Уильям Голдинг - Повелитель мух. Наследники. Воришка Мартин (сборник)
Из одной лиственной пещеры они заслышали писк нового человечка. Лок запрыгал вверх и вниз за кустом.
– Лику!
Фа зажала ему рот ладонью и принудила молчать. Олень остановился, приплясывая на месте. Они услыхали отчаянный вопль Лику:
– Лок, это я! Я здесь!
Вдруг раздался оглушительный звук-смех, порхание, кружение и гомон птичьих криков, все голоса завопили разом, взвизгнула женщина. Костер вдруг зашипел, и белый пар взвился над ним, а свет угас. Новые люди сновали взад и вперед. Вокруг витали злоба и страх.
– Лику!
Олень исступленно раскачивался в тусклом свете. Фа тянула Лока за собой и невнятно бормотала. Люди подступали с палками, согнутыми и прямыми.
– Скорей!
Справа какой-то мужчина яростно колотил по кусту. Лок замахнулся.
– Эта еда для Лику!
Он швырнул мясо на прогалину. Кусок шлепнулся у самых ног оленя. Лок успел увидать сквозь облако пара, как олень нагнулся, но Фа уже тащила его прочь. Беспорядочный шум, поднятый новыми людьми, перешел в дружные возгласы, вопросы и отклики, повелительные крики, и горящие сучья мчались через прогалину, так что ветки, оперенные весенней листвой, возникали и исчезали. Лок пригнул голову и побежал, взрывая ногами мягкую землю. Над самой его головой раздался свист, похожий на внезапный, надсадный вздох. Фа и Лок метнулись в сторону меж кустов и замедлили бег. Они воспользовались своей чудесной способностью чутьем находить путь средь кустов и веток; теперь Лок дышал так же тяжко и бурно, как Фа. Они побежали прочь, а факелы сверкали под деревьями позади. Они слышали, как новые люди перекликаются и оглушительно шумят в подлеске. Потом раздался громкий одинокий голос. Треск прекратился.
Фа на четвереньках перебралась на мокрую скалу.
– Скорей! Скорей!
Он едва расслышал ее сквозь гром в сверкающей сумятице воды. Покорно последовал он за нею, дивясь ее проворству, но сам ничего не видел внутри головы, разве только нелепую пляску оленя.
Фа мгновенно взобралась на закраину утеса и залегла, покрыв собою собственную тень. Лок ждал. Она спросила, едва переводя дух:
– Где они?
Лок пристально поглядел вниз, на остров, но она продолжала нетерпеливо:
– Они лезут сюда?
Внизу, на крутом боку утеса, медленно колыхался корень, который она рванула, взбираясь наверх, но самый утес был недвижен и, подняв чело, безмолвно взирал на луну.
– Нет!
Они помолчали. Лок опять услыхал шум воды, причем шум этот стал таким громким, что он не мог бы его перекричать. Он лениво попытался разобрать, сопереживают ли они оба видения или же говорят, произнося слова, потом разобрался в ощущении тяжести у себя в голове и во всем теле. Никакого сомнения не оставалось. Ощущение это было связано с Лику. Он зевнул, утер пальцами глазницы и облизнул губы. Фа вскочила на ноги:
– Пойдем!
Они рысцой побежали меж берез над островом и спустились вниз, перепрыгивая с камня на камень. Бревно притянуло к себе другие, так что они лежали рядом, и было их больше, чем пальцев на руке, и все, что проплыло у этого берега, запуталось средь них. Вода стремительно струилась меж стволов и перехлестывала сверху. Получилась тропа шириной с ту, что вела через лес. Они легко добрались до уступа и молча стояли там.
С отлога донесся шум, который означал грызню. Оба ринулись туда, и серые гиены поспешно спаслись бегством. Луна озаряла отлог так ярко, что были освещены даже впадины по бокам утеса, и в темноте оставалась только яма, где люди недавно схоронили Мала. Они опустились на колени и смахнули грязь, золу и кости, покрывавшие ту часть его тела, которая теперь опять была видна. Земля уже не возвышалась над ним бугром, а лежала вровень с верхним кострищем. Все так же молча они подкатили валун и надежно завалили Мала.
Фа пробормотала:
– Как будут они кормить нового без молока?
Потом они обхватили друг друга руками и долго стояли, прильнув грудь к груди. Скалы вокруг ничем не отличались от всех прочих; костер давно умер. Двое тесно прижимались друг к другу, они слились воедино, отыскивая средоточие, главный смысл своего существования, потом упали на землю, все так же приникая, лицо к лицу. Огонь вспыхнул в их телах, и тогда они предались ему целиком и полностью.
Семь
Фа оттолкнула Лока. Оба встали и оглядели отлог. На них изливался блеклый свет первых лучей зари. Фа сходила к утесу и принесла кость, почти без мяса, да несколько клочков, которые гиенам не удалось вытащить. Теперь люди опять были рыжие, будто отлитые из меди, с желтоватым отливом, как песок, потому что голубые и серые цвета ночи их покинули. Они молча разодрали и поделили меж собой клочки мяса, испытывая друг к другу невыразимое сострадание. Вскоре они вытерли руки о ляжки и спустились к реке напиться. Потом, все еще ни слова не говоря и ничего не сопереживая, они повернули вправо и пошли к повороту, за которым стоял утес.
Фа остановилась.
– Видеть не хочу.
Оба повернулись и поглядели на опустелый отлог.
– Я поймаю огонь, когда он упадет с неба или проснется среди вереска.
И тут Лок увидал огонь внутри головы. А вообще-то в голове была полная пустота, и только внезапно нахлынувшее чувство, глубокое и несомненное, все еще жило в нем. Он пошел к бревнам, которые прибились к дальнему концу уступа. Фа ухватила его за руку.
– Нам нельзя опять на остров.
Лок повернулся к ней, занеся руки.
– Надо найти еду для Лику. Чтоб она набралась сил, когда вернется.
Фа укоризненно поглядела на него, и в лице ее было нечто недоступное его пониманию. Он шагнул в сторону, пожал плечами и развел руки. Потом притих и терпеливо ждал.
– Нет!
Она опять ухватила запястье Лока и повлекла его за собой. Он противился, беспрерывно что-то приговаривая. При этом он сам не понимал, о чем болтает. Она перестала его тащить и опять поглядела ему прямо в лицо.
Наступило молчание. Лок поглядел на нее, потом на остров. Поскреб левую щеку. Фа подошла вплотную.
– У меня будут дети, и они не умрут в пещере у моря. И огонь будет тоже.
– У Лику будут дети, когда из нее вырастет женщина.
Фа опять отпустила его запястье.
– Слушай. Не говори ничего. Это новые люди унесли бревно, а Мал умер. Ха был на утесе, новый мужчина тоже был на утесе. Ха умер. Новые люди приходили на отлог. Нил и старуха умерли.
Свет у нее за спиной стал заметно ярче. По небу, прямо у них над головами, разливалось красное зарево. Фа вдруг выросла в глазах Лока. Она была женщина. Лок покорно склонил пред нею голову. От этих ее слов обуревавшее его чувство обрело особую силу.
– Когда новые люди приведут Лику назад, я буду рад.
Фа издала пронзительный, злобный вопль, шагнула к воде и сразу же вернулась. Она схватила Лока за плечи.
– Как могут они добыть молоко для нашего нового? Разве олень дает молоко? И что будет, если они не отдадут нам Лик-у?
Он ответил смиренно, ощущая пустоту в голове:
– Я так не вижу.
Она отпустила его, дрожа от ярости, отвернулась и стояла, опершись одной рукой о скалу у поворота, близ закраины утеса. Он видел, как она вся вдруг ощетинилась и мускулы у нее на плечах вздулись. Она сгорбилась, наклонилась вперед, стиснула правой рукой свое колено. Он услыхал, как она пробормотала, все еще стоя к нему спиной:
– Ты видишь внутри головы меньше, чем наш новый.
Лок закрыл глаза ладонями и нажал так сильно, что яркие искры блеснули в них, как поблескивала река.
– Ночи не было.
Это походило на правду. Там, где всегда полагалось быть ночи, серела муть. Не только уши и нос Лока проснулись после того, как они с Фа лежали вместе, но и Лок-внутренний проснулся тоже и следил, как чувство захлестывает его и сразу же уплывает прочь. Под костями его черепа расползался целый сонм бледных осенних побегов, их семенами был забит нос, отчего он позевывал и чихал. Он растопырил руки и, моргая, поглядел туда, где только что была Фа. Теперь она отошла назад, на эту сторону скалы, и пристально оглядывала реку. Рука ее сделала призывный знак.
По воде опять плыло бревно. Оно было близ острова, и опять двое с костяными лицами сидели по обоим его концам. Они вскапывали воду, и бревно медленно переплывало реку. Когда бревно приблизилось к берегу и к кустам, где роились зеленые листочки, оно развернулось по течению, и мужчины перестали вскапывать. Теперь они вглядывались в открытое место у воды, где стояло мертвое дерево. Лок увидал, как один повернулся и что-то сказал другому.
Фа коснулась его руки:
– Они чего-то ищут.
Бревно медленно продвигалось вниз по течению, а на небе уже всходило солнце. Река в отдалении вспыхнула таким ярким пламенем, что лес по обоим берегам вдруг показался черным. Неизъяснимая притягательность новых людей вытеснила бледный сонм осенних побегов из головы Лока. Он даже перестал моргать.
Бревно было поменьше и плыло от водопада. Когда оно повернулось наискось, мужчина, который сидел сзади, опять стал вскапывать воду, и бревно нацелилось прямо Локу в глаза. Оба мужчины не отрываясь глядели вбок, на берег.
