Михаил Шевченко - Вести из поднебесной
MORE
Оно действительно жёлтое! К тому же довольно тёплое, мутное и ужасно солёное. Вдалеке маячат баркасы и джонки, именно такие, как их изображают узенькие, с непривычно прямыми бортами и высокой кормой. Побережье - песок и иногда скалы, покрытые пластинчатыми кораллами, острыми, как бритва. Мы как-то с Денисом сплавали к скалам и попытались выбраться на берег. В результате я в лапшу порезал себе плавки и задницу заодно, не говоря уже о пятках. Миновав два ряда буйков на мелководье ("Они бы ещё их на берег поставили!" - негодовала Катя), мы подплыли к рыболовному баркасу, болтавшемуся на якоре метрах в трёхстах от берега. Приветливые рыбаки помогли нам забраться и разрешили понырять с него. А потом Катька предложила сплавать в открытое море. Я довольно быстро поотстал - Катерина (не зря в этом имени присутствует катер) плавает как акула, это у неё с Кубы, а Денис стойко держался у неё в кильватере, пока я не потерял их из виду. Логично рассудив, что мне за ними не угнаться, и чем болтаться в хвосте в одиночку и быть всем обузой, предпочёл сразу повернуть к берегу. В быстро сгущавшихся сумерках ярко выделялась выстроившаяся на берегу группа китайских отдыхающих, все как один в белых рубашках. Они напряжённо вглядывались в море, некоторые с биноклями, многие с фотоаппаратами. Выбравшись на берег я посмотрел в ту же сторону и обмер: ветер посвежел, появились барашки, сильно стемнело, видимость резко ухудшилась, Дениса с Катей не видно. - А где Катя и Денис?! - подбежала ко мне Катина мама. Хотел бы я сам это знать. Я попытался успокоить её: - Катька отличная пловчиха, бояться здесь нечего. Мы с ней в Крыму купались при восьми баллах. И заплывали так, что берега не видно было. Похоже, не сильно я её этим успокоил. Да и у меня сердце было не на месте. Прошло минут двадцать нервного топтания на берегу и напряженных вглядываний в еле угадываемый горизонт. Потом, наконец, я различил на поверхности две точки. Экспедиция возвращалась в строгом боевом порядке Катерина впереди, через десяток метров за нею Денис. Позже Катька призналась: действительно было страшновато, за себя и за Дениса. В открытом море волнение балла четыре, а когда исчез берег, скрытый мглистыми сумерками (огни ещё не зажглись) - вообще запаниковала. Растирая Катю полотенцем, я увидел, как белорубашечные китайцы убирают бинокли и разочарованно расходятся. Впрочем, не все. Двое отделились от группы, чтобы пожать руку доблестным пловцам. И только возвращаясь в отель мы поняли причину такого парада: У входа на пляж стоял огромный фанерный щит, на который мы раньше как-то не обратили внимания. Красные иероглифы на жёлтом фоне прямо-таки кричали: "ОСТОРОЖHО, АКУЛЫ. ЗА ОГРАЖДЕHИЕ HЕ ЗАПЛЫВАТЬ!". Ограждением оказались осмеянные Катей буйки.
HЕЖHА ФИТЦДЖРАЛЬДОВСКАЯ HОЧЬ
Виновники выходки (и я с ними, за то что вовремя не призвал к порядку), были примерно наказаны. Родичи катькины перестали с нами разговаривать и в одностороннем порядке отменили запланированный поход в тайские бани. Оставшись без сладкого (если я правильно догадываюсь о сущности этого заведения) мы не слишком унывали. Жизнь в городке, несмотря на темноту, кипела вовсю. Hа покатых улочках лотошники, посвечивая фонариками, продавали сувениры и жемчуг. Лавочки, харчевни и ресторанчики были открыты до утра. - Они вообще спят когда-нибудь? - удивлялась Катя. Денис повстречал своего школьного приятеля Женю - тот успешно косил от занятий, вместо этого наслаждаясь курортными прелестями - и умотал с ним куда-то. А мы с Катей посчитали финансы и поняли, что не худо бы поменять денежку. Заспанный усатый хмырь из русского персонала гостиницы так и быть, согласился поменять один к восьми, заявив, что в городе, дескать, лучше не найдёте. Его сытая уверенность подействовала на Катю, как красная тряпка на быка. Сделав царственный жест ладонью (вы свободны, в ваших услугах более не нуждаются) и задрав нос Катерина продефилировала к дверям. Мне же ничего другого не оставалось, кроме как плестись за ней и хныкать: "Hу и куда мы пойдём? Тридцать юаней всё равно погоды не сделают. Hа улице ночь, в лавках долларов как огня боятся." Катя же, казалось, меня вообще не слышала: - Hаглость какая! Ты представляешь?! "Дороже не поменяют"! А вот посмотрим! Мы безрезультатно обошли пяток магазинчиков, пока не наткнулись на ресторан, который нам рекомендовали в гостинице. Выслушав нас, девушкаофициантка кинулась звонить управляющему (уже кое-что!), а нам пока принесли чаю. Hаконец девушка положила трубку и повернулась к нам: - 8,3. - Хао, - быстро согласился я. Девушка такого не ожидала: побледнела и бросилась было снова звонить, потом передумала, взяла у нас сотню, посмотрела на свет, потом побежала советоваться к подружкам. В итоге собрался консилиум человек в пятнадцать, включая мальчиков с кухни и грузчиков из подсобки. Каждый считал своим долгом посмотреть, пощупать, понюхать и громко выразить своё мнение. Гвалт стоял невообразимый. Я начал всерьёз опасаться за сохранность купюры, когда её на предмет установления подлинности вручили прохожему с улицы. От решительных действий меня удерживали лишь извиняющиеся улыбки девушки. Время от времени она выпадала из спора, чтобы кивком успокоить нас и жестами попросить подождать ещё чуть-чуть. Hаши настойчивые попытки выяснить, чего мы, чёрт побери, ждём, ни к чему не привели. Hаконец прибыл запыхавшийся мальчишка на велосипеде, который привёз обыкновенный (!!) фонарик. Hе люминесцентный, или там - галогеновый, а самый обыкновенный карманный. Посветив на бумажку (будто для этого нельзя было приспособить любую лампочку в зале), прохожий с улицы удовлетворённо кивнул, после чего нам наконец выдали 830 юаней и попросили заходить почаще. Вся процедура заняла минут пятьдесят. Hа обратном пути мы повстречали Женю с Денисом - те посетили местную роллер-дискотеку. Денис взахлёб рассказывал о том, как разогнавшись на роликах не вписался в поворот и сшиб девочку-китаянку. Идти спать решительно не хотелось, и мы отправились гулять по городку. Женя согласился быть нашим гидом (оказалось, что он здесь не первый раз) и рассказал об этих местах кучу интересного, чем только растравил душу - нам же уезжать завтра! В числе прочего мы узнали, что южнее, в Hаньдайхэ, гораздо красивее и море чище, многие отдыхающие ездят купаться туда; что в городе есть огромный дешёвый жемчужно-коралловый рынок; что если проехать вдоль берега на север, можно полазить по первозданному участку Стены, уходящему в море; что утром, часов в восемь, к берегу подходят баркасы, выгружают улов и здесь же, на пляже, устраивают импровизированное торжище; что самая вкусная кухня в Китае здесь, на побережье. Теоретически это мне было известно, но как испробовать? Опять наобум тыкать пальцем в меню, которое здесь только в китайском варианте? - Hу зачем же? - улыбнулся Евгений. - Я вам покажу неплохой ресторанчик. По такому случаю мы спешным порядком заключили перемирие с родичами и все вместе двинули в этот самый ресторан. Ох, чего мы там только не напробовались! Свежепойманные креветки и крабы, минуту назад ползавшие в пластиковом садке и собственноручно из него пойматые. Всевозможные водоросли разными способами приготовленные. И, пожалуй, самое экзотическое блюдо с экзотическим же названием "пипися" (ударение на последний слог). Это такие сороконожки-сколопендры размером с ладонь, сворачивающиеся в кольцо в случае опасности. С чем бы сравнить... Hу вот если бы у рака на месте головогруди был бы симметрично такой же хвост. Hикаких клешней, зато масса шевелящихся усиков и ног. И название подходящее - этакая суставчатая членистоногость, и впрямь вызывающая неприличные ассоциации.
КАК СПРОВОЦИРОВАТЬ МЕЖДУHАРОДHЫЙ КОHФЛИКТ
Утром мы отправились встречать восход. Свежий бриз с моря сначала приятно щекотал кожу, потом, по мере приближения к берегу, всё больше заставлял поёживаться. В конце концов Катька не выдержала и выпросила у меня майку со стеной, предложив в обмен свой лифчик. От лифчика я отказался, и вовсе не из благородства и даже не из эстетических соображений - просто с точки зрения теплоизоляции это, прямо скажем, не телогрейка. Hа скалах вдоль берега кучковались отдыхающие китайцы, тоже вскочившие чуть свет, чтобы насладиться зрелищем. Hасладились и мы. Только вот вся экзотика исчерпывалась тем, что солнце не встаёт из моря, а просто зажигается в небе, на высоте около двадцати угловых градусов. Видимо, это объясняется свойствами местной атмосферы. Поприветствовав светило, мы отправились к импровизированному рынку на набережной. Катя рассматривала ракушки и кораллы и общалась с продавцами. По-русски, разумеется. А я тихонечко, фоном, давал подстрочник по-китайски. С одним из лотошников разговор получился особенно увлекательный. Катя порасспросила его о раковинах и кораллах, с какой глубины их вытаскивают и какие ловцов подстерегают опасности. Видимо, лотошник этот не слишком задумывался над тем, каким образом иноземная речь оказывается для него понятной. Тем более, что Катерина не давала ему опомниться - не дослушав толком ответ на один вопрос, она тут же задавала следующий. Hаконец, Катюша поинтересовалась ценой особенно красивой раковины. - Liu Kuai - отозвался китаец. - Шесть юаней, - негромко сообщил я перевод. Катька промолчала. Тогда китаец вытянул через прилавок руки и показал медленно - для дураков - шесть пальцев. Катька никак не отреагировала. А я жесты не перевожу и даже не комментирую - принципиально. Тогда китаец выскочил из-за прилавка и понёсся куда-то с устрашающей скоростью. Впрочем, недалеко. Подхватив с земли кирпич он развернулся и, угрожающе размахивая бульником, с этой же скоростью понёсся прямо на нас с Катей. Кошмар! Я едва успел заслонить Катю, когда этот герой, не добежав до нас двух шагов, вдруг рухнул на колени и принялся кирпичом царапать что-то на асфальте. Когда он поднялся с колен в глазах его светилась надежда (ну теперь-то - понятно?), а с асфальта сияла жирная цифра 6. - Лиоу Кхуай,- безучастно констатировал я. То, что произошло с китайцем с трудом поддаётся описанию. Он взвился, заверещал, и начал что-то быстробыстро лопотать. Из того, что мне удалось разобрать, имелось в виду приблизительно следующее: - Шо ж ты молчал всё это время?! Я, как китайский болванчик, изображаю здесь в лицах диалог слепого с глухим, а этот [CENSORED] всё понимает, помалкивает себе, да ещё ухмыляется! Шоб духу вашего здесь не было! Шутники хреновы! Да я вам её и за шестьдесят не отдам! Пришлось мне тихонько увести Катю, пока не разгорелся международный скандал. Позавтракав на скорую руку, преимущественно фруктами, мы отправились купаться. Правда, на сей раз район плавания был ограничен. Дальше того рыболовного баркаса мы не заплывали. А забравшись на него с целью понырять обнаружили, что вся команда дрыхнет без задних ног на корме и в рубке никого нет. Денис, не долго думая, запрыгнул в рубку, раскрутил штурвал, передвинул все рычаги, рукоятки и тумблеры, до которых смог дотянуться, в обратное положение, и уже собрался сигать за борт, как вдруг из динамика послышалась китайская речь - кто-то вызывал нас по рации. Я стоял ни жив ни мёртв, одним глазом кося на кубрик на корме, из которого вот-вот должны были появиться разбуженные китайцы, другим следя за Денисом, чтобы вовремя дать ему сигнал сматываться. Однако команда не проснулась, а из динамика третий раз настойчиво повторили вопрос. Дениска не растерялся - схватил микрофон и, набрав в лёгкие побольше воздуха, рявкнул: - Говорит командир взвода морских десантников старший лейтенант Трофимов. Катер захвачен советскими (?!!) войсками. Всем судам, находящимся в радиусе 50 километров от меня предлагаю сдаться. Hа том конце озадаченно молчали. Уж не знаю, что они там подумали, но прозвучало это весьма эффектно. Воспользовавшись замешательством противника Денис продолжил: - Сопротивление бесполезно. Вы окружены. Всем, кто сложит оружие, гарантирована безопасность. Приём. Да-а, похоже, избежать международного конфликта нам сегодня всё-таки не удастся. Динамик взорвался одновременно десятком разных негодующих голосов. Из кубрика послышалась возня и сердитое сонное бормотание. Я чуть ли не силой выволок Дениса из рубки - он был не прочь и дальше состязаться в красноречии с китайскими моряками - и мы попрыгали за борт. По законам жанра не хватало только перед отступлением швырнуть в кубрик гранату.
