Рене Карлино - Пока мы не стали незнакомцами
Оттуда еще три на юг,
А там найдете рай небольшой».
Мы ушли из общежития с широкими улыбками на лицах.
— Боже, надеюсь, Эш не думает, что мы… — начала я бормотать.
— Вот правда, Грейс, это же она все подстроила.
— Но не это же.
— Нам не обязательно рассказывать ей все.
Примерно через полквартала я остановилась.
— Абсолютная откровенность?
— Всегда.
Я уставилась на свои ноги.
— Я почти сделала аборт.
Мэтт устремил на меня пристальный взгляд.
— Что тебя остановило?
— Я не смогла. — Глаза начали слезиться.
— Пожалуйста, не плачь. Это такой счастливый день, счастливейший за долгое время. — Он поцеловал меня.
— Я знаю. Я просто рада, что сделала правильный выбор.
— Я тоже, — подтвердил он тихо, приобняв меня.
Мы обнаружили Эш и Тати у здания.
— Идите сюда, это так круто, — закричала Эш.
Мы вошли внутрь и, оказавшись в помещении, поняли, что это галерея, а у входа стоял мужчина в костюме. Тати представила его владельцем галереи.
— Он согласился развесить фотографии, предложенные Эш, и они ему настолько понравились, что он хочет через пару месяцев устроить выставку.
Я оглянулась, ошеломленная. Вокруг были увеличенные и профессионально обработанные фотографии Мэтта, на которых была я. На первом цветном снимке, который я никогда не видела, я играла на виолончели в комнате старого общежития. Подпись гласила: «Грейс в цвете». Я начала плакать, и по щекам потекли крупные слезы счастья.
— Она прекрасна. Боже, Эш…
Мэтт тоже растрогался, он едва мог говорить. Мы оба зажали Эш в объятиях, и двинулись с ней по галерее, глядя на все эти воспоминания, пока я подмечала талант Мэтта и наблюдала за его реакцией на фотографии, которые были так ценны для него. Вскоре плакали уже все мы, включая Тати.
Когда мы столпились у двери, Эш сказала:
— Есть еще одно место. Мне нужно пойти туда первой, так что дайте мне несколько минут.
— Без подсказок?
— Ага, это сюрприз, — заявила Эш.
Мы все обнялись, после чего Тати проводила Эш к такси. Прямо перед тем, как забраться в машину, Эш прокричала:
— Больше никаких слез!
— Хорошо, дочь! — прокричал в ответ Мэтт.
Как только Эш уехала, Тати подошла к нам и уперла руки в бока.
— Слушайте сюда. Эта юная девушка очень долго планировала все это. Я сказала ей, что это плохая идея, и она пообещала мне, что если все пойдет не по плану, то ее сердце останется целым.
— Ты к чему ведешь, Тати? — спросила я.
— Я пообещала ей, что не буду говорить этого. — Она обратила свое внимание на Мэтта. — Я не знаю, что теперь будет с вашей маленькой странной семьей, но мне нужно сказать кое-что лично тебе. Ты же видел, как я хорошо управляюсь со смычком? — Мэтт кивнул, удивленно улыбаясь. — Я запихну его очень глубоко сам знаешь куда, мой друг, если ты обидишь хоть одну из моих девочек.
Мэтт тут же схватил Тати за плечи и притянул для объятий.
— Я бы не посмел. Они и мои девочки, — сказал он тихо.
Они отстранились друг от друга, и Тати указала на такси за ее спиной.
— Он знает, куда везти вас. Отправляйтесь и найдите вашу дочь.
В черном такси мы с Мэттом взялись за руки. Не думаю, что хоть кто-то из нас ждал остановки у Сити Холла, но именно мэрия оказался нашей финальной остановкой.
— Как она узнала? — удивился Мэтт.
— Тати, должно быть, рассказала ей. Смотри, вот и она.
Эш сидела на ступеньках и ждала нас.
— Умная девочка, — проговорил Мэтт.
— Наша умная девочка.
— Ну, Грейси, есть ощущение, что ты делаешь что-то безумное?
— Все время. Но прежде чем мы выйдем, мне нужно знать, это для нее или для нас? Я пойду на это в любом случае, но мне необходимо знать.
Мэтт взял меня за руку.
— Грейсленд Мари Старр-Шор-Портер — как бы тебя ни звали, — моя жизнь без тебя была бы ненастоящей. Это была бы просто серия дней, скрепленных кучей сожалений. Но я снова обрел тебя. Это идеальное время, обещаю, сейчас наше время. Ты любовь моей жизни. Я, твою мать, люблю тебя, Грейс. Всегда любил. Я любил тебя, когда не был с тобой, и до этого, и прямо сейчас люблю. Выйдешь за меня?
— Черт подери, да, — прошептала я. Я стиснула руками его лицо и поцеловала. — Давай устроим для нее представление.
Мэтт вывел меня из такси, и мы встали с ним, держась за руки, не сводя глаз с Эш.
— К чему это все, мелкая? — спросил Мэтт.
Она поднялась на ноги и вытянула руки.
— Идите сюда. Знаете, я справлюсь с ролью свидетеля намного лучше Гэри Баси.
Мэтт посмотрел на нее, подняв брови.
— Не похоже, чтобы она пахла салями, — он пожал плечами.
— Фраза «не похоже, чтобы она пахла салями» войдет в историю как самое чудное предложение руки и сердца в мире, — заявила я.
— Грейсленд, ты называешь меня чудиком?
— Ага, и мне это в тебе нравится.
Эш спустилась по лестнице и встала рядом с нами. Она вся аж светилась.
— Мне следует сделать это правильно, — сказал Мэтт. Он встал на одно колено и взял мою руку. — Грейс, я люблю тебя, а ты любишь меня. Выйдешь ли ты за меня замуж на веки веков?
— Да. На веки веков.
Акт четвертый:
СВИДЕЛЬСТВО ТОГО, ЧТО ЖИЗНЬ ПЫЛАЕТ ЯРКО
ЭШ
Мировой судья женил моих родителей, а я была их свидетелем. За все пятнадцать лет я ни разу не видела маму настолько жизнерадостной, любящей и счастливой, как в тот день. Я и представить не могу, что бы было, если бы они не встретились тогда в метро. Они бы влачили одинокое существование, живя двумя отдельными половинами одного сердца, недосягаемые друг для друга? Кто знает? Я знаю лишь, что рада тому, что они снова обрели друг друга.
Тем летом мы все отправились в Европу с филармоническим оркестром, а потом все вместе улетели в Калифорнию. Поездка была похожа на грандиозный медовый месяц и семейные каникулы одновременно. Когда мы вернулись, папа переехал к нам. Родители были похожи на влюбленных подростков, чьи лица были приклеены одно к другому. Когда я закатывала глаза, папа смеялся, а мама скулила, что они заслужили это, что они наверстывают упущенное. Мне нравилось немного мучить их. Вообще, было круто, что моих маму и папу так тянуло друг к другу.
Папа оставил лофт, и мы превратили его в художественную студию-офис. Мы назвали ее «Лувр». Мама обожала наблюдать за тем, как мы работали, сама она играла или приносила нам еду, если не преподавала.
Через год после их женитьбы я стала старшей сестрой. Наконец они переключили внимание на кого-то другого. Вообще-то, я вроде как обожаю своего младшего братика. Лео. Он же просто ребенок, разве с ним может быть непросто?
Я знаю, мои мама и папа совершали ошибки и потеряли связь, и благодаря этому я в некоторой степени чувствую себя счастливицей. Кто знает, что было бы, если бы для них все сложилось идеально? Я знаю, что получила двух любящих меня до безумия отцов, и мне довелось увидеть, как мои собственные родители влюбились. Многие ли люди могут этим похвастаться?
Заметки
[
←1
]
Бьюллер — фамилия героя фильма «Выходной день Ферриса Бьюллера» 1986 года, используется в случае, если кто-то игнорирует вопрос.
[
←2
]
Grace (Грейс) – грация, милосердие, добродетель.
[
←3
]
«Häagen-Daz» – кафе-мороженое.
[
←4
]
Контактные отпечатки – печать напрямую с негативов на фотобумагу контактным способом, обычно выполняется фотографом или лаборантом «ручной» печатью в фотолаборатории.
[
←5
]
Для съемки в местах с низким уровнем освещения используется пленка с высокой светочувствительностью. Существует пленка с переменной светочувствительностью, когда во время проявки за счет увеличения времени и температуры проявления (пуш-процесс) можно изменить чувствительность пленки, но с неизбежной потерей качества снимка (растет контраст и увеличивается зерно).
[
←6
]
Прим. пер.: Электрокарт — машинка для аттракциона известного как «Машинки» или «Бампинг».
[
←7
]
«Семейка Брейди» – американский комедийный сериал, выходивший с 1969 года по 1974.
[
←8
]
Сид Вишес – участник группы Sex Pistols, был влюблен в Нэнси Спанджент. Их пара стала легендарной из-за пристрастия к тяжелым наркотикам и благодаря сильным чувствам друг к другу.
[
←9
]
«ПБР» – дешевое пиво «Pabst Blue Ribbon», считающееся студенческой выпивкой.
[
←10
]
«Вита-лучи» ‒ лучи, после воздействия которых в организме хлюпика активизировалась ранее введенная сыворотка, и он стал «Капитаном Америка».
[
←11
]
«Элиот звонить дом» ‒ переделанная цитата из фильма «Инопланетянин» 1982 года.
[
←12
]
«Нану-нану» ‒ знаменитая реплика из сериала 70-80-х «Морк и Минди», произносимая героем, которого играл Робин Уильямс.
