Admin - i 1cdedbafc07995a6
У нас нет причин ему не верить. Честно говоря, всякие сомнения на его счет отпали еще тогда, когда он вышел на дорогу, кишащую "прокаженными", и принялся раздавать тварям тумаки. Я даже не уверен теперь, кто он больше -- человек или зомби. Одно я знаю точно -- он вожак, редкий вирусрезистентный гибрид. Если он говорит, что позади нас стадо -- значит, позади нас стадо. И если он скажет мне бежать -- я побегу.
Снова заглядываю в зеркальце. Оттуда на меня смотрят два печальных, глубоко запавших в глазницы черных глаза. Опускаю руку на рычаг переключения передач (кожа да кости, а не рука), включаю первую.
"БИП-БИП-БИП" -- торопит сзади Михась.
-- Поехали, -- говорит Женя.
Мы трогаемся.
17:45
Колонной движемся по прорубленной просеке, объезжая и переезжая трупы "прокаженных", во множестве валяющиеся на дороге в лужах красно-розовой жижи. Под колесами "Джука" хрустят конечности убитых, раненых или просто свалившихся с ног от усталости. Мы слышим их возгласы и вздохи, бульканье и хрип, когда машина ломает грудные клетки, выдавливает из животов, точно из тюбиков с краской, внутренности.
Раньше меня бы стошнило от одного вида сего зрелища. Сейчас я не ощущаю ничего, кроме мстительного удовольствия, размазывая по дороге очередную тварь. Искоса поглядываю на Женю. Как он отреагирует на столь бесцеремонное обращение с его... сородичам?.. подданным? Но он абсолютно равнодушен к происходящему за бортом, отрешенный взгляд устремлен вдоль дороги.
Пассажиры сзади не столь хладнокровны. Арт сосредоточенно созерцает свои коленки, Ева и Лилит, прикрыв глаза руками, то и дело охают, особенно когда машина в очередной раз мягко подскакивает на чьем-то теле. Дабы облегчить их муки, я включаю магнитолу. Громче музыка -- ровнее дорога.
Спустя пять минут равномерного движения (страшно представить, во что превратились наши колеса) трупы на дороге попадаются все реже и вскоре исчезают совсем. Еще через пять минут мы выезжаем на кольцо, соединяющее Таганрогскую с Малиновского. Первый съезд с кольца -- на Таганрогское шоссе. Это прямой выход из города, к спасительному рубежу за зоной отчуждения.
Я замедляю ход под изумленные возгласы сидящих позади, сознавая, что достигнуть его будет самым сложным испытанием из всех, что выпадали нам до сих пор.
17:50
За чертой города нас встречает привычный степной пейзаж. Конец широкой четырехполосной магистрали теряется у линии горизонта. С обочин простираются, на сколько хватает глаз, безбрежные урочища идеально плоской земли. Поля, с которых уже собрали урожай, представляют собой огромные серо-коричневые четырехугольники вспаханного чернозема, разделенные линиями лесопосадок. Свинцовое небо гранитной плитой нависает над тусклыми крышами брошенных машин, тут и там попадающихся на дороге. В сравнении с городскими заторами, их здесь не так уж и много -- во всяком случае, проехать вполне возможно.
И все же я не решаюсь надавить на педаль газа. То, что помешает нашему дальнейшему движению, будет пострашнее автомобильной пробки.
-- Твою мать... -- слышится сзади голос Артема.
-- Может, беженцы? - с надеждой в голосе произносит Ева.
Женя качает головой.
Метрах в пятистах впереди люди. Отсюда их фигурки не больше почтовой марки, но это не те люди, о которых говорила Ева. Слишком хорошо мы знаем повадки "прокаженных", чтобы спутать их с кем-то еще, даже с такого расстояния. Словно муравьи, десятки тварей снуют по дороге, на первый взгляд абсолютно беспорядочно. Однако это броуновское движение вскоре обретает смысл.
Первое стадо я замечаю на одном из свежескошенных полей недалеко от дороги. Навскидку - тысяч десять голов, не меньше. К стаду и от стада тянутся "муравьиной" дорожкой те самые фигурки, что, как мне казалось вначале, бессмысленно бродили по дороге. Теперь я вижу, что это муравьи-фуражиры, и свой фураж, добытый из разоренных машин, они несут к стаду.
-- Это то, о чем я думаю?.. -- я прищуриваю глаза.
-- Да, -- Жене щуриться не надо, он и так все прекрасно видит. - Там трупы, вещи... любые съестные припасы, короче. Они заготавливаются.
-- К чему? - спрашивает Ева.
-- К переходу. За городом прокормиться тяжелее, чем в городе. Им понадобится провизия - хотя бы на первое время.
Необычное зрелище завораживает - мы впервые наблюдаем за организованной работой "прокаженных". Кто-то ими явно управляет -- невидимый кукловод, дергающий за тысячи нитей. А, значит, способный думать, анализировать и принимать решения. А, значит, не утерявший рассудок -- во всяком случае, полностью. А, значит...
Исподволь кошусь на брата. Тот замечает и будто читает мои мысли.
-- Да, у стада есть вожак. Возможно даже не один. Без них "прокаженные" -- просто орда неконтролируемых идиотов. Без командиров они бы через пару дней сами перегрызли друг другу глотки.
Эпизоды каннибализма встречались у "прокаженных" и раньше. Я сам видел не раз, как они поедали погибших или смертельно раненых сородичей. Но почему-то никогда не задумывался о том, что будет, когда в городе станет совсем нечего есть.
Стук в стекло заставляет меня вздрогнуть. За окном Михась, движением головы приглашает на диалог. Открываю дверцу и выхожу на улицу.
-- Видели стадо?
-- Да. И второе тоже.
-- Второе? Мы никакого второго не заметили...
-- А с этим пробовали? -- Михась протягивает мне бинокль.
Настраиваю фокусировку окуляров и смотрю в указанном Михасем направлении. Так и есть - в километре от нас, с другой стороны дороги, на поле расквартировано еще одно стадо, чуть поменьше первого. К нему точно так же тянутся колонны фуражиров, растягивающих по частям содержимое брошенных автомобилей, начиная с сумок и заканчивая теми, кто этим сумки перевозил.
-- Пиздец... -- возвращаю Михасю бинокль. - Стадо слева, стадо справа, и на дороге их не счесть.
Миша нервно поглядывает назад. Шум "толкучки" в базарный день нарастает, разбивается на составные части. Чем больше этих частей - тем меньше у нас времени.
-- И с тыла подпирают. Мы между молотом и наковальней.
-- А самое дерьмовое, что деваться некуда. Надо валить из города самым кратчайшим путем.
Словно в подтверждение моих слов, над нашими головами на сумасшедшей скорости проносятся три военных истребителя-бомбардировщика. Небо рассекает напополам рев реактивных двигателей.
К нашему совещанию присоединяются Миронюки и Женя. Девушки предпочитают оставаться в машинах.
Вкратце обрисовываем ситуацию. Поступает несколько предложений. Из самых здравых, на мой взгляд: искать другой путь из города и искать временное бомбоубежище в городе. Лично я больше склоняюсь ко второму...
-- Бросаем машины, вещи в руки и пешком через поля, -- заявляет Женя, до сих пор хранивший молчание. - Другого варика нет.
Идея идти полями не находит позитивного отклика у остальных.
-- Джон, ты видел, чо там творится! - восклицает Витос. - Нас там полюбасу хапнут.
-- Тоже не уверен, что это хорошая мысль, -- качает головой Михась.
Задумчиво смотрю на брата:
-- Почему считаешь, что это единственный вариант?
-- Потому что во всех остальных мы попадаем под бомбежку, -- отвечает Женя. - По мне, так лучше рискнуть в поле.
-- Хорошо тебе говорить, тебя-то они не тронут, -- раздается из окна Евин голос.
Она подслушивает из машины.
Женя поворачивает к ней всклокоченную голову:
-- У нас без принудиловки. Можешь остаться в зоне и искать ближайший подвал. Надеюсь, тебя потом кто-нибудь откопает.
В ответ Ева только хмыкает.
-- У нас еще одна проблема, -- со странной фаталисткой улыбкой на губах произносит Арт. Он указывает пальцем в небо. - Ливануть может в любой момент, а плащей на всех не хватит.
Он прав. Желтый плащ есть только у Михася, Витоса и у меня - с дырочками чуть повыше локтевого сгиба, доставшийся в наследство от Жени-человека. Что касается Арта и девчонок, то они абсолютно беззащитны перед ядовитым дождем.
-- Да, может, -- соглашается Женя. - Поэтому решайтесь уже быстрее. Чем раньше двинем, тем раньше найдем убежище. Но только за зоной, блядь, отчуждения!
Смотрю на часы: десять минут седьмого. Тик-так, тик-так...
-- Голосуем? - Ева высовывает голову из окна.
Как же она иногда раздражает...
-- У нас здесь не демократия! -- отвечаю я. Скорее назло ей, чем из согласия с Женей. - Как скажу, так и будет. Не нравится - у нас свободное племя.
-- Ну, -- Ева ехидно прищуривается, -- и что ты скажешь?
"Племя" напряжено молчит, ожидая моего решения.
-- Ладно. Идем полями.
17:55
Мы поддерживаем связь с Ваней каждые десять минут, поэтому "вызвонить" его не составляет особого труда. Сообщаем о своем местоположении. В ответ узнаем, что он уже движется в нашу сторону и прибудет через минуту -- максимум две. Памятуя о Ваниной "пунктуальности", заключаю, что у нас в запасе по меньшей мере минут десять.
