олеся - o 1ff526697cb110fe
нравился.
- Угу, я уверена, - сказал я. – Кто бы мог отказаться? – я сжала его бицепс.
- Оказывается, многие девушки могли.
- Ох, продолжай..
- На самом деле ничего интересного, - сказал он. – У меня не было действительно
серьезных отношений ни с кем длительное время.
- Ты хочешь жениться?
Он взглянул на меня.
- Ты делаешь предложение?
Я выпалила и нескромно рассмеялась.
- Ты знаешь, что я имела в виду.
- Да. Брак? Я не знаю. Полагаю, что важно только быть с правильным человеком.
- Ну, конечно.
- Нет, - сказал он. – Я имею в виду желание. Как кто-то просто может хотеть
жениться? Я думаю, ты на самом деле будешь хотеть только этого, когда будешь с
правильным человеком. Никто не знает, хочет ли он жениться, что-то вроде абстрактной
идеи. Ты не знаешь, как это, если ты не на ком-то женат, как такие мысли могут быть
серьезными?
Настала пауза и предположила, что он ждет от меня ответа.
- Думаю, что ты слишком много думаешь.
- Хмм. Возможно. Все дело в том, что ты здесь.
Мы молчали остаток пути до Лос-Анджелеса. Мы попали в небольшую зону
турбулентности на десять минут, а в остальном полет был гладким.
Гладким, в физическом состоянии, по крайней мере. Эмоционально, все было
немного шатким.
Я не хотела, чтобы выходные с Максом заканчивались. Завтра означало
возвращение к работе. И поскольку я люблю свою работу, которой занималась, было бы
большим приуменьшением сказать, что я отвлекалась на мысли о Максе постоянно.
На противоположном конце эмоционального диапазона, я немного нервничала из-за
Макса, который был расплывчат и пренебрежителен о его отношениях с женщинами в
последние годы. Я знала, что, возможно, ничего больше, чем он щадил меня от страшных
рассказов о столкновениях с Голливудскими горячими, перевозбужденными, и самыми
отчаянными девушками-старлетками и светскими львицами.
Если это было тем, чем Макс занимался, то он все сделал правильно. Я на самом
деле не хочу знать обо всех этих женщинах. Все что я хочу знать, это куда все приведет с
Максом. Пока что, он не дал мне настоящей причины, чтобы бояться. Он не сделал и не
сказал абсолютно ничего, чтоб заставить меня чувствовать, что ему недостаточно меня.
Я мысленно пнула себя за то, что позволила своему негативу и неуверенности в
себе завершить такие прекрасные выходные.
5.
Кристал не было, когда я приехала домой. Она не упоминала об этом по телефону,
но я догадалась, что она работает.
Было немного больше пяти вечера, поэтому я решила, что могу заняться своими
постоянными воскресными проверками со своими родителями. Мама ответила после
перового гудка. Папа был на другом телефоне. Они спрашивали, как прошла моя неделя, и
я рассказала им, за исключением веселой поездки на побережье с Максом Далтоном,
конечно.
У них была переделка кухни, поэтому мне пришлось выслушивать десять минут
точные описания моей мамы, что подрядчик собирался сделать, а папа встревал каждые
тридцать секунд или жаловался на стоимость новой стойки, шкафчиков, и еще много чего
другого. Небольшой спор продолжился и мама, наконец, сказала, что они должны
обсуждать это, когда не разговаривают со мной по телефону. Слава богу.
- Грейс поблизости?
- Она только что уложила ребенка спать. Позволь я позову ее, - сказала мама.
Мне на самом деле нужно было поговорить со своей сестрой. Я откладывала это
все выходные. Я знала, что если бы позвонила ей в пятницу вечером, я бы была такой
злой, что наверняка сказала что-нибудь, о чем пожалела бы. Но сейчас, прошло достаточно
времени, когда я могу, вероятно, вести с ней разумный разговор.
Когда мама и папа отключились, и осталась только Грейс, я сказала:
- Ты сказала Крису где я?
- Что? Нет! Я говорила тебе, что сказала только что в Лос-Анджелесе.
- Тогда он выследил меня.
- Он что?
Я сказала:
- Крис появился в дверях моей квартиры в пятницу вечером.
- Святое дерьмо, - удивление в ее голосе было неподдельно испуганным, а потом
сменилось на сожаление. – Мне так жаль.
- Да.
- Это моя вина. О, Господи. Мне так жаль.
В течение следующих двух минут или около того, она, наверное, извинилась раз
десять, пока я объясняла что произошло. Я знала, что она действительно сожалела, но я
сказала ей прекратить извиняться. Я была в той части, где кое-кто спас меня, но я не
сказала, ей кто это был конкретно. Я просто сказала, что это был сосед.
- Мне просто нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня, - сказала я, пытаясь
привести этот разговор к завершению.
- Все что угодно. Я сделаю все что угодно.
***
Утро понедельника. Я добралась до своего стола, не замеченная Кевином, слава
Богу. Последняя вещь, в которой я нуждалась, это мой босс, спрашивающий о моих
выходных и обнаруживший мою застенчивость или язык тела, который означал, что я
сделала что-то. Конечно, он даже не станет подозревать, что я была с Максом. Но
последствия моих встреч и секс с тем, с кем мы работали, могли губительно повлиять на
меня и мое будущее.
И я, наконец, увидела Кевина около одиннадцати утра. Он остановился у моего
стола и сказал собирать мои вещи. Мое сердце сжалось. Он знает? Он обнаружил, что я
подорвала его доверие, находясь с Максом? Я почувствовала, что у меня пересохло в горле
и началось небольшое пощипывание, которое появляется перед тем, как ты расплачешься,
когда наворачиваются слезы.
- Ты выглядишь так, будто собираешься уходить, - сказал он. – Не беспокойся. Я
пошутил. Или попытался, без разницы. Но ты должна собрать свои вещи и пойти со мной.
Я встала.
- Что происходит?
- Просто сделай это.
Он поставил коробку на мой стол и начал складывать в нее вещи. Я присоединилась
к нему, и это не продлилось долго, когда мы закончили. Не так уж и много было на моем
столе. Я убедилась, что упаковала ящик, который использовала, чтобы прятать мои
многочисленные пакетики с семечками – привычка перекусывать, из-за которой Кевин
однажды обратился ко мне, как к птичке.
Он вел меня по коридору к помещению, которое использовали, как кладовку. Он
открыл дверь. Все посторонние вещи, которые хранились здесь, были убраны, и теперь это
было помещением со столом, большим кожаным креслом за ним, и двумя симпатичными
стульями для посетителей с другой стороны стола.
- Я думаю, ты заработала свое собственное помещение под кабинет, - сказал он,
вставая в сторону, чтобы я могла войти.
Мой собственный кабинет. С окном! И за эти окном был вид большей части Лос-
Анджелеса. Появился комок в горле, когда озарение ударило меня, что я уже продвигаюсь
вперед в мире шоу-бизнеса. Только несколько месяцев назад я даже не мечтала сделать то,
что уже сделала, а теперь в моем новом кабинете я почувствовала себя на своем месте.
- Вау. Спасибо, Кевин, - я поставила мою маленькую коробочку с
принадлежностями на мой новый стол.
- Ты это заслужила. А теперь обустраивайся и возвращайся к работе, - он
улыбнулся и развернулся к коридору.
***
Спустя час, я проводила интервью с еще одной начинающей актрисой, которая
искала представительство. Ее настоящее имя Мадлен Островски, но, как и у многих
других, чьи имена трудно произносить, она планировала использовать другую фамилию
для профессии.
- Редфорд, - сказала она.
- Редфорд, - повторила я скептически.
- Звучит элегантно. Как богатое, успешно звучащее имя.
Я отреагировала на это настолько мягко, насколько могла.
- Люди могут подумать, что вы пытаетесь заработать на имени Роберта Редфорда.
- Кого?
О, Господи Боже. Она на самом деле не знает, кто такой Роберт Редфорд? В смысле,
конечно, он был из другого поколения и вполне вероятно, что она не видела ни одного его
фильма, даже из последних. Но что за начинающий актер или актриса даже не слышал имя
«Роберт Редфорд»?
Когда я рассказала ей, кем он был, насколько большим его имя было в Голливуде, и
повторила мое предыдущее опасение на этот счет – люди будут думать, что это дешевая
уловка, использовать имя Роберта Редфорда, чтобы сделать ее более узнаваемой.
- Мы должны поработать над именем, - заключила я и начала просматривать ее
резюме и фотографии.
- Мы? Это означает, что вы берете меня в качестве клиента?
Я замолчала. Не так делаются дела в агентстве Кевина.
Ей должно быть не понравилось мое молчание, представляя это, как плохие
новости, она сказала:
- Мне действительно нужно это. Я сделал их только ради актерства, - она начала
