Тиффани Сноу - Непредвиденный поворот
– Изначально, следователи предполагали, что она умерла от удушья. Но потом выяснилось, что её задушили.
Подавив невольную дрожь, я подобрала несколько других снимков, где были запечатлены крупным планом синяки на её предплечьях. Вскоре моё внимание привлёк кадр, где на шее Кенди выделялись странные пятна.
– Что это? – спросила я. Блейн, посмотрев поверх моего плеча, нахмурился. Забрав снимок, он передал его Джареду.
– Здесь видны две странные отметины, – сказал он, указав на шею девушки. – Откуда они?
– Лично я думаю, что это следы от травматического оружия, – ответил Джаред. – С помощью него жертва была обездвижена, а потом задушена. Правда, убийца явно недалёкий, потому что оставил на месте преступления сперму. Теперь у нас есть его ДНК.
После этого комментария Блейн резко вскинул голову, что не могло меня не смутить. Конечно, он солгал копам, что не спал с Кенди в ночь убийства, но сперма точно не могла быть его, потому что он использовал презерватив. Скорее всего, она принадлежала Джеймсу.
– И кто, по мнению следователей, это мог сделать? – спросил Блейн после продолжительной паузы.
Джаред вздохнул:
– Ну, они уверены, что это ты. И сейчас им требуется ордер для доступа к твоей ДНК.
– Это не моя сперма, – сухо возразил Блейн.
– Я тебе верю, – ответил Джаред, – но я уже говорил, что выглядит всё очень плохо.
Подойдя к письменному столу, Блейн извлёк из ящика пакеты с галстуком и шарфами. Он протянул их Джареду.
– Мы нашли кое-что в шкафу Кенди прошлой ночью. Ты можешь сравнить ДНК, взятую с этих вещей, с обнаруженной вами спермой?
Джаред кивнул:
– Без проблем. Я поставлю всё это на учёт в качестве улик… скажу, что сам обнаружил их или что-то в таком духе. Ты думаешь, её убил кто-то, с кем у неё были отношения?
– Да, и у неё были отношения с Джеймсом Гейджем.
– С окружным прокурором? – удивился Джаред.
Блейн кивнул.
– Правда, мы не уверены, как долго, но, думаю, не меньше нескольких месяцев. – Помедлив, Блейн добавил: – За Джеймсом давно числились случаи проявления насилия, особенно по отношению к женщинам, так что всё может быть.
Да уж. Я могла это подтвердить на личном опыте.
Глаза Джареда расширились ещё сильнее:
– Ты, наверное, шутишь.
– Если бы.
– Ладно... только даже если ДНК совпадут, мы не сможем доказать причастность Гейджа, – покачал головой детектив. – Его ДНК нет в нашей базе.
– Если мы получим его образец, ты сможешь провести сравнительный анализ? – спросил Блейн, открывая очередной документ.
– Да, только как тебе это удастся? Ты главный подозреваемый в убийстве, которое без сомнения курирует Гейдж. Каждый знает, что вас связывают не самые тёплые отношения. Он не подпустит тебя к себе ближе, чем на несколько метров.
– Я что-нибудь придумаю, – ответил Блейн, пожав плечами.
Через несколько минут Джаред уехал, оставив нас троих изучать многочисленные документы.
Переведя дыхание, чтобы приготовиться к тому, что должно последовать дальше, я осторожно произнесла:
– Думаю, я могла бы… помочь с ДНК Джеймса.
Одновременно прозвучало резкое «нет». При этом ни один из них даже взгляд не оторвал от бумаг.
У меня вырвался тяжёлый вздох.
– Я не собираюсь сидеть сложа руки, пока Джеймс делает всё, чтобы тебя уничтожить, – я с досадой посмотрела на Блейна.
– Он не уничтожит меня, – спокойно возразил он, переворачивая лист рапорта.
– Я хочу помочь.
– Ты уже достаточно помогла, когда солгала полиции, чтобы обеспечить мне алиби. – Его резкий тон говорил сам за себя, что он думает по этому поводу.
– Ты позволил ей солгать ради своего алиби? – недоверчиво спросил Кейд.
Блейн поднял голову, чтобы посмотреть на брата.
– Я ничего ей не «позволял». К слову, я закрыл её в моей спальне, чтобы она не присутствовала на допросе, но ей удалось каким-то образом освободиться. Полагаю, ты не знаешь, кто научил её взламывать замки, верно?
Кейд только снисходительно вскинул бровь. Блейн раздражённо хмыкнул, а потом снова вернулся к рапорту. Выждав несколько секунд, я не удержалась и продолжила затронутую тему:
– Кстати, мне не понравилось быть запертой в спальне, словно непослушный ребёнок. Это сильно меня разозлило.
– Серьёзно? – с невозмутимой сухостью спросил Блейн. – Я что-то не заметил.
На это я только закатила глаза, но больше ничего не сказала. Сбросив туфли и подобрав ноги под себя, я задумалась, отклонившись на спинку дивана. Должен был существовать какой-то безопасный способ достать ДНК Джеймса. Достаточно было найти его волос или, на крайний случай, какую-нибудь физиологическую жидкость…
– Ты сегодня работаешь? – спросил Кейд, прервав мои мысли.
– Да, – кивнула я, теребя пальцами кисточку подушки. – Моя смена начинается в шесть. – И тут мне пришла в голову вполне разумная мысль. Сейчас были праздничные дни, поэтому бар закрывался в девять часов. Я знала об этом, потому что каждый год Ромео возмущался по этому поводу. После салюта люди искали, где выпить, и, по его мнению, было чистой воды преступлением закрывать бар так рано. Тем не менее, Кейд и Блейн об этом не догадывались, что давало мне неплохое преимущество.
– О чём бы ты сейчас ни думала, забудь, – Кейд пресёк мои мысли, и я бросила на него раздражённый взгляд.
– Это ты о чём? – невинно спросила я и, поднявшись на ноги, решила уйти прежде, чем они действительно о чём-то догадаются по выражению моего лица. Ну почему они знают меня так хорошо? Иногда это порядком выводило из себя. – Пожалуй, помогу Моне на кухне, – бросила я через плечо, решив, что ей, определённо, могла пригодиться небольшая помощь. Главное, чтобы мне не пришлось готовить у плиты, а с остальным я могла неплохо справиться.
Блейн поднял на меня глаза, и его губы дрогнули в мягкой улыбке. Когда я проходила мимо него, он потянулся и слегка сжал мои пальцы.
К моему облегчению, я действительно нашла Мону на кухне – она готовила что-то красивое из персиков и сиропа. Если повезёт, это будет пирог. Мне всегда нравился персиковый пирог.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – с надеждой спросила я, остановившись возле стола.
Женщина подняла на меня глаза и улыбнулась.
– Ну конечно, Кэтлин. Ты можешь расшелушить стручки зелёной фасоли в эту пиалу?
– Конечно. – Для этой работы не требовались особые кулинарные навыки, что полностью меня устраивало.
Когда Мона протянула мне бумажный пакет со свежими стручками, я бросила взгляд на залитое солнечным светом окно.
– Вы не будете против, если я займусь фасолью на террасе? – спросила я, взглянув на Мону.
Она покачала головой, вытирая руки о полотенце.
– Конечно нет. Думаю, я даже присоединюсь к тебе.
Мы вышли во двор и устроились на небольшой плетёной скамье, расположенной под большим дубом. Листва шелестела от лёгкого ветерка, и хотя солнце уже припекало, в тени было прохладно.
Мы с мамой часто перебирали фасоль или горох, и мне было приятно вспомнить об этом в компании Моны. Неподалеку соседские дети взрывали петарды, но я сомневалась, что кто-то вызовет полицию. Во время праздников существовало негласное правило не ругать подростков за пиротехнические шалости.
– Я рада, что вы с Блейном снова вместе, – заметила Мона, взглянув на обручальное кольцо. – Я опасалась, что он оттолкнул тебя навсегда.
Не зная, как объяснить наличие кольца на своём пальце, я помедлила, но потом всё-таки произнесла:
– Мона, мы с Блейном не вместе. Я… обеспечиваю ему алиби. Чтобы наша версия была более правдоподобной в глазах полиции, мы сделали вид, что снова обручены.
Мона на мгновение перестала работать и удивлённо посмотрела на меня:
– Ох... я даже не догадывалась.
Повисло неловкое молчание, и я, не выдержав, сказала:
– Мне очень жаль, Мона... На самом деле, мы с ним поговорили и помирились, но я не знаю... сможем ли мы снова... быть вместе.
Печальная улыбка тронула её губы.
– Не нужно извиняться, Кэтлин. Просто мне очень жаль, что так вышло. Он любит тебя, ты ведь знаешь об этом, правда?
Сглотнув, я потянулась за следующей пригоршней, стараясь избегать её взгляда.
– Да, знаю. И я люблю его тоже.
– А Кейд? – тихо спросила Мона. – Что ты… чувствуешь к нему?
Мой взгляд метнулся в её сторону, но она лишь сочувственно смотрела на меня.
– Мы с Кейдом друзья, – осторожно ответила я.
Мона вздохнула:
– Ты знаешь, я никогда не видела его таким раньше.
Раскрыв очередной стручок, я высыпала его содержимое в быстро заполнявшуюся пиалу.
– Что вы имеете в виду?
Продолжая выбирать фасоль, Мона ответила:
– С Кейдом всегда было сложно... сблизиться. Я помню, как Блейн привёл его домой впервые. Он был маленьким мальчиком… слишком худым для своего возраста в одежде, которая была ему велика. Я понимала, что ему было страшно, но он не подавал вида. Кейд никогда не показывал страха. Он так жил с тех пор, как умерла его мать. Упокой, Господь, её душу.
