Виктор Дандре - Моя жена – Анна Павлова
Чаще всего интервьюеры любопытствовали узнать у Анны Павловны ее мнение о современных танцах. Анна Павловна всегда говорила, что хорошо понимает происхождение этих танцев, народившихся сейчас же после войны, когда все хотели веселиться, а распространение их объясняет их несложностью: старинные танцы нужно было учить подолгу, они требовали грации и изящества, новые же доступны каждому. Но и понимая эти танцы, она находит их некрасивыми. Кроме того, их часто танцуют слишком свободно.
Одновременно с этим Римский Папа в одной из своих энциклик высказался тоже против современных танцев, приводя в образец старинные итальянские танцы, полные достоинства и грации.
Совпадение это дало всем газетам возможность поместить статьи, и продавцы кричали на улицах: «Павлова и Римский Папа».
Часто наши пресс-агенты просили Анну Павловну помочь им в смысле выдумки или решались придумать сами какую-нибудь сенсационную историю, но при условии, чтоб Анна Павловна не отрицала сообщенного, если ее будут спрашивать. На это Анна Павловна всегда отвечала категорическим отказом.
Совсем недавно, во время одного из наших последних турне, импресарио просил ее поехать с ним кататься на автомобиле для того, чтоб устроить подобие крушения. Но несмотря на все уговоры, Анна Павловна ни за что не согласилась.
Во время одного нашего переезда из Америки в Европу затерялся сундук с нотами, и так как в нем частью были ноты, не существующие в продаже, пришлось часть оркестровать по фортепианным партиям. Наш дирижер принялся за эту работу, но, к счастью, ноты были найдены.
Тем не менее во всех газетах появились фотографии, изображавшие нашего дирижера сидящим за столом с кипой нотной бумаги и делающим оркестровку. Газеты при этом сообщали, что бедный мистер Стир должен оркестровать двадцать четыре балета, и он работает день и ночь, чтоб поспеть к началу сезона.
Эпизод, скорей похожий на газетную выдумку, действительно случился с нами в небольшом городе Калифорнии Фресно.
Во время спектакля сразу потухло все освещение, и пришлось остановить представление. Станция сообщила по телефону, что повреждение серьезно и совершенно неизвестно, когда оно будет исправлено. Рядом с театром был большой гараж, и нашему менеджеру пришла в голову блестящая идея: на сцену вкатили четыре автомобиля и, поставив с каждой стороны по два, зажгли большие фонари-фары, и спектакль продолжался, к большому удовольствию публики, очень довольной, что ей пришлось быть на таком оригинальном спектакле.
Однажды как-то затерялась корзина с тюниками Анны Павловны. Не надо забывать, что обыкновенно в турне у нас бывало свыше четыреста мест багажа, и надо удивляться, что за все поездки не пропало ни одной корзины, ни одного сундука. Случалось, что какая-нибудь корзина или сундук временно терялись. Конечно, это вызывало большое волнение в нашем гардеробном мире, так как если бы корзина не нашлась – нужно было бы экспромтом делать новые костюмы. Потеря отыскалась, но на следующий день мы узнали из газет, что корзина с костюмами была похищена каким-то таинственным образом, и наша заведующая гардеробом двадцать четыре часа, не переставая, шила, и только благодаря ее самоотвержению спектакль все-таки пойдет.
Приносит ли реклама пользу театру и может ли реклама поставить маленького артиста на высоту большого?
Разумная реклама полезна каждому артисту, потому что она делает его имя известным даже в самых глухих уголках света. Для оперных певцов и музыкантов реклама играет очень значительную роль. Чем популярней становится имя артиста, тем больше продается граммофонных пластинок. При неумении современной публики разбираться в вопросах искусства реклама может играть большую, но очень вредную роль, выдвигая иногда совершенную бездарность.
Иногда глупая и неумелая реклама может быть очень опасной и для хорошего артиста. Я лично знал одного очень хорошего молодого тенора, которого погубила реклама, присвоив ему имя второго Карузо. Серьезную критику, да и публику, это раздражало, и артист не имел даже того успеха, которого он был вправе ожидать.
Не раз появлялись и басы, которые представлялись как соперники Шаляпина. Ни один из них ничего не достиг.
Глава XIX
Танцы разных народов
Анна Павловна чрезвычайно интересовалась всем, что касалось ее искусства – танца во всех его проявлениях. Где бы ей ни приходилось бывать, если шел какой-нибудь спектакль и в нем принимал участие балет или просто были введены танцы, Анна Павловна непременно ехала смотреть. Иногда я отговаривал ее не тратить вечера: зачем смотреть то, что, наверное, будет плохо? Она отвечала:
– Я должна все видеть. Плохое тоже полезно знать, – лучше уясняешь себе, чего не нужно делать.
И в каждой новой стране, имеющей свое национальное искусство, школы и традиции, свои народные танцы, мы старались, чтоб Анна Павловна могла их увидеть.
Несомненно, первая страна, где культ танца стоит высоко, где школьные традиции существуют более тысячи лет, – Япония. Там, согласно обычаю, школа переходит от отца к сыну, а если прямого потомка нет, то к лучшему ученику, сохраняя, однако, фамилию основателя. В Токио мы видели школу, существующую шесть столетий и носящую имя своего основателя.
Японские танцы необыкновенно трудны и сложны. Их техника и смысл заключаются в ряде часто неуловимых для европейца движений головой, или рукой, или веером. Танцы эти, иногда чрезвычайно длинные, передают со всеми подробностями рассказы о событиях, переживаемых на сцене исполнителем. Японская публика с великим интересом следит за танцем, понимая все, что «рассказывает» актер. Для нас это было долго и однообразно.
Анна Павлова в Японии, в кругу семьи министра внутренних дел Вискона Мишимы
Но существуют и другие танцы – комические и народного характера. В них содержание гораздо проще, и они доступней нашему пониманию. Японские артисты (в большинстве случаев женские роли в японских театрах исполняются мужчинами) накладывают очень сильный грим, придавая своему лицу безжизненность. Потому ли, или по традиции, мимика лица у танцовщицы совершенно отсутствует. Но раз, при посещении одной школы, учитель ее просил разрешения Анны Павловны показать ей свою ученицу – девочку лет двенадцати. Она исполнила для нас в мимике и танце целую историю, заключавшуюся в том, что больная мать послала своего сына на базар купить ей рыбу, на мальчика, возвращающегося домой, напала большая птица и унесла рыбу. Мальчик объясняет птице, что его больная мать голодна и ждет его возвращения, и грозит птице: если она не отдаст рыбы, то он принесет лук и убьет ее.
Рассказ девочка передала с таким совершенством, что почти все можно было понять. Маленькая исполнительница играла без грима, и мимика ее была чрезвычайно выразительна: лицо жило всеми своими черточками. Выучиться европейцу японским танцам трудно, – пожалуй, даже невозможно. Во всяком случае, для этого необходимо было бы изучить сначала язык. Из простого копирования движений ничего не выйдет.
Находясь в Японии, Анна Павловна задумала поставить японскую картинку.
Она стала сама учиться японским танцам и предложила нескольким из наших танцовщиц брать уроки. Как только желание Анны Павловны стало известным, все самые известные учителя предложили свои услуги и занимались с нашими артистами усердно – с любовью и большим терпением. Моментами положение ног при этих танцах настолько противоречит основным принципам классики, что некоторые из артисток нашли, что такие уроки вредны, и прекратили их. Анна Павловна проходила один танец с известным японским артистом Кикугоро, а другой, комический, – с японской учительницей. Над этими танцами Анна Павловна очень усердно работала, но мы были рады, когда это увлечение кончилось: и нам казалось, что ей это едва ли полезно. По окончании уроков японские учителя не только отказались от всякого вознаграждения, но на прощанье поднесли каждой из своих учениц маленький подарок – на память.
Таинственная Индия своими танцами нас совершенно разочаровала. Кто не читал о баядерках, полных неги и необыкновенной красоты, исполняющих священные танцы при храмах и несвященные по случаю разных торжеств? Кого мы ни расспрашивали из постоянно живущих в Индии, никто не мог дать определенных указаний, но говорили, что существуют еще какие-то храмы в отдаленных местностях, при которых сохранились баядерки. Индусы, видевшие эти танцы, отзывались о них без особого энтузиазма. Никаких школ танцев в Индии нет, и искусство это никого не интересует.
Но, зная, как Анна Павловна хотела бы увидеть местные танцы, дирекция нашего театра в Калькутте, принадлежавшего огромной компании, владеющей семьюдесятью театрами в Индии, Бирме и на Цейлоне, – собрала все, что могла, образовав, таким образом, труппу около сорока человек с несколькими солистами.
