Неизв. - Сахароа В. Принц Тор-2
Глава 20.
Андрей Харфагер, с недавних пор первое лицо в Ново-Росской империи, потер красные от недосыпания глаза и быстрым нервным движением закинул в рот капсулу сильнодействующего стимулятора. Горьковатая таблетка моментально растворилась на языке, и местоблюститель престола проглотил противную слюну. После чего он откинулся на спинку кресла и закрыл веки. Ему требовался покой и крепкий спокойный сон. Он знал об этом. Но это была роскошь, которую новый властитель империи не мог себе позволить, и потому Андрей Сергеевич держался. Спустя две минуты ему стало легче. Голова очистилась, усталость отступила, в мышцах появилась сила, и он открыл глаза, которые вновь стали чистыми. Таблетка не была панацеей, и старший Харфагер понимал, что через шесть часов свалится или будет вынужден вновь принять стимулятор. И эти триста шестьдесят минут следовало использовать с пользой. Однако, окинув взором рабочий кабинет отца, который он занял, вместо того, чтобы заняться делами империи бравый контр-адмирал ударил кулаком по столу и выдохнул: – Да пропади все пропадом! В его словах была горечь, ибо Харфагер не чувствовал себя победителем. Всю свою сознательную жизнь, сколько он себя помнил, старший сын императора карабкался наверх, и стремился стать первым. Это было его сверхцелью, ради достижения которой он был готов на многое. И когда ему потребовалось перешагнуть через присягу и клятву вассала, которую принц Андрей Харфагер давал своему отцу-императору, он это сделал. Вместе с братьями принц подготовил дерзкий план переворота и устранил того, кто дал ему жизнь. Но почти сразу все пошло наперекосяк, ибо он и его родичи недооценили ветеранов, на которых опирался Серый Лев. По плану заговорщиков, узнав о болезни императора, потерявшие хватку “старые пердуны” должны были сидеть в своих креслах, дрожать и думать о будущем и предстоящей отставке, а наиболее наглых и резких старогвардейцев предполагалось шантажировать. Но древние старцы, коим черти в аду уже давно приготовили персональные котлы с кипящим маслом, не испугались. Нет. Они перешли к активным действиям, и возглавил оппозицию командир эскадры “Арго” адмирал Гамильтон. Этот старик, как и другие ветераны, изобразил покорность, и пока Харфагеры устраивались во дворце Серого Льва и делили министерские портфели, начал действовать. Его отборные головорезы из отдельного батальона дальней разведки, на удивление легко освободили заложников – родственников адмирала, а две роты в это самое время соединились с телохранителями императора. И это было только прелюдией к основным действиям. Гамильтон сделал новый ход. Корабли эскадры “Арго” покинули свою базу и блокировали линейные крейсера Харфагеров. После чего соратники Серого Льва, которые вроде бы склонили перед Андреем Сергеевичем головы, заявили о своем нейтралитете и прямо объяснили новоявленному регенту, что любая попытка сместить их с постов или как-то устранить, повлечет за собой большую гражданскую войну. Ветераны, которые, несмотря на все его заслуги, до сих пор считали старшего Харфагера сопливым мальчишкой, когда их приперло, смогли забыть о своих разногласиях и объединились. И хотя на открытое противостояние никто кроме Гамильтона не решился, не имея в руках ниточек управления государством, старший Харфагер являлся всего лишь временным управленцем и символом. Только так и никак иначе. Тем более что Гамильтон все-таки похитил тело больного государя и сбежал. И мало того, что во время прорыва его корабли повредили все линейные крейсера Харфагера, позже выяснилось, что вместе с ним удрало еще несколько человек, которых заговорщикам следовало держать под контролем: принц Алекс Кроуфорд, молодой глава клана Строговых, секретарь государя Александр Маноцкий и командир имперских телохранителей Эд Ракитин. Впрочем, кое-какие успехи у Харфагеров все же были. Они контролировали дворец и держали в заложниках императрицу и наследника престола. Дмитрий Харфагер, бывший начальник планетарной полиции, занял пост министра МВД, а Христофор Харфагер стал министром финансов и сменил на этом посту легендарного Фридриха Колонтаевского, который, не дожидаясь ареста, исчез в неизвестном направлении. Кроме того, власть местоблюстителя и регента признала половина кланов столичной планеты, а так же некоторая часть армии и военно-космического флота, в частности, почти все армейские части, которые были расквартированы вокруг столицы, и половина 2-го флота. Это кое-что значило, и сила за плечами Харфагеров имелась. Однако на общем фоне все это не давало старшим детям императора практически ничего. Основная часть вооруженных сил НРИ оставалась в стороне. Имперские планетарные провинции, во главе со своими губернаторами, делали вид, что ничего не знают о существовании регента и за указаниями обращались непосредственно в министерства. СИБ, ГРУ, САПП, РУФ, ООГ и другие имперские спецслужбы, замкнулись на своих руководителей. Герцог Лукин по прозвищу Спрут, теневой хозяин империи, пропал, и произошло это одновременно с бегством Колонтаевского. И вместо того чтобы повелевать, Андрей Харфагер был вынужден договариваться, искать компромиссы и раздавать обещания. Такие вот дела. Невеселые. С того момента, как официально объявленный мятежником адмирал Гамильтон покинул Яргу, прошло десять дней, немалый срок, и сейчас Андрей Харфагер не знал, что ему делать и как он должен поступать. Ведь империя продолжала жить своей привычной жизнью, словно ничего не произошло, и ждала возвращения Серого Льва, а он и его братья по-прежнему оставались только принцами. И ко всему этому добавлялась еще одна проблема – флот неоварваров, который находился в звездной системе Карпат, и был готов обрушиться на СКМ или империю... – Ваша Светлость, – прерывая невеселые мысли регента, включился селектор, и секретарь доложил: – к вам братья. – Приглашай. Местоблюститель престола собрался, выпрямился, машинально отметил, что кресло надо поменять, и приготовился к встрече с родственниками. Дмитрий и Христофор вошли, молча присели, и хмурый министр МВД сказал: – Знаешь, братец, мне кажется, что зря мы затеяли переворот. – Да, поторопились, и многое не учли, – поддержал Дмитрия министр финансов. Подобно старшему брату, младшие впали в уныние, слишком много проблем на них свалилось. И хотя Андрей Сергеевич был с ними согласен, он не мог отступить, просто не имел на это право, ибо противниками и недоброжелателями это будет истолковано как слабость и воспринято как сигнал для атаки. Поэтому он напустил на лицо улыбку и, стараясь не выдать своего внутреннего напряжения, произнес: – Чепуха, братцы. Сложности есть, но наш час уже близок. Хватит хмуриться. С каждым днем мы сильнее, к нам присоединяются новые люди, а “старые козлы” вместе со своими шестерками, наоборот, слабеют. Так что дайте срок, мы свое возьмем, и не частично, а в полном объеме. – Ага, – Христофор кинул на главу клана косой взгляд, – а потом вернется отец, живой и здоровый, и подвесит нас за яйца. Нет уж, мне это не нравится, и не об этом я мечтал... Услышав такое от самых близких людей, Андрей Сергеевич покраснел, а затем привстал, и прорычал: – И что теперь!? Ты хочешь отскочить в сторону! Финансист покачал головой: – Нет. Я с вами. – То-то же, – регент снова присел, помедлил и сказал: – Значит так, нюни распускать не станем. Отец не вернется, слишком серьезная у него болячка, которую даже регенератор не вылечит, в этом меня заверили самые лучшие имперские врачи. Поэтому хватит себя жалеть, давайте поговорим о делах. Христофор, что в твоей епархии? Министр финансов ответил сразу: – С финансами все хорошо – их нет. – Как это!? – Андрей Сергеевич удивился. – А вот так, братец. Деньги в империи имеются, но нам до них не добраться. Колонтаевский, скотина такая, все замкнул на себя, и мои приказы блокируются чиновниками. – Так уволь этих дармоедов и назначь на их места своих людей. – Пробовал. Не получается. Здание министерства и государственные банки охраняются частной армией герцога Лукина, с которым мы связываться не можем, а все документы и отчеты зашифрованы. Вот и прикинь, что происходит и как это выглядит. Я министр финансов, но не могу добраться до самой обычной справки. Силой действовать нельзя, охрана вмешается, а выгнать канцелярскую крысу не получится, ибо она немедленно уничтожит всю документацию и в империи наступит финансовый бардак... – Понятно, – взмахом ладони регент остановил речь брата. – А с союзниками что? – Ничего. Все кто хотел присоединиться к нам, уже сделали это, а остальные упорствуют, – Христофор пожал плечами. – Командующие армиями и флотами засели в своих штабах и окружили себя спецназовцами и десантурой, а промышленники и финансисты покидают планету, выводят с Ярги активы и, подобно простолюдинам, ожидают возвращения государя. В общем, хаоса пока нет, но его дыхание уже чувствуется. Регент посмотрел на Дмитрия: – А ты чем порадуешь? Разобрался, почему наши штурмовики не сцапали Маноцкого? – А чего разбираться? – министр МВД улыбнулся. – Там все просто. Гамильтон предупредил Маноцкого, которого наши ребята уже были готовы схватить, и тот бросился к Кроуфордам. – Почему именно к ним? – Они ближе всего, у них особняки рядом. – И что потом? – Штурмовики вломились к нашим двоюродным братьям, а те оказали сопротивление, смогли отбиться и скрылись. Маноцкий и Алекс помчались на остров Рохо, к Тору Миргородскому, а Максим Кроуфорд на базу “Де Каранто”, которая принадлежит ГРУ. – Странно, что они смогли остановить два взвода бойцов в тяжелой броне. – У них оказалось много тяжелого оружия и полтора десятка мехстрелков. Вот и отбились. Наши штурмовики понесли потери и откатились, а они подались в бега. – Так-так, понятно, – невольно копируя привычку отца, пальцы Андрея Сергеевича выбили на столешнице затейливую дробь, и он продолжил разговор: – Что в полиции, в случае вооруженного конфликта она готова встать на нашу сторону? – Да, готова. Точно так же как и внутренние войска. Вот только... – Что только? – Герцог Лукин, брат. Он остается проблемой. Его люди есть в полиции, и таких не мало. На чистку рядов времени нет, и в случае войны со стариками, сторонники герцога могут удержать полицейских и солдат в казармах. Это не дело, так не должно быть. Мы не можем терпеть Спрута, а значит, его необходимо уничтожить. – Вот и возьмись за это. Прикончи Лукина. – Сделаю. Я лично пристрелю этого гада, а затем разнесу всю его структуру. Только сначала его надо найти. Несколько раз интересы Дмитрия Харфагера и герцога Лукина, по прозвищу Спрут, пересекались, и в спорах Серый Лев всегда становился на сторону своего друга. Про это знали многие, и теперь, когда появилась такая возможность, министр МВД решил посчитаться с давним недругом. Андрей Сергеевич это понимал, но герцог Лукин был не единственной проблемой, и он продолжил: – Что с нашими родственными кланами? – Здесь все неплохо, – Дмитрий качнул головой. – Строгов сбежал и забрал с собой всех своих вассалов, кроме младшего Маркина, наверное, не доверился ему. Фатеевы за нас, но они требуют четверть империи, свою долю. Маркины тоже с нами, этим нужны деньги и власть, в первую очередь должности в столице. Кроуфордов не поймали, тут все ясно, и мы передаем все их имущество нашим сторонникам. Горячевы, по-прежнему, на родном архипелаге и достать их трудно, но они нам не мешают, так что пусть отсиживаются в родовых замках, пока у нас есть более интересные мишени. Ну, а Вердены у нас, сидят под замком и ждут решения своей участи. – Ну, а Гамильтона как искать станем? Есть предложения? – Да, – министр МВД усмехнулся. – Мне известно, что некоторые старикашки поддерживают с беглым адмиралом связь. Все общение идет через ретранслятор за пределами империи. И если узнать координаты этого ретранслятора, можно получить пеленг на “аргонавтов”. – Ага! Или на другой ретранслятор. – Это возможно, но больше мне предложить нечего. Дмитрий Харфагер замолчал, и регент хотел перейти к следующему вопросу – как реагировать на флот неоварваров вблизи имперских границ и стоит ли оказать поддержку адмиралу Васильеву, флот которого был единственной преградой между дикарями и столичной планетой. Но он не успел. Вновь включился селектор, и голос секретаря произнес: – Ваша Светлость, на связи командующий 5-м флотом. Он требует соединить его с вами по протоколу “А”. Соединять? Протокол “А” служил обозначением чрезвычайной ситуации – война, планетарный катаклизм, армагеддон в пределах какой либо звездной системы или крупный мятеж. Поэтому хороших новостей от Васильева, чей сын являлся правой рукой сбежавшего в дикий космос Виктора Строгова, ждать не приходилось. Но отмахнуться от вызова регент не мог, и он, опустив голову в плечи, ответил секретарю: – Соединяй. На стене полыхнул неярким светом экран. Система автоматически подстроилась под идущий через столичную станцию гиперсвязи закодированный сигнал, и появилось изображение. Командующий 5-м имперским флотом адмирал Васильев-старший, древний, словно ребро мамонта, но все еще крепкий старик, находился на ГКП своего флагмана – линкора “Юрий Муранов”. Соратник Серого Льва, который командовал самым слабым из имперских флотов, был при полном параде. Строгий мундир, белоснежный аксельбант, золотые погоны, серебро медалей, сияние покрытых бриллиантами орденов, на боку шпага и в надраенных до зеркального блеска черных сапогах можно было увидеть отражение. Истинный флотоводец, хоть сейчас на картину, и Андрей Харфагер, благосклонно кивнув адмиралу, которого он искренне уважал, хотел спросить старика, в чем причина экстренного вызова. Но ветеран его опередил. – Ну что, шакалы, – Васильев оскалился, словно волк, и братья Харфагеры, с которыми никто не смел разговаривать в подобном тоне, вздрогнули, – отца на тот свет едва не отправили, а теперь пытаетесь распилить его наследство? – Что вы себе позволяете, адмирал!? – воскликнул Андрей Сергеевич. – Как вы смеете!? – Смею мальчик, – Васильев скривился и добавил: – Мне теперь все можно. А знаешь почему? – Почему? – Потому что жить мне осталось пару суток, вряд ли больше. Варвары получили подкрепление, еще двести крупнотоннажных кораблей класса “крейсер-линкор” и направляются к Ярге. Между системой Карпат и столичной планетой только мой флот, точнее, его остатки, и отступать я не собираюсь. Вы меня услышали? Пауза. Тяжелая и гнетущая. В душе регента, который в тысячный раз пожалел, что решил вскарабкаться на трон через подлость и предательство родной крови, натянулась струна, а в его горле образовался комок. Однако он был сильным человеком и, справившись с собой, Андрей Сергеевич ответил: – Да, мы вас услышали... – И что вы теперь станете делать? Вопрос был по существу. Что делать? Если бы на троне восседал законный правитель, то все было бы ясно и просто. Надо воевать. Надо стягивать к Ярге все резервы, какие только возможно, объявлять всеобщую мобилизацию и начинать эвакуацию мирного населения. Надо отзывать с фронта наиболее боеспособные части, которые должны ударить по тылам варваров. Надо сковать силы противника и держаться. Но Серого Льва рядом не было и потому боевой контр-адмирал, который очень хорошо понимал, что такое война, растерялся и промолчал. Его братья тоже не проронили ни звука и, заметив это, Васильев-старший продолжил: – Вижу, вы в растерянности. Поэтому слушайте меня, сопляки. Как я уже сказал, мой флот, который из-за вашего переворота, так и не получил подкреплений, не отступит. Мы будем драться до последнего корабля, до последнего снаряда и до последнего человека. Это даст вам фору в несколько суток. На подготовку планеты к обороне этого должно хватить. И хотя я вас глубоко презираю, во мне живет надежда, что вы сможете проявить себе, и не сбежите... – Мы... Андрей Сергеевич попытался сказать адмиралу, что он любит свою родную планету не меньше, чем он, и не покинет Яргу. Однако адмирал его оборвал: – Молчать! Слушать меня! Харфагер затих, а Васильев переступил с ноги на ногу и сказал: – Значит так, господа, времени мало, и потому говорить стану по существу. Ради жителей Ярги я переступлю через себя. Сейчас не время для дрязг, обид и взаимной ненависти. Неоварвары не пощадят никого, такие уж они люди, и чтобы остановить вторжение, необходима консолидация всех сил. Поэтому я свяжусь со своими соратниками и постараюсь уговорить их встать под ваше командование. Кто хороший, кто плохой и кто виноват, разбираться станем потом. Сейчас не до того. Ясно? – Я вас понял, адмирал, – произнес регент. – В таком случае, сбрасываю вам всю развединформацию, которую ценой жизни добыли мои парни. Думайте и ждите вызова от соратников императора. Адмирал отсалютовал заговорщикам и экран померк. Снова в кабинете воцарилась тишина, но вскоре Христофор Харфагер вспугнул ее вопросом: – Что думаете, братья, адмирал нам не солгал? – Васильев человек прямой, такой врать не станет, – отозвался Дмитрий. – Это точно, – поддержал министра МВД регент. – Хорошо бы, – Христофор ухмыльнулся и подмигнул старшему брату. – Если адмирал убедит стариков признать тебя правителем, то мы в дамках. Андрей Сергеевич перегнулся через стол, схватил брата за пиджак, резко притянул к себе и прошипел: – Ты что, ничего не понимаешь? Сейчас разговор не про власть, а про жизнь. – Отпусти... Дышать нечем...- прохрипел финансист. Регент отпустил младшего родича, правой ладонью помассировал грудь в районе сердца и сказал: – Прости, брат. Не сдержался. – Я все понимаю, – Христофор кивнул. – Ретивое взыграло и мой старший родич, который предложил убрать с трона нашего батюшку, про честь вспомнил. Однако война войной, а надо думать о том, что будет после того, как мы отобьем варваров. Пусть с потерями, но отобьем, если старики нас поддержат. – Ладно. Про это мы еще поговорим. А пока надо готовиться к обороне... В этот миг снова в разговор вклинился секретарь, который сообщил, что на связи начальник Генштаба маршал Дорофеев. “Первая ласточка, не соврал Васильев, – промелькнула в голове Андрея Сергеевича мысль. – Наконец-то”. Опять включился экран, и начальник Генштаба Игнат Дорофеев был немногословен: – Господин регент, я в курсе надвигающейся угрозы и готов выполнять ваши приказы. – Отлично, – старший Харфагер тоже был краток. – Через два часа жду вас во дворце, господин маршал. После Дорофеева на связь с регентом вышли остальные его противники. Командующий ВКС, начальники спецслужб, герцог Лукин, Фридрих Колонтаевский и многие другие. Один за другим, соратники Серого Льва, ради общей цели, признавали право самозванного местоблюстителя на руководство государством, а спустя два часа все они, как штык, минута в минуту, прибыли во дворец императора, где прошел первый совет планетарной обороны. Ярга готовилась к нашествию варваров, и на следующий день адмирал Васильев в последний раз вышел на связь. Начиналась битва за основную базу 5-го имперского флота и старый комфлота, который уже простился со своими близкими, еще раз поклялся, что он не отступит.
