Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца
не приближаться друг к другу. Вот и теперь их бочкообразные фигуры сновали между
камнями, не ближе двух-трѐх метров друг от друга.
-Попробуем, -пробормотал Эрг, поднимая арбалет. Ближайший топтун был уже не
дальше семидесяти метров. Тренькнула тетива, и монстр схватился короткими передними
117
лапами за торчащий из горла стальной штырь. Рысивший вслед за ним, с глухим рѐвом
шарахнулся от остановившегося лидера в сторону, обходя его сбоку. Раненный зверь
рванул стрелу, выдирая зазубринами наконечника куски мяса. В ярости он кинулся на
пытавшегося его обойти. Даже издали было видно, как струится по розовой шкуре тѐмная
кровь, а из раскрытой пасти разлетаются брызги кровавой слюны. Второй топтун не
решился вступать в схватку и отступил назад.
Чудовище, оскалив клыки и кашляя кровью, надвигалось на людей, хотя и чуть
медленнее, чем раньше. Эрг схватил запасной арбалет, целясь в глаз. На этот раз зверь
споткнулся и растянулся во всю длину, не шевелясь. Остальные твари, не обращая на него
никакого внимания, не стали задерживаться ни на секунду. Кор и Хлодвиг вывели из
строя ещѐ двоих, причѐм стрела Мастера угодила топтуну не в глаз, а в то, что мы назвали
бы носом, будь таковой у этих мерзких созданий. Оставшиеся двое получили по
арбалетному болту, будучи уже в десятке шагов от баррикады.
Эрг уже вздохнул облегчѐнно, когда Кор вскрикнул:
-Гляди!
Одноглазый розовый гигант, пошатываясь из стороны в сторону, уверенно шѐл
вперѐд, перешагивая через шевелящиеся тела сородичей. Его красивая шкура, заляпанная
кровью, подрагивала от сокращавшихся под ней мышц. Топтун, шагая без разбору, наступил на бок другого лежащего животного, и то ответило злобным рыком, остервенело
рванув его ногу зубами, тоже стало подниматься.
-Проклятье! -поразился Мастер. -Сколько же в них жизненной силы!
Через несколько секунд все четыре хищника карабкались по камням к людям.
Пятый, сшибленный стрелой в одно из дыхательных отверстий, так и остался лежать без
движения.
Рык топтунов стал басовитее и угрожающей. Теперь они не шарахались друг от
друга, а наступали плотной группой.
Прочная шкура животных неплохо держала удары меча, а утверждение Учителя о
крепком черепе топтунов Эрг проверил на деле, нанеся по голове одного из них сильный
удар. Зверь только рявкнул и мотнул черепушкой, но не попятился. Пятиться пришлось
рыцарям. Получив очередную рану, топтун на секунду останавливался, но потом
продолжал карабкаться наверх, попутно пытаясь зацепить кого-нибудь когтями.
Извернувшись в очередной раз, Эрг успел рубануть протянутую лапу, и одноглазое
чудовище, с удивлением замерло рассматривая обрубок. Но через мгновенье нервы
донесли до его мозга импульсы боли, и оно, взревев, шагнуло вперѐд. Топтун,
поскользнувшись на собственной крови, скатился вниз. В это время Эрг успел нанести
удар по шее другому. Фонтан крови окатил камни, и тяжѐлая клыкастая голова
безжизненно повисла на могучих плечах.
Кор и командир кое-как одолели ещѐ одного, пока Хлодвиг отбивался от молодого
израненного топтуна. Когда тот приблизился вплотную, а отступать Мастеру было уже
некуда, он, что было сил, ударил животное в живот. Меч вошѐл в брюхо наполовину.
Топтун рявкнул от боли и взмахнул страшной лапой, на которой оставалось лишь два не
обрубленных пальца. Смахнув с дороги Старого Рыцаря, он рванулся вниз, где тревожно
ржали привязанные кони.
Эрг с силой метнул тяжѐлый кинжал вслед рвущемуся к коням зверю, целясь в
хребет чуть выше крестца, но промахнулся. Кинжал пробил шкуру в пяти сантиметрах
правее. Хищник, не издав ни звука, ничком ткнулся вперѐд, упав на торчащий из брюха
меч Хлодвига.
Скатившийся вниз Однолапый, не смотря на раны, снова лез навстречу юношам,
так и не успевшим помочь Учителю. Эрг встретил его ударом по шее, а Кор добил с
другой стороны.
Теперь на каменной осыпи стояли двое перемазанных чужой кровью молодых
людей, а с обоих сторон их баррикады, тоже залитой кровью, лежали шесть неподвижных
118
тел, одно человеческое и пять звериных. Стояли и ждали: не шевельнѐтся ли кто-нибудь
из них?
Шевельнулся только Хлодвиг. Шевельнулся и застонал. Когда он пришѐл в себя и
смог рассказать, что у него болит, Эрг понял, что зверь зашиб ему пару рѐбер, а, падая на
камни, Мастер получил ещѐ несколько серьѐзных ушибов.
Памятуя о необычайной живучести топтунов, Эрг и Кор обошли их тела, чтобы
добить монстров, если кто-то из них ещѐ жив. Но этого не потребовалось. Все они
оказались бездыханными. Изрядно попотев, юноши сбросили их туши с высокого обрыва
за исключением того, в котором засели его кинжал и меч Хлодвига.
Как истинный охотник, десятник отрезал у добытых животных когти, которые
разделил между товарищами по количеству убитых ими хищников.
-Зачем это? -поинтересовался Кор, взявшийся ухаживать за Учителем.
-Чтобы помнить, -улыбнулся десятник, потряхивая в ладони семисантиметровые
коготки. -Хотя мне и без сувениров этих тварей не забыть.
Как выяснил Эрг, разделав оставшегося на площадке топтуна, он попал зверю
кинжалом в сердце, расположенное сзади, рядом с позвоночником. Чисто случайно его
бросок оказался решающим: остриѐ раздвинуло узкую щель между костяными
пластинами, прикрывающими этот орган.
Альберт Хорд, командир первой сотни королевских рыцарей замка Расс,
победитель весеннего турнира на приз герцога Расского, вместе с десятником Отаром
замыкал колонну учеников Мастера Батлера, спускавшуюся по дороге из крепости Дор.
Он взялся сопровождать юных рыцарей только ради того, чтобы без проблем попасть в
столицу, где его ждала слава победителей пиратов и попытка убедить короля в участии
герцога Расса в заговоре. Кроме письма герцога и своего личного донесения, в котором он
описывал свои заслуги в борьбе с нордийскими пиратами, в потайном месте лежало ещѐ
одно письмо, несколько помятое и для правдоподобия запачканное кровью. Письмо, которое доставил Барцу в город полубезумный Рейли. Хорд не сомневался, что письмо
пройдѐт через руки королевского Исповедника Пола, но подлинная печать и подпись
короля Нордии гарантировали, что тот подтвердит его истинность. По поводу своей
проверки на честность колдуном рыцарь не сомневался: его должен был уберечь один
семейный секрет, позволяющий лгать даже Исповедникам. Помешать ему не мог никто.
Мальчишки, знавшие правду о нападении пиратов, сгинули где-то далеко на юге. Рейли, окончательно свихнувшийся, разбился, спрыгнув со стены замка. Предателя Кирлоу он
собственноручно придушил тесѐмками его же плаща. А гордец Батлер лежал с сердечным
приступом в своей конуре в Рассе.
Хорд, направивший меч старика на ухо своей лошади, даже не ожидал, что Мастер
будет так тяжело переживать свою неудачную попытку отомстить за мальчишек. Он уже
приготовился к длительной вражде с Батлером, а тот вечером того же дня слѐг в постель.
Учитель даже не смог выйти попрощаться со своими питомцами, которых обычно
напутствовал вместе с герцогом. Расс, узнав о тяжѐлой болезни главного воспитателя
Школы, тут же простил ему смешную выходку с вызовом Хорда на поединок. Ну, а
сотник, ожидавший от Батлера какой-нибудь неприятности во время проводов, только
вздохнул облегчѐнно.
Мальчишки, наслышанные о нападении пиратов и роли их товарищей в этой
операции из самых разных источников, старались не говорить об этом в присутствии
Хорда и Отара, видимо, настроенные Батлером против них. Хотя третий
сопровождающий, старинный приятель Хорда, напросившийся в Крон поразвлечься,
говорил, что молодняк склонен считать разгром нордийцев заслугой их кумира,
проклятого Эрга Донито, чтоб ему на том свете пусто было! Но Хорда это уже мало
волновало: он ехал в Крон за полномочиями на свержение Расса.
119
Остаток дня Кор и Эрг разгребали заваленный вход в тоннель. Человек и без этого
мог туда проникнуть, но кони, к сожалению, не умели ползать на брюхе. Вспотевший и
грязный Кор во время одной из передышек не выдержал:
-Может быть, ты лучше полечишь Учителя, и тогда мы втроѐм побыстрее
разгребѐм эту гору?
Десятник грустно улыбнулся:
-Тогда эту гору придѐтся разгребать тебе одному. Учитель всѐ равно будет ещѐ
слаб, а я потрачу силы на лечение и тоже ничем не смогу тебе помочь. Потерпи до вечера.
К вечеру молодые люди всѐ же сумели очистить узкий проход возле края обвала,
где осыпь оказалась не такой высокой. Коням пришлось насильно пригибать головы, чтобы они протиснулись внутрь длинной просторной пещеры, вырубленной в сплошном
