Неизв. - i_8e24c74a9ae34e0c
— Какое сегодня удивительное начало дня, — вместо приветствия произнесла Руслана. — Обычно ты мне вообще не звонишь после того, как бросаешь трубку, даже не дослушав, а теперь не прошло даже и часа…
— …Наверное, я это заслужила, — очень тихо произнесла Влада.
«Нет».
— Наверное.
— Прости, пожалуйста… мы можем поговорить не по телефону? — спросила Влада и, не дав Руслане возможность ответить «нет», быстро добавила: — Через сколько ты будешь дома?
— Я сразу поеду в университет. Мы можем поговорить вечером.
— Не можем, — тяжело вздохнула девушка. — Я опять уезжаю домой.
Голос Влады заставил Руслану смягчиться. Тут же приползли различные безрадостные мысли, которые строили в голове у девушки сотни самых малоприятных предположений по поводу того, почему Владе вновь необходимо ехать домой. Руслана догадывалась о причинах, но все-таки оставила небольшое место для светлого луча надежды, который говорил бы, что все нормально.
В трубке повисло тяжелое молчание, выносить которое было практически невозможно. Уже начиная чувствовать себя виноватой в том, как она разговаривала с Владой, Руслана коротко и так тихо, что Лена не услышала, произнесла только одно слово:
— Мама?
Влада всхлипнула и, не в силах произнести даже одного слово, буквально выплеснула со слезами слабое:
— Угу.
Руслана посмотрела на часы. Была уже половина девятого. Девушка в последнюю неделю спала катастрофически мало, поэтому и чувствовала себя разбитой и очень уставшей. Единственное, что помогало ей не лениться и работать в обычном темпе, было упорство.
Когда Руслана услышала подтверждение своим мыслям, к физической усталости присоединилась еще и громадная доза вины перед Владой, но даже это не смогло бы вытеснить из сердца девушки Лену. От всего того, что навалилось на нее, Руслана стала чувствовать себя еще хуже. Больше всего на свете ей хотелось прилечь на диван и уснуть. Она даже бросила беглый взгляд на подушку и плед, лежавшие на диване.
Чуть прикрыв глаза, Руслана произнесла:
— Через сколько мне надо быть дома?
Всхлипнув, Влада ответила:
— Тебе долго ехать?
— Давай через полтора часа. Пойдет?
— Конечно… Спасибо. Ты у меня самая лучшая. До встречи тогда. Люблю тебя, — мягко прошептала Влада.
— Да… Пока, — безжизненным голосом произнесла Руслана и положила трубку.
«Что происходит в этой ненормальной жизни? Почему все наваливается огромным скопом и норовит придавить меня всей тяжестью? Неужели нельзя сделать так, чтобы все это происходило не одновременно! У меня чувств на все это не хватит. Мне кажется, еще немного и я сойду с ума… Лена, Влада. Влада, Лена…»
— Я сделаю тебе хотя бы чай, — отойдя от стола, бросила Лена и, не дожидаясь протестующего ответа Русланы, пошла на кухню ставить чайник.
Руслана молча смотрела ей вслед. Девушка поднесла палец к своему лицу и дотронулась до пересечения шрамов. Легонько постучав по нему, она покачала головой и направилась в ванную комнату, чтобы снять с батареи уже наверняка высохшую одежду.
====== Да здравствуют безрассудства! Часть вторая ======
Да, возможно ты и делаешь первый шаг.
Но пока ты заносишь ногу, чтобы этот шаг сделать,
мне иногда кажется, что я пробегаю к тебе километры. ©
Май порадовал всех теплой и местами даже слишком жаркой погодой. Единственным минусом была страшная духота, из-за которой почти все люди ходили как сонные мухи или вареные селедки, как говорила Ирка. Однако после слишком холодной и продолжительной зимы никто особо не вякал и не сетовал на погоду. Люди ели мороженое, пили холодные напитки, одевались полегче, так что в целом все были довольны.
С чашкой чая в руках Руслана стояла на балконе и, опершись плечом о деревянную оконную раму, полусонным взглядом смотрела на прохожих. Девушка чувствовала себя прескверно вот уже которую неделю. Навалившиеся скопом и эмоции, и учеба, и духота, и туча еще каких-то проблем попросту измотали Руслану и лишили ее всяческого отдыха. Учеба требовала полнейшей отдачи, а практически все преподаватели под конец семестра озверели и свой гнев выплескивали на студентов, чаще всего — на ни в чем не повинных студентов. Обычно виноватые отсутствовали. Лабораторные работы, практические занятия и подготовка к защите курсовых проектов занимали практически все свободное время. Если и удавалось поспать больше шести часов, то это воспринималось чуть ли не как дар божий.
Обычно приходя домой после занятий, Руслана тратила уйму времени на выполнение домашних работ, объем которых увеличился почти в разы за последние пару недель. В те крохи времени, что оставались в распоряжении девушки, она старалась просто отвлечься от всего: прочитать какую-нибудь книгу, погулять с Иркой на улице, позаниматься на турниках и сделать еще кучу разных дел, которые хоть немного позволили бы расслабиться. С Владой девушка старалась видеться хотя бы пару раз в неделю. Для серьезного разговора необходимо было время. Когда Руслана созревала для такого разговора, случалось так, что Владе предстояло уехать к себе домой или у девушки были свои заботы, касающиеся учебы. В общем, нормально и серьезно поговорить с Владой у Русланы пока не выходило.
Давление на девушку оказывали и бесчисленные потоки самых разношерстных мыслей: одни были приятные, и, прикасаясь к ним, она чувствовала мимолетное умиротворение, но большинство из них были все-таки колючие и малоприятные. Все они были связаны с Владой и Леной. Думая о светловолосой девушке, Руслана едва заметно улыбалась на левую сторону лица, но стоило ей подумать о Владе, как внутри все сковывало холодом, а улыбка, покрываясь льдом, трескалась и исчезала.
С того утра, когда Руслана позволила себе слишком много, прошло уже достаточное количество времени, чтобы девушка смогла трезво оценить ситуацию, в которой она оказалась, и сделать выводы. Лена вела себя так, словно ничего и не поменялось. Отчасти Руслана была этому рада. Она договорилась с девушкой о том, чтобы та дала ей некоторое время на то, чтобы прийти в себя. Лена с горькой улыбкой согласилась. Теперь при каждой их встрече в университете Руслана задерживала взгляд на Лене на непозволительно долгое время, а та улыбалась девушке в ответ и, проходя мимо, каждый раз будто случайно задевала своей рукой ее руку.
Каждое такое прикосновение вызывало бурю эмоций в душе Русланы, однако, сначала счастливые, они сменялись печально-грустными. Ведь Руслана еще ничего не сказала Владе, а вела себя так, словно она свободная девушка и может делать абсолютно все, что хочет. Это сильно расстраивало ее.
Эмоции, ложась одна на одну, в конечном итоге образовали бесконечную цепочку, обвившую Руслану.
Часто бывает так, что человек чувствует, а потом — бац! — и он уже эмоционально опустошен или раздавлен. Это ужасное чувство ничего , живущее внутри под прикрытием, начинает медленно, но верно разлагать душу человека, и Руслана прекрасно понимала это. Физическая усталость, смешанная с эмоциональной измотанностью, заставляли девушку жить на одной только силе воли. Ей жутко хотелось уехать куда-нибудь далеко на несколько дней, чтобы просто побыть в одиночестве и обязательно далеко ото всех, наконец-то выспаться — без преследовавших кошмаров, — не думать ни о чем и просто почувствовать себя вновь живой.
Опустив голову, Руслана закрыла глаза на пару мгновений. Девушка знала, если сейчас просто приляжет на диван, то не пройдет и пары минут, как она заснет, а этого сейчас делать не следовало. Впереди был насыщенный день, а участие Русланы в нем было обязательным. Усмехнувшись мысли о том, что она сейчас может поспать, девушка приоткрыла глаза и сделала небольшой глоток уже остывшего чая.
На улице было слишком душно и дул сильный ветер.
«Гроза, наверное, скоро будет. Надеюсь, что вечером, а еще лучше, если она будет ночью. Пойдет сильный ливень, капли которого будут громко стучать по крышам, навесам, крыльцу, молнии будут разрезать черное небо на части, а потом будет реветь гром. Замечательная погода, под которую я всегда крепко сплю. Эх, выспаться бы мне хотя бы сегодня. Скоро этот забег, на который меня уговорила Ирка с нашим физруком… Если я буду продолжать в том же духе, я не осилю и первых пятисот метров, что уже говорить о километре…
Надо спать больше четырех часов.
Надо хотя бы на время перестать думать о… да просто перестать думать. Иногда мне кажется, что мои мысли играют против меня: тянут в разные стороны и норовят порвать на части мое сознание и мою душу. Я не хочу стать сумасшедшей, злобной и не выспавшейся стервой.
Вот. Уже и чай окончательно остыл…»
Девушка бездумно посмотрела в свою чашку: чая там оставалось меньше половины. Выпятив нижнюю губу, Руслана тяжело вздохнула и допила его. В этот момент ей на плечи легли чьи-то руки. Зная, что Ирка что-то хомячит на кухне, Руслана попыталась искренне улыбнуться и, повернувшись, сказала:
![Гарольд Пинтер - Лифт [= Кухонный лифт]](/uploads/posts/books/271557/271557.jpg)