kostik - Любитель историй
чем-то…
Поджав губы, Рик резко откинул книгу в сторону:
- Святые угодники, когда же он оставит нас в покое?!
Внезапная ненависть, охватившая юношу всего за пару
минут достигла гигантских размеров. Давно забытые обиды,
боль, скованность – все, чем окружил Лиджебай своих
детей - теперь казались кошмарными призраками, которые
все еще хранили отголоски прошлого. И мистер Невежа,
был одним из них. Именно он пытался вернуть Рика в тот
мир, куда он не хотел возвращаться ни за что на свете.
Втянуть в безобидную игру, запутаться в собственных
мыслях, заставить вспомнить прошлое…
Зачем?
Нет! Рик больше не желал погружаться в зловонное болото
отцовских страхов.
Внезапно, из дальнего угла гостиной раздалось протяжное
урчание. Вальяжно вышагивая и напоминая о своем
существование громким мурлыканьем, на Рика внимательно
взирал черный пушистый кот. Года три назад его приютил
мистер Лиджебай, и с тех пор, мистер Тит – так нарекла
своего любимца Клер – чувствовал себя полноценным
хозяином этого скромного жилища. Он приходил по
желанию и уходил, когда ему вздумается – то есть поступал
как истинный представитель своего семейства. И в отличие
от Рика всегда пользовался благосклонностью хозяина
дома, особенно в те промозглые дни, когда огонь в камине
не грел, а лишь жадно похрустывал сухими дровишками, а
мистер Лиджебай закутываясь в толстый плед читал
очередную книгу о далеких приключениях. Кот знал, как
угодить своему благодетелю. Сворачиваясь клубочком на
коленях старика и мурлыча на всю комнату, он щедро
отдавал тому свое тепло.
После смерти хозяина, мистер Тит стал появляться реже.
Часто бродил по комнатам в поисках покровителя, но
обнаружив только пустое кресло, удалялся восвояси.
Сегодня визит кота стал для Рика настоящей
неожиданностью.
Наверное, Тит проскочил в западное окно, которое вечно
открывалось от сквозняка, предположил юноша и, погладив
кота, попытался взять его на руки. Но тот резко вырвался и
отскочил в сторону. Между Риком и пушистым гостем
всегда сохранялось колкое недоверие. Юноша назло отцу
пытался избавиться от кота любыми способами, в ответ на
это, мистер Тит шипя и дыбясь, выказывал свои
несправедливые возмущения.
В доме Джейсонов Тит чувствовал себя более чем
вольготно: мистер Лиджебай как ребенок радовался
кошачьим выкрутасам и никогда не ругал животное, чем
еще больше злил сына. Клер частенько корила брата за
глупую ревность, объясняя, что кот существо приносящее
радость, а не отнимающее родительскую любовь. Рик
хмурился, но упрямо не признавал свою ошибку. Впрочем,
Тит и не ждал от него извинений. Судя по надменному
выражению кошачьей морды ему было все равно и его
вовсе не беспокоили чужие обиды.
- Ну, чего стоишь? Давай мириться, - покосившись на
пушистого предложил Рик и протянул руку.
Кот несколько минут сидел в замешательстве, а затем,
осторожно приблизившись, понюхал кончики его пальцев.
Юноша почувствовал легкую щекотку.
- Давай, не бойся... Если не хочешь, не буду тебя трогать.
В ответ мистер Тит облизнулся и окончательно
успокоившись, стал тчательно умываться.
Отвлекшись, Рик повернулся и его взгляд в очередной раз
нашел отцовский дневник. Тем временем, кот, недолго
думая, подняв хвост трубой, кинулся к двери, ведущей в
кабинет покойно мистер Лиджебая. Прислонившись к щели,
он некоторое время вглядывался внутрь, словно желая
отыскать потерявшегося хозяина, а зетам начал нервно
скрестись о деревянный край косяка. Вскоре усилия Тита
увенчались успехом. Дверь скрипнула и кот прошмыгнул
внутрь.
Затаив дыхание, Рик замер. Долгий год, кабинет находился
на замке и никто не смел тревожить покой того места, где
еще витал дух отца. Проявив решительность, сестра,
уподобившись родителю, установила правило – никогда и
ни под каким предлогом не нарушать установленные
границы. Пусть кабинет станет для Лиджебая его скромной
усыпальницей!
С трудом проглотив застрявший в горле ком, юноша на
ватных ногах приблизился к полуоткрытой двери. Кот был
уже внутри.
Рука сама подхватила со стола книгу в кожаной с красной
тесьмой обложке. Приблизившись к двери, Рик не сразу
решился дотронуться до массивной бронзовой ручки. Но из
кабинета послышалось призывное мяуканье кота.
Зажмурившись и кляня себя за нерешительность, юноша
переступил порог.
В нос ударил тяжелый запах пыли и затхлости
непроветриваемого помещения. Пытаясь откашляться, Рик
схватился за воротник и дернул его изо всех сил. Верхняя
петель камзола с треском лопнула, позволив юноше
глотнуть чуть больше воздуха. На его лбу выступила
испарина. Рик сам не понял, как оказался в кресле. Но легче
от этого не стало. Тяжелый воздух кабинета давил на него,
пытаясь, во что бы то ни стало выпроводить непрошеного
гостя. Только юноша не собирался сдаваться. Бешено
озираясь по сторонам, он одним махом бросился к окну, без
труда сорвал тяжелую портьеру и, нащупав створки, дернул
раму на себя. Поток свежего воздуха гонимый холодным
ветром ворвался в мрачное жилище вековой пыли. Лежащие
на столе бумаги зашуршали, подавшись легкому сквозняку.
И Рик обессилено повалился в кресло.
Почувствовав внезапный прилив сил, юноша улыбнулся.
Еще одна маленькая победа над прошлым оказалась не
такой уж сложной. Рик представил как тонкие нити,
связывающие его с воспоминаниями об отце, превратились
в тлен. Возможно, теперь витающий по дому призрак
Лиджебая успокоится и перестанет приходить к ним в
ночных кошмарах или поджидать в мрачных углах их
родового особняка.
Окончательно осмелев, Рик решил осмотреться. Но
невидимая стража мистера Лиджебая, оказывается, вовсе не
дремала. Сотни шипящих голосов в голове юноши возникли
из ниоткуда.
Правило нарушено!
Вина очевидна!
Тебе не стоило этого делать!
Сначала наступило оцепенение, а чуть позже тело
охватил страх, от которого нельзя было укрыться. Голос
отца прозвучал строго и однозначно.
"Что я наделал! Как решился?! Я приступил запрет,
нарушил правило!" – мысли Рика хаотично закружились по
кабинету,
насмехаясь
над
юношеской
неосмотрительностью.
«Зачем я ворвался?! Зачем?!»
Ища себе оправдания, Рик не смог найти ни одной весомой
причины.
В этот самый момент хаотичные мысли нарушил громкий
голос кота. Толи он зевнул, толи мяукнул от удовольствия,
но эффект удался на славу. В мгновение ока Рик пришел в
себя, осознав, что находится в кабинете отца совершенно
один – при всем уважении к мистеру Титу - тот был не в
счет.
Голоса исчезли, а на душе стало легко и спокойно.
Осторожно прислушиваясь к тишине, Рик заозирался по
сторонам. Все выглядело как и прежде: один, два, три года
назад, когда мистер Лиджебай немного задумчиво
склонялся над чистым листом бумаги и, зажигая еще
несколько свечей, чтобы отступила тьма, начинал писать.
В такие часы дом окутывала сокровенная тишина, которую
не смел нарушить даже дотошный посыльный, частенько
доставлявший старшему Джейсону небольшие свертки. Что
было внутри, Рик не знал, но судя по реакции отца,
содержимое являлось довольно ценным предметом. Но
даже этот факт, не давал посыльному права беспокоить
мистера Лиджебая, когда тот начинал работу. В один из
таких неудачных визитов, получив посылку, родитель
спустил бедолагу с лестницы, оставив без чаевых.
Тайком наблюдая за решительными действиями отца, Рик
в очередной раз отметил, что совершенно не знает его.
Мистер Лиджебай – молчаливый, худощавый, слегка
сгорбленный учитель речи, решивший коротать старость
среди пыльных томов библиотечной коллекции, каждый раз
не уставал поражать своего сына слегка эксцентричными,
но весьма решительными действиями. Для окружающих -
он покладистый и мягкий, в один миг мог вспыхнуть,
словно вулкан, становясь для всех вокруг настоящим
стихийным бедствием.
Подойдя к столу, Рик так и не решился сесть в глубокое,
