Неизв. - i_8e24c74a9ae34e0c
— Ты меня боишься что ли?
— Нет, просто слишком много событий за день, слишком много, — ответила Руслана. — И я не хочу спешить, потому что знаю, что могу не сдержаться, а это только все испортит.
— Как будто я тебе предлагаю тут заняться чем-то богомерзким, — хмыкнула Лена и, придвинувшись к смутившейся Руслане, уткнулась носом ей в шею; почувствовав, как сглотнула девушка, Лена добавила: — Вот теперь и мучайся.
— Это нечестно! — протестующее прошептала Руслана. — Я ведь тоже так могу! И не только так…
— Все, спим.
Руслана вздохнула. Все-таки Лена была сильной девушкой и достаточно быстро взяла себя в руки. Но даже несмотря на это, Руслана прекрасно знала, что ей все еще больно и грустно от недавних событий. Криво улыбнувшись, она поцеловала Лену в уголок губ, на пару секунд невольно задержавшись и не желая прерывать этот поцелуй, и произнесла:
— Доброй тебе ночи. Я буду охранять твой сон.
— Спасибо… — в шею прошептала девушка, отчего по телу Русланы пробежался мимолетный озноб. — И тебе добрых снов.
Обняв одной рукой Лену, Руслана почувствовала, как их ноги переплелись, и счастливо улыбнулась.
«Приятных тебе снов, родная…»
====== Слепота и прозрение ======
Чтобы прозреть, ты должен понять, что ты слеп! ©
Гевал — Слепцы
«Интересно, почему все не может быть абсолютно хорошо? Хотя бы на краткий миг жизни… ну на минуту! Полнейшее счастье. Невозможное, видимо. Почему обязательно должен кто-то страдать от моего счастья? Почему девушка должна лить слезы, в то время как другая будет улыбаться? Почему мать должна кричать на свою дочь за то, что она пошла по своему собственному пути, а не по тому, который ей хотели уготовить родные? Почему всегда найдется что-то — мелкое, большое, невесомое как пылинка или же тяжеленное как бетонная плита, — что обязательно протянет скользкие и мерзкие пальцы к светлому счастью?
Мне, наверное, никогда не понять этого. Вернее, умом я понимаю, но сердцем ни понять, ни принять не могу. Не хочу. Я отказываюсь становиться циником, хотя вот-вот превращусь в него, низкопробного реалиста, не способного увидеть солнца на безоблачном небе. Я не хочу протягивать руки подобно слепцам, чтобы искать счастье, чтобы пытаться до него дотронуться, взять в ладони, понюхать и обязательно — куда без этого? — оторвать у него что-нибудь. Покажите мне того слепого — я подчеркиваю это слово — человека, который будет искренне радоваться тому, что нашел? Человека, который не будет подозрительно щупать и нюхать свое счастье. Потому что если он так поступает, значит, он не нашел ничего. Нашедший счастье перестает быть слепым. Нашедший счастье стремится подарить его тем, кто его окружает, а слепые, ползущие рядом с ним, всегда будут тянуть руки к счастью и марать его. Марать своими грязными и до мерзости противными пальцами.
…Господи, Руслана, что за мысли? Самой не противно, главная Слепая?
Что я несу?..
Лена…
И секунды не проходит, чтобы я не думала о тебе. Каждое мгновение наполнено тобой, даже если ты находишься на другом конце города. Но ты здесь, ты всегда рядом. Ты в моем сердце. Пусть эта фраза звучит довольно избито и неоригинально, но что поделать, если так оно и есть? Я не воспринимаю ее иронично или цинично, нет. Думаю, именно мои чувства к тебе не позволяют мне упасть, не позволяют мне сдаваться или останавливаться.
А мысли-то путаются. Сплетаясь в витиеватый узор, они натягиваются как тетива лука, становятся тонкими как паутина, растягиваются, но не рвутся — путаются, мешают мне нормально думать. Хотя я должна сказать им за это спасибо? Я не могу полностью сосредоточиться на том, что же мне сказать Владе, а тянуть больше нельзя. Пора оставить разрушенные надежды, прикрытые искусной иллюзией и самообманом, и наконец-то поставить точку в конце этой маленькой истории. Хватит тешить себя мыслью, что больно не будет. Будет. Сначала. Но не мне — к своему ужасу, я признаю это. Если честно, единственное, что я испытаю, это будет, наверное, облегчение, что все это наконец-то закончилось… А ведь как все начиналось? Влюбленные взгляды, глупые улыбки… Глупая влюбленная я.
Странно, а совесть даже до сих пор не мучает. Не впивается в шею, не кусает за нее, не давит на мозги. Кажется, она и вовсе куда-то отчалила, не желая принимать участия в моем разговоре. Но что это за чувство, противно грызущее изнутри? Не была бы я слепа, смогла бы разглядеть и понять… Хотя что тут понимать? И причем тут слепые или зрячие? Есть те, кто хочет видеть, и те, кто не хочет. Все. Хватит думать о всякой херне. Пора поговорить с Владой».
Остановившись возле обшарпанной двери подъезда, на которой со временем только прибавлялось различных наклеек да нецензурной брани, оставленной местными хулиганами, Руслана вздохнула так, словно тащила на себе огромный рюкзак, набитый тяжелыми камнями. На пару секунд закрыв глаза руками, а затем, немного помассировав виски, девушка решила, что тянуть больше не к чему. Она слишком устала от собственных мыслей и неосуществленных дел. Позвонив в домофон, она засунула одну руку в карман черных бриджей, а другой накрыла татуировку. Чуть покачиваясь с пяток на носки, девушка терпеливо ждала, когда Влада подойдет к домофону и откроет ей дверь.
Грязно-белые глаза были чуть прикрыты и смотрели вниз, на старое крыльцо, которое в некоторых местах было покрыто слишком большими дырками, тем самым напоминая сыр. На белой борцовке были отчетливо видны пятна вчерашней крови. Рядом с домофонной дверью, подпирая стенку дома, стоял рюкзак девушки, зашитый в нескольких местах.
Проснувшись утром и увидев рядом с собой спокойно спавшую Лену, Руслана почувствовала себя самым счастливым человеком, но с небес на землю ее быстро вернул мобильный телефон, который не переставал вибрировать. Сбросив звонок Влады, девушка похолодела: так много пропущенных звонков она еще не получала. Решив, что тянуть больше не стоит, Руслана неслышно опустилась на колени рядом со спящей девушкой и, наклонившись, едва дотронулась губами до ее щеки. Улыбаясь сквозь сон, Лена немного пошевелилась, но так и не проснулась. Руслана, пользуясь случаем, быстро собрала свои вещи и, попрощавшись с Аллой, неторопливо попивающей кофе за столом на кухне, вышла из квартиры и сразу же направилась к дому Влады. Только подходя к подъезду, она подумала о том, что совершенно не знает, который сейчас час.
Была половина восьмого.
Когда гудки прекратились, Руслана вздохнула и попробовала в очередной раз дозвониться до Влады по мобильному телефону. Прослушав очередное «Абонент временно недоступен», девушка сдавленно выругалась, подняла рюкзак, не забыв потом отряхнуть его, и накинула на одно плечо. Недовольно хмурясь, она направилась в сторону автобусной остановки.
Тот факт, что ни к домофону, ни к телефону никто не подходил, совершенно не радовал девушку. Терзаясь не самыми приятными мыслями, Руслана вновь достала свой мобильный и, роясь в телефонной книге, стала думать, кому из друзей Влады сначала позвонить. Однако вспомнив о том, что для второй смены сейчас еще рано и люди спят, нахмурилась еще сильнее, изломав шрамы на своем лице, и положила телефон в карман. Все-таки Влада могла отключить мобильный телефон, потому что Руслана за последние сутки так и не удосужилась снять трубку или, на худой конец, перезвонить. Но почему девушка не подошла к домофону, этого Руслана не знала, а строить предположения не хотела, поскольку понимала, что в конечном итоге придет к самым неприятным мыслям. Понадеявшись, что с девушкой все в порядке, Руслана села в автобус и поехала к себе домой.
Из-за того, что открыть дверь квартиры с первого раза не получилось, Руслана не сдержалась и пнула несчастную, за что тут же была наказана. Ойкнув и запрыгав на одной ноге, девушка уронила ключи. Ругаясь на чем свет стоит — а ругаться вслух девушка себе не позволяла очень давно, — она наклонилась за ключами и замерла, сосредоточенно смотря на них, зажатых в руке. Мысленно уговаривая себя успокоиться, девушка закрыла глаза. Спокойствие пришло не сразу, но пришло. В очередной раз убедившись в том, что надо дать себе всего лишь определенное количество времени для того, чтобы успокоиться, девушка вздохнула и прислонилась ладонью к входной двери.
— Прости меня, пожалуйста. Я не хотела тебя ударять.
Открыв дверь, девушка перешагнула порог квартиры. Хмурость наконец-то сошла с лица Русланы, но ее место заняла печаль, осколками отражающаяся в глазах девушки. Не замечая того, что в квартире подозрительно шумно, Руслана, пребывающая в себе, бросила рюкзак в комнату и пошла мыть руки. И только возвращаясь обратно, она поняла, что Ирка не спит, причем не спит совсем не одна. Настя что-то яростно пыталась доказать рыжей, но та ее явно не слушала. Впрочем, подслушивать Руслана не собиралась, а потому просто зашла в свою комнату и, найдя плеер, подключила к нему наушники. Сняв с себя майку, она бросила ее в сторону компьютерного кресла. В тот миг Руслану совершенно не заботило, долетела ли борцовка до кресла или нет. Девушка старалась не пропускать в свою голову дурных мыслей, причем дурными она называла все, которые хоть как-то были связаны с ней самой или с Владой.
![Гарольд Пинтер - Лифт [= Кухонный лифт]](/uploads/posts/books/271557/271557.jpg)