Unknown - Unknown
— Мы вернулись, это было так страшно! — проговорила Каролина. — Нас очень скоро спасут. Вот увидишь.
Астрид ненадолго отошла. Она отправилась раздобыть побольше фонариков и несколько фонарей на аккумуляторных батареях. Возможно, еще и несколько свечей.
Я просто уселся на футон-диване и позволил Хлое разражаться тирадами. Я понял, в итоге она либо выдохнется, либо же потеряет голос.
Но затем начала чудить Луна.
Она вскочила, подняв уши.
Ее лапы дрожали, и она коротко гавкнула, уставившись на входную часть магазина, затем посмотрела на меня.
— Тссс! — сказал я Хлое.
— И не думай, что все еще нравишься мне, Дин! — выкрикнула она.
— Замолчи, Хлоя! — крикнул я. — Посмотри на Луну!
И в этот момент Луна пулей сорвалась с места.
Я крикнул Астрид, что мы следуем за Луной.
Луна помчалась в сторону Кухни.
— Кто там? — подходя, крикнул я.
Я попытался выглядеть решительным, но мой голос сорвался.
Собака подбегала к Кухне и лаяла на что-то за распределительным счетчиком, потом возвращалась ко мне.
— Кто там?
Никаких звуков. Не одного звука, издаваемого человеком.
Вдруг Луна встала как вкопанная, прижав переднюю лапу к телу и устремив нос под плиту.
— Что происходит с Луной? — завопила Хлоя.
Что она делала? Я не знал.
— Она делает стойку, — произнесла Астрид, идущая к нам от продовольственных рядов. — Луна просто делает стойку. Там какое-то животное.
Она делала стойку! Когда вы думаете об охотничьей собаке, делающей стойку, так это должен быть золотистый ретривер или лабрадор. Но никак не пушистый маленький одуванчик, похожий на нашу Луну.
Я посветил фонариком под плиту, и, конечно же, увидел два маленьких красных глаза, сверкнувших мне в ответ.
— Это крыса, — сказал я.
— Фу! — завизжали дети.
— Можно мне посмотреть на нее? — спросила Хлоя.
— Не подходи! — скомандовал я. — Просто стой на месте.
— Я пойду за ловушкой, — проговорила Астрид. — Или за двумя... или за двадцатью.
— Ага, — произнес я. — Хорошая мысль.
— Не убивайте ее! — запротестовала Хлоя. — Мы должны поймать ее и приручить.
— Нет, — отрезал я. — Это ужасная идея.
— Нет, Дин, это не так, — выпалила Хлоя. — Я хочу поймать крыску, а потом мы приручим ее, и у нас будет домашний питомец! — хвасталась она перед Каролиной и Генри.
— Но у нас уже есть домашнее животное. У нас есть Луна, — возразила Каролина.
— Домашних животных не бывает слишком много, тупица!
— Хлоя, держишь подальше от крысы. Астрид принеси ловушку.
Но маленькая грубиянка подошла к стойке и, подняв картонную коробку, наполненную соломой, кинула ее на землю.
— Давайте, я подтолкну крыску тем веником, а ты, Генри, загребешь ее этой коробкой!
— Хлоя, прочь отсюда.
Девчонка просто не обращала на меня никакого внимания! Я подошел и схватил ее за руку. Я не хотел сорваться, но мне действительно надоело ее поведение.
— Ты не можешь указывать мне, что делать, предатель, — закричала Хлоя.
Она вырвалась из моей хватки и ударилась о плиту.
Крыса, в мгновение ока, выскочила, и побежала прямо в сторону Каролины. Луна с сумасшедшим лаем кинулась за нее.
Каролина завизжала, отступив назад, но крыса и Луна запутались в ногах малышки, и каким-то образом забытая богом крыса куснула Каролину.
Затем, наконец-то, крыса очутилась в пасти Луны, и собака вытряхнула из нее всю жизнь.
Хлоя, Генри и Каролина визжали. Я взял Каролину на руки. Она держалась за свою ногу.
Луна, бросив крысу к моим ногам, села.
— Плохая собака! Плохая собака, — закричала Хлоя на Луну. — Мы должны были поймать ее, а не убивать.
От слов Хлои Луна сжалась.
— Замолчи, Хлоя, — крикнул я. — Эта глупая крыса укусила Каролину! Если бы ты оставила крысу в покое, ничего этого не случилось бы.
Теперь Хлоя принялась разнообразно завывать, имитируя разновидность плача: "ты задел мои чувства".
Луна зализывала свои раны.
— Это не моя вина! — рыдала Хлоя.
Но это случилось. Это однозначно произошло.
— Что случилось? — прокричала Астрид, бросая на пол уже бесполезные ловушки.
Астрид освещала мне путь, пока я нес Каролину назад к Поезду.
Прямо в гостиной находились медикаменты для оказания первой медицинской помощи.
Рана была небольшой. Две полоски следов от зубов. На самом деле это было больше похоже на щипок, чем на укус.
Я обработал ранку «Бактином», наложил какие-то антибактериальные мази и большой ярко-оранжевый лейкопластырь.
По бледному веснушчатому лицу Каролины скатилась слеза.
Большую часть времени она и ее брат были такими далекими от реальности.
Иногда мне казалось, что они и вправду даже не знают, где находятся или не понимают, насколько серьезна ситуация.
Им пять лет.
Пять.
— Я ненавижу крыс, — сказала мне тихо Каролина.
— Как и все люди. Крысы отвратительные.
— Я рада, что она умерла, — выдохнула девочка.
Ее лицо скривилось.
— Мне все равно, будет ли Бог гневаться на меня, но я рада, что она умерла.
Я крепко обнял ее.
— Бог не гневается на тебя, Каролина, — сказал я ей.
Но я подумал, если бы Вы были верующим человеком, живущим в Монументе, в штате Колорадо, осенью 24-го года, то сомневались бы в этом.
Мы собирались обработать раны Луны, но она удрала между спинкой футон-дивана и стенкой Поезда.
Астрид нагрузила полную тележку осветительных приборов, работающих на батарейках.
Генри, Каролина и Хлоя (как только она перестала дуться) восхищались несколькими елочными гирляндами на батарейках.
Астрид развесила огоньки на всех стенах гостиной.
Я рылся в тележке, пытаясь отыскать батарейки для фонариков, когда почувствовал руку Астрид на своем плече.
— Эй, — произнесла она.
— Эй, — ответил я. Со мной, вроде бы, всё в порядке.
— Могу я поговорить с тобой?
— Конечно, — ответил я.
Она кивнула мне в сторону Поезда.
Я отправился туда, неся фонарь. Я не был в Поезде... как долго? Уверен, больше суток.
Было легко вспомнить, что до того как стать нашими спальными комнатами, это были примерочные "Гринвея". Сколько бы Джози не украшала их, пытаясь сделать уютнее, они по-прежнему выглядели довольно промышленно.
На дверях комнат были написаны имена ребят, которые там спали.
На двери справа от меня почерком Джози написано: “Макс, Батист и Улисс”.
Я почувствовал грусть и страх. Я скучал по Джози. Я скучал по всем ним.
Астрид проследила за моим взглядом.
— Ты думаешь, что они уже там? — спросила меня Астрид.
— Возможно. Ужасно на это надеюсь.
— Да, и я тоже, — казала Астрид. Она посмотрела на свои ноги. Девушка все еще носить вязаную шапку, которую я предложил ей после того, как она доверила мне постичь себя.
Вспомнив этот момент, я улыбнулся — вероятно, единственная хорошая вещь, объединяющая нас с ней.
Вдруг Астрид подняла глаза, а свет фонаря озарил ее лицо.
Блеснуло кольцо в ее носу. Это кольцо делало ее крутой, но и в тоже время немного свирепой.
Видимо, я уставился на нее, представляя, как она будет выглядеть без него.
— Я не собираюсь спать с тобой, — произнесла она.
И я чуть не проглотил свое сердце.
— Ч-что? — запнулся я.
— Я просто хочу, чтоб ты знал. Я прикинула, может быть, ты думаешь, что раз ты остался, я, возможно, буду с тобой спать. Но я не собираюсь.
Затем она развернулась и вышла из Поезда.
Я просто стоял там, как идиот, с разинутым ртом, как минимум минут десять.
Затем я разозлился.
Я догнал Астрид на Кухне. Она проходила мимо полок, вытаскивая еду, которую не нужно было подогревать.
— Астрид, я никогда не рассчитывал на то, что ты будешь со мной спать! Я никогда ничего подобного не говорил. Я никогда не думал или не ждал ничего такого!
— Отлично, — ответила она. — Хорошо. Тогда мы разобрались.
— Я остался, потому что ты была права. Если бы мы поехали с другими ребятами — это было бы слишком опасно для них. И я остался, потому что ты сказала мне, что беременна. И, оставаясь здесь, я поступил достойно.
— И я благодарна тебе, — сказала она, четко проговаривая слова, словно считала меня идиотом. — Но я не собираюсь спать с тобой только потому, что благодарна.
— Не могу поверить, что ты говоришь это, — запнулся я. — Ты считаешь меня каким—то животным?
— Я просто хотела разобраться в случившемся, — произнесла она, повернувшись ко мне спиной.
— Что же, разобрались.
— Хорошо, — ответила Астрид, возвращаясь к своей сортировке. — Рада это слышать.
Я был злой, как черт. Она так холодна и так...
Я не знаю. Я повернулся и пошел прочь.
В моих грезах мы встречались и любили друг друга, а однажды, однажды в далеком будущем, может быть, мы занялись бы сексом?
Да. Болван. Конечно, я грезил об этом. Это то, что вы делаете, когда ужасно в кого-то влюблены.
Сейчас казалось, что она оспорила это. Просто откровенно объявив об этом. Это не ласково и не справедливо.
