Вера Чиркова - Простая история
- То есть, даже тут, в благородном деле, мне придется обманывать или скрывать? Ну, что у вас за время такое, сучье?!!! Что за время?! Понимаете доктор, когда там у нас начались перемены, рухнул, этот чертов Советский союз, все надеялись, да какое там надеялись, все были уверены, что жить станет лучше. Что все измениться, и главное, что никогда больше никакие, такие вот, времена, не вернуться! Никогда! И, что же я вижу?! У вас стало еще хуже, чем было у нас при коммунистах! У вас тут, какой-то рассадник дебилизма, маразма и главное - подлости, на всех уровнях! Подлость, как главная государственная стратегия! Вот символ вашего чертого времени! И когда я, вот, немного задумываюсь, то на ум мне приходят очень плохие мысли.
- Это, какие? - хмыкнул Щупп.
- А такие, может не надо ничего тут менять?! Не надо тут геройствовать?! Не надо тут вам не в чем помогать?! Потому, как вы сами, заслужили то, что вы сейчас умеете! Сами заслужили!
Щупп вздохнул, грустно покачал головой и тихо сказал:
- Молодой человек. Вы решите все сами. Я не буду вас убеждать. Вы сами все знаете и поэтому сами должны решить. Единственное, что я сделаю, то передам вам шесть капсул. А поступить вы с ними можете, как вам подсказывает ваша... бессмертная совесть. Делайте, как знаете.
Он положил рядом с Лучинским на кушетку большую серебряную упаковку с прозрачным полиэтиленовым верхом. Внутри этой коробочки как в коконах лежали шесть больших желтых капсул. Кирилл покосился на этот подарок врача и хмыкнул. Щупп медленно встал и ничего не говоря, вышел из-за ширмы. Лучинский его не окликнул, он понял, что говорить больше в принципе не о чем.
***
Щебетанье каких-то неведомых птиц, запах разнообразных трав и цветов, слабое дуновение ветерка, и цвета, яркие цвета различных растений. Тут были и пальмы, и какие-то неведомые деревья с огромными листьями, тут были и пышные кусты, и елки, и маленькие карликовые сосны. Цветы, цветы и зелень, кругом было настоящая буйство зелени. Этот искусственный "райский" сад, тут под землей, под самым сердцем страны Кремлем, был похож на настоящий Эдем.
"Может, так и было там в раю? Откуда сбежал человек? Может, он тоже, был как бессмертный и ни в чем не нуждался? Но, он так мучился, так мучился среди этой всей красоты? Может он, поэтому сбежал и разгневал Бога? А разгневал ли он его? Может, он сам попросил сделать, его жизнь обычной и разноплановой. Что бы в ней чередовались и боль, и радость и наслаждение, и горечь потерь и фурор успех! Может, он сам хотел, что бы все было, так как у нас там... или, как тут?" - любуясь уникальным садом, рассуждал Кирилл.
Он не волновался. Нет. Хотя понимал, что сейчас может произойти действительно нечто, что изменит все вокруг. Он не волновался и был спокоен. Он, как-то равнодушно расчетливо ждал... ждал и предчувствовал, что даже если у него ничего не получиться, ничего изменить уже в принципе, он не сможет. Но, ему уже все равно. Ему уже до такой степени все надоело, что он просто устал волноваться и переживать.
"Переживать? О чем? Ведь, по сути, моя жизнь если подходить к ситуации, со здравым смыслом, уже давно закончилась. И я, вообще живу, как будто в долг. Мне кто-то неведомый продлил этот кредит существования и сейчас с интересом наблюдает, как я этот кредит в принципе могу использовать. Или его проценты, которые оказались такими огромными, заставят этот самый кредит вернуть, причем вернуть уже вдвойне. Потому, как никакого наслаждения от жизни, и вообще, от пребывания на белом свете, я не испытываю!" - с горечью подумал Кирилл.
Она появилась неожиданною.
Тихо, как приходит ночь, или рассвет. Она появилась незаметно, но он вздрогнул, когда ее увидел. Он немного испугался и отвел взгляд. Ее лицо было спокойным. Глаза немного грустные внимательно рассматривали его. Кирилл не торопился. Он даже не стал здороваться. Она, это восприняла, как должное. Она была готова, что он неи будет ей рад. Хотя, как почувствовал Лучинский, она это восприняла с горечью и сожалением. Но, вида не подала.
Он сидел на длинной витиеватой скамейке и, стесняясь ее, встал и пытался смотреть на небольшой прудик, в котором плавали большие красно-золотые рыбы. Они плескались и резвились, не обращая внимания на людей.
Да и зачем на них обращать внимание? Кто они такие эти люди? Странные и нелепые существа. Совершенно бесполезные, если конечно не брать в расчет, что кто-то из них, регулярно сыпет корм в бассейн.
Кирилл специально смотрел на рыб, чтобы не показать своего испуга. Нет, не волнения, а именно испуга! Он, как бы невзначай, перевел взгляд на нее.
Стюарт стояла, прикусив губу и, смотрела ему в глаза.
- Спасибо, что вы оказали мне честь и пришли.
- Не надо... - скривила губы она.
- Извините...
- Не надо лести, - она немного разозлилась. - Я, не оказывала вам чести. Просто эта встреча нужна как вам, так и мне. Поэтому я и пришла.
- Извините, - вздохнул Кирилл.
- Что вы все извиняетесь?! У вас ведь так мало времени и так много надо мне сказать. Я это чувствую. И я... я должна вам, что-то важное сказать!
Он не больше никаких слов кроме как:
- Извините.
Она окончательно разозлилась:
- Опять?! Это уже не смешно. Садитесь. Мне легче с вами будет разговаривать, когда вы сидите. И не смотрите на меня. Вот так и делайте. Как вы делали. Смотрите в бассейн. И говорите, так проще. Мне так много нужно и вам сказать. Но я не могу это, вот так просто сделать!
Кирилл словно загипнотизированный повторил:
- Извините.
- Я сейчас уйду. Вы знаете, что я рискую больше чем вы. Если он узнает... все. Это конец. В принципе, это конец. Это конец всего.
- Для меня?!
- Для меня, - ухмыльнулась она. - Вы-то ему нужны вроде как по делу, для эксперимента. А я, потом буду мучиться. Он, мне устроит, такую жизнь, что вы себе представить не сможете. Это будет ад. Ад на земле. Но я... не боюсь в принципе. Ради вас... хотя неприятно как-то...
Она вновь прикусила губу. Стюарт была захвачена своими мыслями. Он это почувствовал и спросил:
- Неужели, он такой вот человек, у которого вообще нет ничего святого?! Ведь он вас должен любить? Он вообще кого-то должен любить? Он должен кого-то любить, а значит и прощать?!
- Ну, почему, ему кажется, что он меня любит. Нет, он вправду меня любит. Это факт. Он боится меня потерять, но и любовь его очень страшна. Очень, вы даже не знаете на сколько. А то, что у него нет ничего святого, так, это вы должны понять. Да... а вы это не поняли? Я думаю, вы это уже поняли. Понимаете, он человек, который в принципе лишен любви к ближнему. Ему только кажется, что он любит. Но, на самом деле он любит самого себя...
Кирилл, всплеснул руками и укоризненно покачал головой:
- Нет... я понимаю, что он все тут. Он тут главный и все такое. Он почти Бог. Почти... но все же. Нельзя же отречься вообще от всего и вся! И ради чего? Ради, вот такого, пустого существования?
- Хватит. Не надо мне читать мораль. Не надо. Я все знаю сама. А вот вы не знаете. Многое не знаете! И не знаете главное! Главную мою тайну!
Кирилл посмотрел внимательно на женщину. И неожиданно спросил:
- А зачем, он вам?
Но, она не смутилась и ответила вопросом на вопрос:
- А вам?
Кирилл пожал плечами и вздохнул:
- Мне?! Мне он не нужен...
Стюарт ухмыльнулась и грустно улыбнулась:
- И мне... Мне нужны вы... Вы мне, очень нужны... И ваш ребенок!
Кирилл понял, что вести разговор с ней просто не возможно. Она постоянно перехватывает лидерство. Она постоянно контролирует ситуацию и тем более говорит, какие-то странные вещи.
"Не хватало еще, что бы она мне тут начала в любви признаваться. Тогда все рухнет, тогда она почувствует, что я не смогу ответить ей взаимностью и точно разозлиться, и тогда, тогда крах... ничего не получиться!"
Лучинский насупился:
- Так зачем вы тогда?
Она улыбнулась и пожала плечами:
- А вы?
Теперь уже разозлился Лучинский. Он, хотел даже встать и уйти, но что-то удерживало его. Словно кто-то неведомый внутри, запретил так поступать. Кирилл попытался успокоиться и как-то изменить этот почти нелепый диалог:
- Слушайте... у нас разговор не получится.
Но, она вдруг стала мрачной, в ее глазах блеснула злость, Стюарт достала из маленькой сумочки, с которой пришла, пачку дамских сигарет. Подкурив, тонкую черную палочку, она выпустила дым, почти Кириллу в лицо и вызывающе сказала:
- А, кто сказал, что я собираюсь с вами разговаривать. Я пришла вас выслушать. И все. И потом... потом я скажу... главное...
Кирилл тоже разозлился и дерзко спросил:
- Что потом?!
Он вдруг заметил, она начала нервничать. Сигарета дрожала у нее в пальцах:
- Ладно, хватит. Говорите. Это уже затягивается. Время нет. За мной следят. И, только благодаря Хрушеву я смогла...
Кирилл, вздохнул и, внимательно посмотрев ей в глаза, монотонно сказал:
