, что у меня пар свистел изо всех щелей. Ещё немного - и сорвало бы меня на хрен с нарезов! И ведь тонко, чертовка, выдержала ту грань, за которой я бы уже на автопилоте сделал её женщиной. Потом заценила Софонибу, вспомнила тот эпизод на кордубском рынке, узнала её, весело посмеялась - в общем, вопреки моим давешним опасениям, Ремд оказался абсолютно прав. Какая там в сраку ревность к служанке? Наоборот, Велия только похвалила моё удачное приобретение, которое - ну да, и по финикийскому языку тоже меня поднатаскает, гы-гы! И тут же устроила мне экзамен по финикийскому, по результатам которого - через несколько финикийских слов минимум одно русское - подвергла меня нешуточной пытке. Ведь что придумала, мучительница! Раздевшись безо всякого смущения донага, принялась показывать на себе самой части женского тела, называя их по-финикийски. И пока не назовёшь правильно несколько раз - хрен позволяла пощупать! Софонибу - и ту в краску вогнала этим уроком!
А потом ещё и велела бастулонке впредь в постели "понимать" меня только по-финикийски. Езуитка! Ну как есть езуитка! А когда прощались уже возле дома её 'досточтимого' деда - снова раздразнила меня почти до срыва с нарезов и напомнила, чтоб не вздумал наложнице ребёнка сделать. А то с брюхом мало от неё толку будет - ага, типа пошутила!
И при всех её шаловливых приколах, девчонку практичнее Велии я даже представить себе могу с трудом. Это ведь она же мне и посоветовала с покупкой дома не спешить, а пока просто снять, да не шиковать при этом, а выбрать небольшой и недорогой - по реальным потребностям. Типа, нехрен окружающим пыль в глаза пускать - знают тут тебя, как облупленного. Сдаётся мне, что дело тут не только в этом, и есть у неё ещё какие-то соображения, но о них она молчит как Зоя Космодемьянская - улыбается только с милым и таинственным видом. Тем не менее, совет был неплох, и я ему последовал, сняв небольшой домик в греческом квартале пригорода. Достаточно просторный и удобный, но скромненький с виду и без излишеств. Соответствующе он был и обставлен внутри.
Хозяин запросил сперва два шекеля в неделю, но после торга согласился на полтора - всё-таки пригород. На острове, внутри городских стен, за такую плату можно было снять разве только пару каморок на верхнем этаже многоэтажки, в которых ютилась основная маса гадесской бедноты. Среди пригородных же одноэтажек на материке, где арендная плата умеренна, греческие дома наиболее удобны. Кроме того, как я сообразил опосля, Велия таким образом ещё и окунула меня в грекоязычную среду, где я волей-неволей начну потихоньку овладевать и греческим. Ну, хитрюга! Впрочем, у меня как-то особых возражений и не возникло. Мамаша ейная при нашем прибытии проверила мой финикийский "моя твоя понимай" и, отсмеявшись, признала, что я уже не неотёсанный варвар, а - ну, не то, чтоб отёсанный, а ошкуренный, скажем так. Типа, не совсем уж безнадёжен. Ну, спасибо и на том, гы-гы!
