Чернявская Татьяна - За краем поля
- Эй!?! - возмущённо прохрипела Валент, поднимаясь следом. - Куда это ты собралась?
- В трактир, пойду - напьюсь от радости, - пробормотала духовник, но её никто не услышал.
На корковатом плато, казалось затянувшим обветренную часть подвижной массы, носились голоса. Тихое эхо перекатывало чужие крики, шум ломающихся веток, звериный вой и лихой посвист, срывающихся в небо стрел. Иногда среди них прорывался топот копыт иль хлопки громадных крыльев, будто с неба падала, расставив крючковатые когти, хищная птица. Из сизо-пурпурной дымки сухого, словно пыльного тумана, темнея кривыми боками, проступали лишь сбитые причудливыми скульптурами связки островерхих кристаллов. В одной громаде можно было угадать стоящего возле коня всадника, в другой - припавшего на передние ноги мощного тура, в третьей - изорванный клочьями парус. И ничего, хоть отдалённо похожего на источник звуков. Голоса, меж тем всё приближались, пьяные лихим, рвущим душу азартом, злобной радостью и страхом.
- Как-то мне не по себе, - заметила Алеандр, будто бы случайно беря духовника под руку и теснее прижимаясь к блондинке.
Себя она утешала тем, что всякие духи, блуждающие голоса и неупокоенные души входят в тенеглядскую компетенцию и нет ничего зазорного в том, чтобы предоставить работу профессионалу. Как раз в этот миг топот копыт, тяжёлых и окованных явно непростым железом, раздался особенно близко. Девушки настороженно замерли, в слаженном порыве самосохранения, что проявляется у людей несведущих исключительно по памяти крови, и явно со стороны травоядных предков. Порыв тёплого воздуха клубами вполне зримого пара соткался перед их лицами и вздыбил рыжую чёлку девицы со звуком утробного конского фырканья.
- Та-а-а-ан, - опасливо протянула травница. - А это...
- Пресильные Боги, кого я вижу!?! - раздался из неоткуда рокочущий мужской голос с характерной старческой слабостью. - Ваше заупокойное светлейшество!?! Какими судьбами?
Из пространства, ещё недавно бывшего зыбкой дымкой намечающейся пустыни и завесой пылевых облаков, выпрыгнул мужчина. Точнее, он словно спрыгнул с седла, проявляясь боком и как-то поэтапно, что позволило лучше рассмотреть нежданного обитателя другой реальности. Почти древние в своей старомодности высокие сапоги, пёстрые шаровары и крепкий, увешанный яркими лентами колет, напоминали здорово потрёпанный дворовыми псами парадный костюм какого-нибудь важного придворного. Лицо, впрочем, эту потрёпанность поддерживало. Лоскуты кожи, раскроенные чуть небрежно, свисали со лба и щёк, оголяя пласты живого, но серо-землистого мяса. Их тонкие подпорченные гнильцой края трепетали от легчайших порывов ветра парадными флагами, что в купе с лихой франтоватой шляпой с огромным алым пером смотрелось очень торжественно и гордо. Жидкие бравурные усики, закрученные к рваным ноздрям, и окладистая борода с остатками застрявшего подбородка не добавляли иномирцу куртуазности. Хотя пожилой и уже, вероятно, неплохо протухший мужчина, сняв причудливую шляпу, весьма галантно раскланялся перед девушками и поцеловал ручки. Эл, не готовая к столь близкому общению с мертвяками, затравленно всхрюкнула и попыталась сползти в обморок.
- Прошу прощения за мой внешний вид, - правильно расценил состояние рыжей девицы полуразложившийся кавалер. - Видите ли, какая неприятность случилась, во время последней охоты, так благородно организованной Вами на Средницу, я по нелепейшей случайности (по-другому и не скажешь) представился окончательно и вынужден был покинуть своих добрых друзей, чтоб присоединиться к новой кавалькаде. Не досмотрел за третьим хвостом того демона, каюсь. Но как Вы изящно использовали канделябр! Очарован, валькирия, просто очарован!
Охотник снова приложился к свободной от гипса ручке, лукаво блеснув глазами на белеющую от ужаса травницу. И тут Яританна вспомнила, где могла видеть столь странный головной убор прежде.
- Славьтесь, великий охотник, - вежливо улыбнулась Чаронит, странно воплотившемуся призрачному охотнику, что не далее как в Средницу вместе с группой других неуспокоенных душ встали на защиту двух подмастерьев.
Сейчас события той роковой ночи представали перед духовником в несколько ином свете. Особенно верещун, так ловко перевоплощавшийся в жутчайших монстров их совместной фантазий и действительно изрядно походивший на демона, и "случайно" появившийся поблизости вор, укравший, в итоге, лишь её связку сувениров да пару монет. Тот самый вор, что позже стоял в памятных сапогах возле активизированного алтаря и проводил неизвестный ритуал с подпространством. Тот самый вор, что мог быть никем иным, как Сосновским (не украл же проклятый у него сапоги, право слово) и ныне пребывал неизвестно где, похищенный неизвестно кем. От мысли, что ей пришлось несколько дней провести в непосредственной близости от носителя древнейшего проклятья и своего потенциального убийцы, Яританна едва не впала в очередной ступор, но поспешила взять себя в руки. Настоящая ратишанка не могла себе позволить публичное проявление слабости!
- Рада снова встретиться с вами, - скрыла за манерами охватившую её нервозность Чаронит.
- Не скажу, что вполне с Вами согласен, Госпожа: не то место и не та обстановка, - по-доброму ухмыльнулся материализовавшийся призрак, - но, несомненно, приятно. Н-да, весьма приятно. Я, правду, ожидал Вас встретить в другом возрасте и в другой компании. Знать, судьба.
- Извините за не скромный вопрос, но здесь это где? Просто мы с приятельницей, - Танка встряхнула медленно оседающую травницу, - оказались здесь несколько сумбурно и ещё не слишком хорошо разобрались в обстановке.
Бравый охотник неловко крякнул от удивления и, по старой привычке, попытался подкрутить себе ус, едва не вырвав его с корнем:
- В Межмирье Вы, Госпожа, как есть в Межмирье.
Алеандр, не выдержав подобных откровений, всё же сползла в обморок, безвольно рухнув под ноги невидимому скакуну. Тот с радостью принялся жевать удачно задравшийся подол.
- Ишь ты, бесстыдник! - прикрикнул на транспорт бывший призрак, отогнав прожорливую тварь от красиво распростёртого девичьего тела. - Вы не переживайте так, попервой, всем плохо бывает, пока с мыслью не свыкнуться. Все живыми себя мнят, да назад рвутся, а потом приноравливаются, в зависимости от страстей своих и порывов. Мы вот охотой балуемся, увы, не той, что прежде: здесь всё как-то больше в роли добычи, но ничего так получается, славненько. Подруге Вашей непременно по душе придётся, такая же порывистая. Мы ей и конягу справим подходящего.
- Не надо конягу, мы здесь проездом, - вежливо отказалась Яританна; Валент, лежавшая в предположительном беспамятстве, согласно кивнула. - Пока факт нашей смерти не доказан и лучше поостеречься от необдуманных решений.
- Дело ваше, - покойник был явно разочарован, но настаивать не спешил. - Рано или поздно, смиритесь, коли сразу на перегной не оправитесь. У нас душонки, к апатии склонные, долго не задерживаются - тухнут в пакость всякую переходят, демонов там иль ещё кого, а потом и вовсе опускаются.
- В Подмирное Пекло? - слабо подала голосок Алеандр, на миг позабыв о своём бессознательном состоянии.
Как добропорядочную прихожанку, что исподволь надеялась на довольство Небесных кущ, этот вопрос не мог её не тревожить, особенно в случае подтверждения собственной кончины. Мёртвый охотник глумливо ухмыльнулся, будто столкнувшись с чем-то донельзя наивным и не менее гадостным. Он даже хотел досадливо сплюнуть, но постеснялся присутствующих.
- И Вы с эдакими бреднями. Вроде, приличные девушки, а в сказки всё верите. Межмирье это. Межмирье! Меж этой жизнью и следующей, а кому здесь удержаться сил не хватает, тот в перегной идёт прахом и тленом.
Мужчина пару раз выразительно топнул сапогом по кристаллической корке. Алеандр сдавленно икнула и поспешила подняться на ноги подальше от "праха и тлена" не заслуживших блаженства покойников.
- О, прошу нас извинить за невежество. Мы всё ещё слегка дезориентированны случившимся. Вам не составит труда провести для двух леди небольшую экскурсию по сему в высшей степени причудливому и занимательному месту. Клянусь, мы постараемся держать при себе стереотипные комментарии, - Танка злобно зыркнула на вспыльчивую компаньонку, что своей инрфернально-нравственной трепетностью едва не лишила их последнего знакомца.
- Увы, госпожа, - непритворно расстроился мертвец, - с прогулками у нас здесь трудно: в каком духе представились в таком и мечись, пока сила есть. Вот отправишься за границы, а там унылые душегубцы, что перед смертью каялись, и в их соплях, как есть, завязнешь по колено, да и захиреешь раньше срока. Нет уж, спасибо, пробовали. Уж лучше со своими в охоте метаться, да пыль глотать. А ещё хуже у богомольцев оказаться, этих брюхатых зануд, что другим о смерти плели, а сами отчаянно за жизнь хватались...
