Саманта Тоул - Жажда скорости
Я встречаюсь с ними в пиццерии «Сперанза». Это потрясающее место с изумительной пиццей. Я старалась не думать о том, насколько Каррику понравилось бы там.
Я еду увидеться с ними тремя. Здорово встретиться с ними, поболтать. Мы общались по телефону, но это не то же самое. Я соскучилась по ним.
Забавно, как быстро я привязалась к ним, я имею в виду Петру и Бена. С дядей Джоном я-то давно знакома. Думаю, это из-за совместных поездок. Вы вместе проводите времени намного больше, чем обычно.
Для себя самой я решила не спрашивать, как у Каррика дела. Во время телефонных разговоров я воздерживалась от упоминаний о нем. Но были неприятные случаи, когда его имя произносила Петра. Особенно первое время после моего ухода, когда она рассказывала мне, как он скучает по мне.
Слышать подобное было сложно. И оставаться в стороне становилось еще труднее.
Но я яд для Каррика. Я не нужна ему в его жизни. Ему гораздо лучше без меня, и, думаю, сейчас он это понимает.
Я паркуюсь перед рестораном. Они уже там, сидят снаружи. Как только я оказываюсь рядом, все внимание обращается на меня.
Первой до меня добирается Петра, и она обнимает меня так сильно, что выдавливает весь воздух.
— Черт подери! Я скучала по тебе!
— Я тоже скучала по тебе, Петра, — говорю я, чувствуя наплыв эмоций.
Отстранив меня от себя, она держит меня за плечи и смотрит мне в лицо.
— Не говорю, что ты похожа на дерьмо, но выглядишь ты уставшей, и определенно потеряла вес, хотя там не особо-то было что терять. Ты не в порядке?
— Все нормально, — отмахиваюсь я с улыбкой.
Я не в порядке. Она это знает. Я это знаю. И она права. Я похудела. Я из тех людей, что при стрессе теряют аппетит.
— Рад тебя видеть, Энди. — Ко мне с объятиями подходит Бен. — Без тебя в гараже все не то и не так.
— Ох, Бен, сейчас я правда чувствую любовь. — Я смеюсь, но, четно говоря, борюсь с тем, чтобы не заплакать.
Как только Бен отпускает меня, дядя Джон стискивает меня в медвежьих объятиях, отрывая мои ноги от земли.
— Я соскучился по тебе, малая. Я только вернул тебя, как ты, черт побери, исчезла, снова оставив меня.
Дядя Джон редко демонстрирует свои эмоции, но я совершенно ясно слышу их в его голосе. А затем, когда я снова смотрю на него, то вижу сияние в его глазах.
Я отвечаю ему печальным взглядом, отчаянно желая, чтобы все было иначе, чтобы я была другой.
— Я тоже скучала, дядя Джон. — Прежде чем он ставит меня на ноги, я оставляю поцелуй на его щетинистой щеке. — Но сейчас мы здесь, так что продолжим. Пускай вечеринка начнется! — Я выжимаю широкую улыбку и заставляю голос звучать спокойнее.
Петра хватает меня за руку и ведет к занятому ими столику, сажая рядом с ней.
— Итак, что здесь можно выпить?
— Выпить, — усмехается Бен. — Разве мы не есть пришли?
— Конечно же, поесть. — Она одаряет его взглядом. — Но на первом месте самое важное — алкоголь. — Она ухмыляется, заставляя меня рассмеяться.
Боже, я так скучала по этим ребятам.
И я пытаюсь не заострять внимание на том, по кому скучаю больше всего.
— Я отвезу вас обратно. Мне по пути.
— Уверена? — Дядя Джон в ступоре.
— Конечно. Будет глупо, если вы закажете такси, чтобы поехать тем путем, по которому еду я.
Мы провели в ресторане несколько часов, просто кушая и смеясь. Я не пила, потому что за рулем, но вся троица налегла на пиво, и Петра совершенно точно наклюкалась.
Мы все набились в мою машину, и я довольно быстро довезла их до главного входа в отель.
Я выбираюсь из машины, чтобы попрощаться с ребятами должным образом.
И когда я на прощание обнимаю Бена, то вижу его. Он со своим отцом выходит из гостиницы.
Мое сердце останавливается при виде него. Все вокруг исчезает.
Неослабевающая боль, с которой я училась жить с момента, как бросила его, усилилась, лишая меня способности дышать.
Я закрываю глаза на мучения, но тотчас же чувствую, что он видит меня. Я чувствую его взгляд, как если бы он касался моей кожи руками.
Я смотрю прямо на него, подмечая то, что он шокирован видеть меня.
Я отхожу от Бена, не отрывая глаз от направляющегося ко мне Каррика.
Мое тело начинает трястись, сердце колотится с удвоенной силой.
Он останавливается в паре шагов от меня. На нем джинсы и футболка с названием команды. Он невероятно красив.
— Андресса...
Слышать свое имя, произнесенное его голосом, подобно стакану воды в засушливой пустыне, обнаруженному лишь для осознания того, что это не реальность, а мираж.
— Привет. — Мой голос слаб.
— Мы оставляем тебя. — Дядя Джон целует меня в макушку. — Скоро увидимся, малая.
Я не смотрю, как они уходят. Не могу отвести взгляда от Каррика. Мы оба просто стоим и смотрим друг на друга.
— Пойду поймаю машину, — говорит Оуэн.
Он признательно кивает, но не перестает смотреть на меня.
Находясь с ним, смотря ему в глаза, я чувствую, как утопаю и возвращаюсь к жизни одновременно.
— Как... поживаешь? — Он делает ко мне еще один маленький шаг, но все равно недостаточно близко ко мне.
Но когда дело касалось его, никогда не бывало достаточно близко.
И это всегда было проблемой. Рядом с Карриком мои чувства обострены. Это наша крутейшая фишка и моя сильнейшая погибель.
— Нормально... думаю. То есть... не знаю. А ты?
Наконец он отводит взгляд и устремляет его в землю. Я слышу, как он выдыхает, прежде чем снова посмотреть на меня.
— Так же... думаю.
Его руки упираются в бока. Кажется, словно он хочет прикоснуться ко мне и в то же время сбежать.
Я это знаю, потому что мои чувства идентичны его.
Этот момент кажется самым трудным из всех, что когда-либо были. Я-то думала, что день нашего расставания был трудным... кошмарным, но нынешняя ситуация каким-то образом кажется еще худшей.
Думаю, это потому, что тогда, хоть мы и ссорились... разваливаясь на части, он в каком-то смысле все еще был моим. Сейчас же... мы лишь два человека, которые когда-то были вместе.
— Я собирался звонить тебе. — Он прочищает горло. — Нам нужно поговорить. — В сердце ощущается легкий подъем. — О твоей машине. — Как весь воздух выкачали. — Она все еще в моем гараже, но я подумал... Если ты остаешься здесь, то я могу переправить ее тебе. Или, если ты вернешься домой в Англию, я могу подкатить ее к твоей квартире, или ты сама можешь забрать ее. То есть, как сама хочешь. В любом случае... дай мне знать.
Машина моего отца.
Машина, принадлежащая Каррику и мне.
Я чувствую настолько сильную волну эмоций, что не знаю, что с собой делать.
Эта машина символизирует все, что имеет вес в моей жизни.
Она была тем звеном, что наконец объединило нас с Карриком.
Я должна забыть. Так будет правильно.
Делая глубокий вдох, я убираю свои эмоции куда подальше.
— Спасибо... большое. Но я не могу оставить машину. Это не кажется правильным, во всяком случае, сейчас.
Его брови сходятся на переносице, и в его глазах я могу видеть мирское средоточие боли.
— Это твоя машина, Андресса. Я купил ее тебе. — Его слова звучат мягко.
И они поражают меня в самое сердце.
— Она стоит столько денег, Каррик. Теперь, когда мы... не вместе, сохранить ее у себя кажется неправильным решением.
Он тяжело выдыхает, сжимая переносицу.
— Я не могу оставить машину, Андресса. — Его слова звучат тихо, и пропитаны страданием. — Даже если она тебе больше не нужна, я просто... не могу хранить ее. Я могу пожертвовать ее на благотворительный аукцион или что-то типа того. Не знаю. Просто скажи, что мне сделать, и я сделаю. — Он смотрит на меня с мольбой, а в его словах слышится отчаяние, которое говорит значительно больше.
Он не забыл меня?
Неправильно ощущать вспышку надежды, на которую у меня нет права, но что есть, того не отнять.
И сейчас я так отчаянно сильно хочу дотронуться до него.
Держа себя в узде, я переплетаю руки перед собой.
— Я оставлю ее. — Не хочу ранить его еще больше.
Он поднимает свой взгляд на меня.
— Куда мне доставить ее? Сюда... или к тебе в Англию?
У меня все еще есть там квартира. Аренда была оформлена на год и пока еще не закончилась.
Кажется ли мне, что в его голосе слышится надежда на то, что я собираюсь возвращаться в Англию?
— Вероятно... ее лучше доставить сюда.
Его глаза тускнеют.
Я обнимаю себя, пытаясь защититься от холода. Но он появляется не снаружи, потому что исходит глубоко изнутри.
— Прошу, не забудь выслать мне счет за доставку.
— Все в порядке, — отрезает он.
Но я не могу позволить ему платить. Он и так сделал для меня достаточно.
— Прошу, дай мне оплатить доставку, Каррик, — прошу я тихо.
— Иисусе, Андресса! — огрызается он. — Просто позволь мне сделать для тебя эту последнюю гребаную вещь.
Его раздражительность распалена страданиями.
Я знаю это, и потому говорю мягким, печальным голосом:
