Unknown - Unknown
Носит. Звучит жутко, но я ревновал ее даже к человеку, которого больше нет, и чье сердце теперь стучит у меня в груди.
Нет, это не чувства. Это эгоизм. Я просто хочу девушку и пока хочу — получаю ее. Хотя, конечно, Мика ведет себя так, будто в любую секунду может встать и уйти. И она может сделать это.
Она не как все эти телки, которых и ботинком из дома не выгонишь. Несмотря на то, что слабая, очень уверенная в себе и самодостаточная.
Она — девушка с характером.
Я пришел в больницу к моему врачу Эрику Старку — на этот раз не на плановую проверку. В последние разы, когда я приходил он был очень доволен моим здоровьем и тем, как мое сердце прижилось в грудной клетке.
А я в очередной раз ему нагрубил, вел себя, как последний ублюдок…винил его в том, что он спас меня.
У меня до сих пор двоякие чувства по-поводу всего этого, но теперь, когда я понял, что я живу…
Я дышу, я занимаюсь любим делом, я трахаюсь с самой охеренной девушкой в мире…как я мог жаловаться?! Как я мог вести себя, как такое дерьмо? Думать, что без дозы «белого» и травы в затхлых притонах, моя жизнь никчемна?
Она была никчемна до дня, когда мое сердце остановилось. Кажется, все самое гнилое в тот момент во мне умерло, но «зерно» — осталось. Я был прежним. Но я мог держать себя в рамках, во всем, что не касалось Мики и боев.
Я был сильнее.
— Был не прав, — сказал Старку, залетев в его кабинет. Линдси, его медсестре, которой от меня тоже досталось, подарил цветы. Ему оплатил номер люкс на озере Тахо. Я знал, что у доктора Старка есть семья — будет повод выбраться куда-нибудь вместе. Джек вечно жаловался, что у него почти нет выходных…кажется, некоторым врачам нужен основательный повод, чтобы передохнуть хотя бы пару дней.
И мистер Старк, и Линдси смотрели на меня так, будто перед ними теперь стоял призрак. Находиться тут больше у меня не было сил. Это была моя благодарность.
За спасение моей жизни.
В коридоре больницы я встретился с Джеком. Он выглядел очень обеспокоенным, впрочем, неудивительно: он же врач.
— Джек, встретимся в «Арене»? — спросил, останавливая его в холле.
— Да…знаешь, конечно, — растерянно ответил он, оглядываясь по сторонам. — Вот черт…
— Что-то случилось?
— Нет. Все в полном порядке, — быстро отозвался он, но тут к нему подлетели две маленькие девочки.
На вид им было лет пять обоим. Похожи, как отражение друг друга. На первый взгляд они не имели ничего общего с Джеком, но глаза…
— Папочка! Возьми нас с собой!
— Да, мы очень хотим посмотреть, как наш папочка спасает дядь и теть!
— Папуляяяяя, ну, пожалуйста, — канючили девочки, прижимаясь к его ногам.
Я не мог скрыть своего удивления. ДЕТИ?! Что они делают в больнице?
— Пэм, Кейси...вы же обещали слушаться медсестру Маргарет…куда вы от нее убежали? У меня очень много дел, — он обратился к девочкам, а потом посмотрел на меня, пожав плечами. — Няня заболела. Не смог оставить их одних дома.
Одних?! А их мать?!
Не тактичный вопрос не посмел слететь с моего языка.
Ситуация мгновенно усугубилась, когда в коридоре больницы появилась Лили — оделась она сюда так, будто собралась на свидание, а вовсе не на прием к врачу.
— Ох, доктор, я не ожидала вас здесь увидеть… — она с вежливой улыбкой подошла к нам и смерила меня взглядом, который я мог перевести, как «держись подальше от моей подруги, мразь, или сделай ее самой счастливой.»
— Как вас зовут, тетя? — спросила одна из малышек в синем сарафане. Девочек можно было отличить только благодаря их одежде разных цветов и разным прическам.
— Лили… — девушка переводила взгляд то на меня, то на Джека, то на девочек.
— Ну, что ж, мне пора, — я решил не мешать этой парочке. У Джека я потом узнаю, почему он скрывал, что у него есть две дочки. Может, он этого и не скрывал, но по крайней мере не трубил об этом всем подряд. Я не видел кольца на его пальце, да и судя по тому, что он иногда позволяет себе ходить в клуб…он точно не женат. Джек — отец одиночка?
Вполне может быть.
Лили схватила меня за рукав, когда я попрощавшись, намеревался уйти.
— У меня к тебе есть разговор, Миллер, — она взялась за меня мертвой хваткой и поглядела так, будто я враг номер один в ее жизни. — Если она прольет из-за тебя хоть одну слезинку…
— Уже пролила, — усмехнулся, одернув руку. Какого черта, она учит меня жизни?
— Я серьезно, Миллер. И не вздумай натворить глупостей. Лучше вообще их не начинай. Мика потеряла мужа, а ты раскромсал ее сердце на кусочки в школе. Слишком много несчастий для такой прекрасной девушки, не находишь?
— Разберусь сам. Отвали, хорошо? Я знаю, что делаю.
— Я не сомневаюсь. Я слежу за тобой, Миллер.
— Лучше устрой свою личную жизнь, — парировал я, от чего Лили прищурила веки.
— Завтра у нее день рождения, празднуем в конце недели. Это я так. Считай, что тебе помогаю, — она хмыкнула и с очаровательной улыбкой, повернулась к Джеку.
— Так это твои малышки? — нежно пролепетала она, и это было последнее, что я услышал.
Вот черт! День рождения. Не умею делать подарки, да и некому было их делать. Единственное, что я могу подарить Мике — это несколько оргазмов за ночь. Озадаченный этой новостью, я уселся в машину и посмотрел на дату.
Пятое мая. Ее день рождения.
POV Мика
Мне срочно нужен массаж. Или на растяжку.
У меня такое чувство, что каждая клетка в моем теле ноет, то ли от нехватки Майкла, то ли от переизбытка секса, после такого долгого его отсутствия.
Но есть в этом, черт возьми, даже что-то приятное. Слабость и нега во всем теле. Жажда его прикосновений к утомленным его же руками местам.
Жажда его языка в том месте, где он не сдерживает себя. Майкл…он знает, чего хочет женщина и обладает этим.
Он оставил меня в своем доме одну, но в нем мне было не так страшно, потому что я все время видела людей, разгуливающих по пляжу. Пары с детьми, подростки, владельцы четвероногих друзей…бояться было нечего, и все же, без Майкла я начинала чувствовать себя такой хрупкой.
Я, наверное, еще час лежала на диване после того, как он ушел. И просто смаковала это послевкусие во всем теле. Он не успел и дверью хлопнуть, а моя киска уже нуждалась в нем.
И я отчаянно пыталась побороть свой стыд. И чувство того, что Доминик…
Я изучила лофт Майкла вдоль и поперек — типичное мужское жилище для одинокого волка. Полный минимализм и, не смотря на это, везде небольшой беспорядок.
Все ящики на его рабочем столе заперты на замок, а вот сверху я обнаружила кое-что, что заставило меня замереть на месте.
Много фотографий. Каких-то эскизов…причем, совершенно очевидно, что он их сминал. Даже рвал. Бумага старая, почти покрыта пылью…
Я развернула один из листков и увидела на бумаге зарисовку девушки без лица. Волосы спадают локонами на плечи, она изображена по хрупкие ключицы.
Я взяла второй эскиз. Нарисовано неплохо, честно говоря, я бы в жизни не подумала, что это Майкл нарисовал. Наверное, какая-то ошибка. Доминик тоже увлекался такими эскизами, но они у него выходили другими…
Ник забросил это дело, полностью ушел в проектирование и строительный бизнес.
Я конечно понимала, что на земле очень много художников и фотографов, но такое совпадение в интересах у моего мужа и Майкла показалось мне странным.
У меня было такое чувство, что Майкл ненавидит этот стол. Что он презирает все, что на нем лежит. Что он терпеть не может эту девушку со страниц и хочет, чтобы она покинула их, но не может…не может не рисовать ее.
Вот такая гнетущая и загадочная атмосфера исходила от этих красивых работ.
Дальше – больше.
На столе в разброс лежали фотографии и вырезки из журналов о том, как нужно фотографировать. Вместе с ними валялись страницы о спорте и тренировках, и мне даже на секунду показалось…а нет ли у Майкла, брата-близнеца?!
Я присела, разглядывая фотографии. Такие красивые. Сердце сжалось при мысли о том, что в последний раз я оценивала работы Доминика. Это было давно, но я так гордилась им. Он мог бы стать очень популярным фотографом, если бы занялся этим также, как строительством.
И наше знакомство началось с этого — всего с одной пачки моих фотографий.
У Майкла было много фотографий океана и закатов с рассветами — он любил это сочетание, не меньше, чем я.
Вот — добрый старичок пускает огромные, размером с человека мыльные пузыри на пирсе. Дети радостно улыбаются и пытаются залезть в пузырь. Но он лопается.
