Кира Касс - Наследница
Фокс, который, к моему удивлению, тоже решил поучаствовать в затее, хотя и не входил в число обиженных, вышел на сцену, чтобы нарисовать мой портрет. Это было ужасно. У Остена в раннем детстве и то лучше получалось. Но если целью парней было подчеркнуть свои сильные стороны комичным обыгрыванием их слабостей, то все вышло просто прелестно. У меня даже возникло желание незаметно стянуть свой портрет, сделанный в стиле: палка, палка, огуречик — вот и вышел человечек. Правда, на картине Фокса огуречик, а именно моя голова, был в обрамлении коричневых волнистых линий, подразумевающих волосы. Мои портреты писали бесчисленное число раз... но такого милого у меня еще не было.
Лиланд пел, Джулиан крутил хулахуп, Айван вытворял чудеса с футбольным мячом, а Ганнер прочел стихотворение:
Идлин, прекрасная наша принцесса!
Ваше имя — бальзам для нашего сердца.
И хотя мы частенько выводим вас из себя,
Мы вас любим и верим, что наши старанья не зря!
Я радостно хихикала всю дорогу, впрочем, так же как и остальные слушатели. А в качестве торжественного финала восемь парней исполнили групповой танец. Ну, по крайней мере, пытались это сделать. Они так старательно вертели бедрами и всем остальным, что даже вогнали меня в краску. Но им удалось произвести на меня впечатление. Ведь своим шоу, организованным за один вечер, они хотели и развлечь меня, и в то же время принести мне свои извинения.
Что было действительно очень и очень приятно.
Когда они закончили и поклонились, я наградила их бурными аплодисментами.
— Ну ладно, меня действительно ждут дела... хотя... почему бы не попросить принести сюда напитки, чтобы мы смогли немного поболтать?
Мы не стали выдвигать столы и запросто расположились на полу. Ведь иногда эти несносные мальчишки бывают такими милыми.
К обеду Арен тоже не вышел. Я смотрела, как в обеденный зал постепенно стягивается народ: сперва Избранные, за ними — другие гости и, наконец, мама, которая слегка припозднилась... но не Арен.
— А где твой брат? — нагнувшись ко мне, поинтересовался папа.
— Без понятия, — пожала я плечами, отрезав себе кусочек цыпленка.
— Это на него не похоже.
Я обвела глазами комнату, окинув взглядом каждого из оставшихся девятнадцати кандидатов. Кайл мне подмигнул, а Генри помахал рукой. Причем всякий раз, как я смотрела на Ганнера, в голове всплывали строчки его дурацкой поэмы. Фокс, встретившись со мной глазами, вежливо кивнул. Рауль улыбнулся, и я вспомнила, как он старательно учил меня держать в руках бейсбольную биту.
Ой, нет!
Это случилось. Я поняла, что даже те ребята, с которыми мне практически не удалось пообщаться, так или иначе меня зацепили. Да, некоторые из них уже нашли себе уголок в моем испуганном сердце, но как так получилось, что теперь они все стали мне небезразличны?!
Неожиданно у меня сдавило грудь. Я буду скучать по этим шумным, странным мальчишкам. Потому что даже если каким-то чудесным образом я и сумею найти своего единственного, мне не удастся оставить их всех.
Я задумалась над тем, как в свое время боялась, что парни нарушат мою размеренную жизнь, но ход моих мыслей прервал Гаврил, появившийся в обеденном зале в сопровождении ассистента из «Вестей».
Низко поклонившись, он посмотрел на папу и сказал:
— Ваше величество, простите, что приходится вас беспокоить.
— Ничего страшного. Что случилось?
Все взгляды тотчас же устремились на Гаврила.
— Ваше величество, разрешите обратиться?
Папа кивнул, и Гаврил зашептал ему что-то на ухо.
В ответ папа удивленно прищурился, словно не верил своим ушам.
— Женился? — переспросил он, но так тихо, что только мы с мамой его услышали. Затем откинулся на спинку кресла и посмотрел Гаврилу прямо в глаза.
— Ее матушка дала согласие. Все сделано по закону. Он уехал.
Внезапно у меня внутри все похолодело, и я пулей вылетела из комнаты.
— Нет! Нет! Нет! — бормотала я, взбегая по лестнице.
Для начала я проверила комнату Арена. Ничего. Вещи как лежали, так и остались лежать. Словом, никаких признаков панических сборов и поспешного отъезда. Но и никаких следов брата!
Выбежав из его комнаты, я ринулась в апартаменты Камиллы. Когда я накануне туда заглядывала, ее чемоданы были открыты, причем туалетов там было столько, что хватило бы на целую гардеробную. Чемоданы оказались на месте, за исключением самого маленького. И никаких следов Камиллы!
В отчаянии я прислонилась к стене, не в силах переварить увиденное. Арен исчез. Сбежал, оставив меня одну.
Я стояла, словно в тумане, не понимая, что мне теперь делать. Есть ли возможность вернуть Арена? Гаврил вроде бы говорил, что все законно. А что это значит? И как найти способ отыграть все назад?
Мой привычный мир рушился прямо на глазах. И что мне теперь делать без Арена? Сама не помню как, но неожиданно я очутилась в своей комнате. Нина протянула мне конверт:
— Лакей Арена доставил это для вас, наверное, с полчаса назад.
Я вырвала конверт из ее рук.
Идлин!
На случай, если новости не дойдут до тебя раньше этого письма, позволь объяснить тебе, что произошло. Я уехал с Камиллой во Францию, чтобы получить благословение ее родителей и немедленно на ней жениться. Сожалею, что пришлось покинуть страну без тебя и моя любимая семья не сможет быть со мной в самый счастливый день в моей жизни, но у меня не оставалось выбора.
После вчерашнего разговора я вдруг посмотрел другими глазами на нашу жизнь. Я всегда считал, что твоя неприязнь к Камилле обусловлена тем, что вы с ней находитесь в равном положении. Вы молодые красивые женщины и при этом наследницы трона. Однако вы с ней совершенно по-разному относитесь к своему высокому статусу. Она открыта для всех, тогда как ты держишь людей на расстоянии. Камилла пользуется своей властью со смирением, для тебя же власть — карающий меч. Прости за мою прямолинейность, хотя не сомневаюсь, ты и так все про себя знаешь. И поверь, меня отнюдь не радует, что приходится говорить тебе неприятные вещи.
Однако твое высокое положение еще не повод плохо относиться к Камилле. Ты не любишь Камиллу, потому что она единственный человек, способный нас с тобой разлучить.
Идлин, твои слова ранили меня в самое сердце. Ведь я тебе всегда верил. И меня всегда волновало твое мнение. Но если бы я позволил тебе высказаться, ты, несомненно, в один прекрасный день уговорила бы меня пожертвовать собой ради тебя. Быть может, даже забрать у тебя корону. И, Господь свидетель, я это сделал бы. Я сделал бы для тебя все, что угодно.
Поэтому, пока ты не потребовала отдать тебе мою жизнь, я отдаю ее Камилле.
Идлин, надеюсь, ты найдешь свою любовь. Всепоглощающую и испепеляющую, которая заставит тебя забыть обо всем. И если такое случится, то, возможно, ты меня поймешь. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
Мое счастье с Камиллой омрачает только одна вещь: что я могу тебя потерять, если ты не сможешь меня простить. Моя печаль будет велика, но разлука с моим сердечным другом опечалила бы меня еще больше.
Даже сейчас, когда я пишу эти строки, я скучаю по тебе. Мне трудно представить, как мы будем жить друг без друга. Поэтому постарайся меня простить и запомни: я люблю тебя. Возможно, не так глубоко, как ты бы хотела, но тем не менее.
И в подтверждение моей готовности во всем тебе помогать хочу сообщить нечто важное, что наверняка пригодится тебе в будущем.
Против монархии восстало гораздо больше провинций, чем ты думаешь. Не все, конечно, но много. И как ни больно тебе это говорить, источником проблем у нашей монархии является один человек, и человек этот — ты.
Ума не приложу почему — возможно, из-за твоей молодости, возможно, из-за твоего пола, возможно, по неизвестным нам причинам, — но они волнуются. Папа сдает прямо на глазах. Ведь по сравнению с его предшественниками у папы было гораздо больше неразрешимых проблем. Многие жители Иллеа полагают, что очень скоро ты унаследуешь трон, но они к этому еще не готовы.
Мне неприятно говорить тебе все это, хотя, полагаю, ты и так догадалась. И не хочется, чтобы ты зацикливалась на негативных мыслях. Я искренне надеюсь, что ты сможешь двигаться дальше. А пишу тебе именно потому, что уверен: ты в состоянии изменить отношение к себе. Идлин, перестань держать своих поклонников в подвешенном состоянии. Ведь ты умеешь быть храброй, но при этом женственной. Ты можешь быть лидером, но при этом любить цветы. Но что самое важное, ты можешь быть королевой, но при этом и новобрачной.
