Катарина Валентэ - сказка
-Тем лучше! Значит, я разделаюсь с тобой в два счета.
Суббота трусливо съежился.
-Ты что, не понимаешь? Я могу загадать желание, и мы все выберемся отсюда! Но для этого тебе нужно схватиться со мной. Ты же сам мне это говорил. Марид, поверженный в честном бою, может исполнить любое желание.
По мере того, как до Субботы доходили слова девочки, его ультрамариновое лицо то темнело, то светлело. Наконец, немного трясясь, он поднялся.
-Я плохо стою на ногах, - предупредил он.
-Я знаю, - прошептала Сентябрь.
Очередная трещина поползла по стеклянной стене камеры. Бойцы испуганно посмотрели в ее сторону, но почти тотчас же Сентябрь набросилась на Марида, рассчитывая выиграть преимущество за счет неожиданности. Её колено прошло в нескольких сантиметрах от живота. Суббота в последнее мгновение проворно увернулся, шагнув в сторону. Она попыталась напрыгнуть сзади, но ловкий Марид схватил ее, прижав руки плотно к телу, и припечатал к стеклянной стене, которая тотчас развалилось на кусочки. Холодный ночной воздух обжег ноздри. Бойцы повались вниз вслед за обломками и осколками. Они приземлились нескольким этажами ниже, мелкая стеклянная крошка продолжала обсыпать их, словно прозрачный снег. Весь удар падения Суббота принял на себя, но неожиданно, внутри прочного кольца девочкиной хватки, он почувствовал, как напряглись его мускулы. Это пробудилось желание. Кровь Марида, бушующая и сверкающая, как море, оживила его. Теперь, невзирая на все порезы, ушибы и слабость, и на то, что от него требовалось оказаться повергнутым, он чувствовал в теле пламя борьбы и необходимость взять верх в поединке. Глаза Марида сверкнули, он развел руки в стороны и сильно и резко ударил кулаками девочку по обоим бокам. Она вскрикнула. Через мгновение хватка ослабла. Суббота отпихнул ее от себя и проворно вскочил на ноги. Он зарычал. Губы скривились в страшной ухмылке. Он был неузнаваем. Видя замешательство Сентябрь, он рванулся к стеклянной ступенчатой кладке и побежал вверх, как по лестнице. Сентябрь опомнилась и бросилась в погоню. Почти догнав Субботу, она прыгнула вперед, хватая его за ноги и сбивая с ног. В ту же секунду она уселась сверху и принялась кулаками отбивать ультрамариновые мускулы спины мальчика, закрыв при этом глаза, думая, что так будет менее больно от понимания того, что она делает с дорогим ей существом. Суббота стонал от боли, но нашел силы перевернуться, схватил Сентябрь за волосы и стащил с себя. Девочка завизжала, но через мгновение снова накинулась на Марида. Ее ногти царапали ему кожу, пока она подыскивала удобное положение тела для прочного захвата, но Суббота снова ударил ее кулаком в живот, отскочил в сторону и снова зарычал. Он чувствовал себя, как рассвирепевший шакал, и видел Сентябрь такой же, немного замешавшейся только и почти побитой, так что решил не останавливаться. Он наскочил на девочку, но их двоих стеклянная кладка не выдержала и, треснув, раскололась. Они снова полетели вниз и на этот раз приземлились на пол в большой зале, который также был стеклянным и хрупким, и также треснул и рассыпался на кусочки. Падение продолжилось. Этаж за этажом они пробивали собой стеклянные полы, пока скалистая порода основания не остановила их. Суббота и в этот раз оказался снизу, застонав от ужасной боли. Сентябрь мягко перекатилась в сторону.
-Ты цел?
Марид не ответил, лишь вытянул руку, пытаясь схватить девочку за волосы. Его глаза уже не сверкали, они были мутны и пугающе темны от силы желания, укрепляющейся в нем. Сентябрь увернулась и, навалившись на Субботу, обвила его руками. Она старалась изо всех сил, но и Суббота тоже не собирался уступать. Сцепившаяся пара вертелась с боку на бок и перекатывалась с места на места, тяжело дыша и периодически вскрикивая. Стараясь не разжимать рук, удержать Марида прочной хваткой, Сентябрь внезапно поняла, что если бы мальчик был здоров и бодр, она бы даже минуты не продержалась против него. Она была под ним, ее подбородок упирался ему в шею, - и она укусила его. Неожиданная боль наполнила брыкавшееся тело Марида, встряхнув его целиком. Он вырвался из рук, но ударился о полуразрушенную стену и повалился на пол. Сентябрь увидела, что этот камень, на котором лежал изнуренный, заливаемый дождем Суббота, был одной из тех самых Шестерёнок Мира. Перед глазами понеслись воспоминания о долгом разговоре с Маркизой. Сентябрь чуть было не отвлеклась. Она снова набросилась на мальчика и встретив его сопротивление, повалилась с камня вниз, увлекая его за собой. «еще немного» подумала она – «еще немного ниже». Она больше не пыталась наносить удары, хотя боль в тех местах, по которым бил ее Суббота, обжигала очень сильно и раздражающе. Она просто перекатывала мальчика ближе к краю площадки, чтобы его собственная тяжесть увлекала его вниз, к новому падению, к новой боли. Так без остановок и пауз они скатывались по невообразимому огромному многоступенчатому механизму, с уступа на уступ, - пока наконец это не случилось.
Свалившись с шестеренки Королевства фей на железное зубчатое колесо ее мира, Суббота взвыл, агонизируя. Металл был ядовит, кожа покрылась ужасными крупными волдырями ожогов, ничуть не утоляемых холодом бесновавшихся струй штормового ливня. Марид пытался оттолкнуться руками, но это принесло еще больше боли. Он не прекращал выть и задыхался от боли. Сентябрь слезла с него и села рядом; ей хотелось обнять его, унять его невыносимую боль, - но вместо этого, быстро отдышавшись, она набросилась на Субботу, ударив его кулаками и справа и слева.
-Сдавайся! – закричала она, громче, чем вой продолжавшейся бури.
Суббота от ярости и бессилия закричал так, что Сентябрь захотелось заткнуть уши руками. Но она сдержала себя и еще сильнее вдавила плечи мальчика в ядовитую поверхность шестеренки. И Суббота обмяк в ее руках, - нечто исторглось из его тела, и мальчик перестал кричать.
-Сдаюсь, Сентябрь.
Мускулы Сентябрь расслабились, и она повалилась на тело мальчика. Холодный дождь обжигал ноги, руки и голову. Она положила ладонь на глаза мальчика и прошептала:
-Хочу, чтобы мы все до единого немедленно оказались где-нибудь в другом месте, где тепло и безопасно, много солнца и еды. Все, включая Дола и Мерцу чтобы были здоровы и не тронуты и цельны.
Она слезла с Марида, протянула руку и помогла ему подняться. Дождь стегал их сильнее и сильнее, однако они не замечали его. Они стояли, держась за руки, и улыбались.
-Привет! – неожиданно прозвучал детский голосок.
Сентябрь резко оглянулась назад и действительно увидела ребенка. Она стояла на каменной шестеренке, высоко над ними и часто моргала, избавляясь от дождя, залеплявшего глаза. У нее была синяя кожа, но не такого ультрамаринового оттенка, как у Субботы, и длинные густые темные волосы ниспадали на плечи. На левой щеке у нее была родинка. Сентябрь заметила, что и ступня у девочка была довольно большая. Ребенок спокойно смотрел на них, но вдруг, неожиданно улыбнулся и крикнул.
-А теперь найдите меня!
Суббота, потрясенный увиденным, взглянул на Сентябрь. Но она, очевидно, не поняла, что произошло.
А потом они исчезли. Вдвоем. Быстрые, как мысль.
ГЛАВА 21
Ты видела её?
в которой жизнь наполняется светлыми пятнами, но время всё так же неумолимо.
Сияние солнца было настолько ярким и плотным, что крупные пшеничные колосья отбрасывали друг на друга чуть розоватые тени. Все поле походило на мириады тонких накалившихся проволочек. Голубое небо возможно было рассмотреть только в густой тени деревьев.
Именно там, под защитой развесистой кроны, в которой желто-оранжевым блестели круглые плоды, лежали на мягкой траве четыре разных существа. Казалось со стороны, что они спят. Одно из них, девочка в зеленом жакете, лежала на животе, поджав руки к груди, свободно раскинув босые ноги. Её длинные темные волосы лежали крупной копной вокруг одного из плечей, а лицо было повернуто в сторону, где лежал мальчик, - розовое румяное и умиротворенное. Мальчик лежал на боку, поджав колени к груди, его ультрамариновая кожа была гладкая, на ней не было ни ожогов, ни царапин, ни черно-фиолетовых синяков, - только замысловатые черные ниточки, складывавшиеся в узоры и походившие на татуировки. Тонкие густые черные волосы были аккуратно собраны вместе на макушке и смотаны в подобие ракушки. Недалеко в стороне от детей размеренно сопел внушительных размеров красный виверн. Целые, крепкие чешуйки на его теле вздымались в такт дыханию. Рядом с кончиком его длинного хвоста, слабо сияя, прикорнул оранжевый бумажный фонарик.
