Unknown - i 77d6616899b694e2
правда о нем».
Я видела улыбку на его лице, мрачную гордость за такое ужасное творение. Может,
об этом и говорила Аматэрасу. Познать себя… понять, что часть Томо рада тьме. Он
говорил мне, что ему нравилось ощущение, когда поток чернил смывает его, и его не
волновало, утонет ли он в нем.
Я не поверила тогда. Но теперь, видя, как он сам бросился в этот черный океан, я
понимала, что это правда.
«Теперь ты видишь ту же угрозу, что и Такахаши Джун? Такой Томо. Он все время
боролся, но это было бесполезно, ведь внутри он темный, борьба его не спасла бы».
«Я вижу», - подумала я. Он был добрым и человечным, но был и темным,
демоническим. Я видела угрозу. Сейчас я ясно ее видела.
Крылья ворона стекали на спину Томо, пока он рисовал. Рога появились на его
голове, завиваясь и возвышаясь над медными волосами.
«Он поглотит мир», - предупредил голос. И я поверила. Теперь он уже пугал меня.
Низкий стон раздался над поляной. Закат, но темные облака закрывали остатки света.
Мир затрясся, и я чувствовала дрожь в сердце.
Икеда сильнее укуталась в белую накидку.
- Джун, - она перекрикивала гул. – Он должен остановиться.
- Это не из-за рисунка, - крикнул Джун. – Он признал себя. Тсукиѐми завладел им.
Надеюсь, он дорисует, пока еще не будет поздно.
- Поздно для чего? – завопила я, стоны в воздухе поглощали остальные звуки.
Ишикава вцепился в плечи Томо, его ладони почернели, когда он попытался встряхнуть
его и привести в чувство.
- Тсукиѐми захватит его раньше, чем мы получим Кусанаги. Мы не сможем
остановить его, - закричал Джун. – Он разрушит мир.
Глаза Ишикавы пылали.
- Серьезно? Говорите вы все много, но… серьезно?
- Он должен остановиться, - сказал Джун, обхватив Икеду рукой, когда та
споткнулась на своих сандалиях гэта, земля дрожала.
Низкий стон перерос в ужасающее шипение. Восемь чудовищных змей шипели
хором. Я видела вдали тень Орочи.
Я не хотела смотреть. Кошмар оживал.
Монстр был в три этажа высотой, он полз к нам, шурша бумажными завитками,
чернила капали на траву. Шестнадцать глаз сверкали белым странным светом, он
приближался, и все восемь пастей раскрывались, показывая острые клыки размером с
человека. Я не сдержала истошный вопль. От вида монстра кружилась голова. Я хотела,
чтобы Томо зачеркнул его, пока он не приблизился.
Ишикава и Икеда тоже кричали. Даже Джун был напуган. Он снова недооценил силу
Томо, а тот нарисовал чудовище.
Томо закричал, но не от ужаса, в отличие от нас. Он кричал, потому что в нем текли
чернила, потому что Тсукиѐми захватывал его.
- Вот и все, Юу, - рявкнул Джун. – Если ты сдашься чернилам, все кончится, - он
вытянул руки, раскрыв ладони. Чернила стекали по рукам Джуна, собираясь на вытянутых
пальцах, падая вниз медленно, превращаясь в блестящее оружие. – Мы кендоука, - сказал
он, - и тренировались на шинаях. Но тренировки должны когда-то кончаться, - чернила
сформировали не бамбуковые мечи, а острые катаны.
Джун вооружился двумя мечами и повернулся к монстру.
- Я знаю тебя! – крикнул он. – Я уже изгонял тебя отсюда. И сегодня я снова
уничтожу тебя! – он оглянулся через плечо на Томо, что все еще сидел на земле. –
Поднимайся и сражайся!
Томо стиснул зубы, он дрожал.
- Я… не могу…
- Вставай! – крикнул Джун.
Головы змей с переплетенными шеями развевались в воздухе, приближаясь. Я всеми
силами подавляла желание убежать.
Чернила капали с рукава лилового кимоно Икеды, превращаясь в юми, длинный
японский лук, что оказался больше ее. В другой руке появилась стрела, она натянула
тетиву и встала рядом с Джуном. Она не была кендоука, но вид юми удивил меня. Я
поняла, что ничего о ней не знаю. Она играла на пианино, ездила на мотоцикле, а теперь
еще и была лучницей. А я считала ее лишь слепой последовательницей Джуна, а не
человеком. И пока меня грызла совесть, она натянула тетиву и приготовилась сражаться.
Я схватила Томо за руку и потянула его вверх. Он дрожал, пытаясь встать, чернила
капали с его рук.
- Давай, Томо, - сказала я. – Нужно достать Кусанаги.
Он кивнул, пот катился по его лицу. Чернила стекали на ладонь, превращаясь в
клинок катаны, а рукоять поблескивала золотым. Крылья на его спине разлетались
перьями, разрастались новые, а старые таяли. Одно крыло было без перьев, угловатое и
кожаное, как у демона. Словно его тело не могло решить, кто он, куда направить чернила.
Он схватил меч дрожащей рукой.
Шипение Орочи прорывалось в мои мысли, я обернулась. Монстр возвышался над
Джуном, головы покачивались одна над другой, глаза с голодом смотрели на него.
Центральная голова бросилась, вытянув длинную шею, с клыков капали чернила. Джун
откатился в сторону, зубы впились в землю, как два кинжала, долина сотряслась. Я
столкнулась с Ишикавой, что застыл от ужаса.
- Что ты нарисовал, Юуто? – тихо прошептал он над моим ухом.
Я хотела рассказать ему, что это Орочи из легенд, что Юуто изобразил то, что уже
существовало когда-то. Но Томо говорил мне, что рисунки были продолжением его, что
они были его духом, что жил, пусть и кратко, в этих творениях.
«Они не живые, - сказал он. – Они часть меня».
А значит и этот монстр, эта ярость и желание разрушать жили в нем. Всегда жили,
пока он не воззвал к ним.
О, Томо.
Икеда выпустила стрелу, монстр взревел, когда острие попало по одной из челюстей.
Ушибленная голова покачнулась и набросилась на нее. Челюсти щелкнули, а Икеда
побежала, создавая в руке чернильную стрелу.
Томо издал громогласный киай, похожий уже звучал на соревновании кендо, и
побежал к монстру. Он ударил по одной из шей Орочи, чернила потекли из раны, заливая
чешую монстра. Головы повернулись к нему одна за другой. Чудовище завопило и сбило
мощной шеей Джуна. Он отлетел в сторону и врезался в кипарис, съехав по стволу.
- Джун! – закричала Икеда. Она выпустила еще одну стрелу, попала в глаз. Меня
чуть не стошнило, когда я услышала хлюпанье, монстр качал головой, стрела вонзилась
глубоко в его глаз.
- Что нам делать? – спросил Ишикава. Он отломал от ближайшего кедра самую
толстую ветку из тех, до которых дотянулся, и направил ее на монстра.
Ветка его не спасет.
- Тебя убьют, Сатоши.
Он с силой ударил веткой по земле, она подпрыгнула, ударившись.
- И что мне делать? Юуто тоже могут убить! У меня нет силы Ками. У меня есть
лишь карманный нож.
- Не знаю! Зайди сзади и вырежи меч из его хвоста?
- С ума сошла? Думаешь, такой ножик на это способен?
Икеда бежала к нам, вскидывая лук и натягивая тетиву. Как она могла использовать
такой большой лук? Но стрела полетела и отскочила от груди Орочи, упав на землю.
Икеда выругалась.
- Сделай что-нибудь! – рявкнула она мне.
- Например? – крикнула я. – Томо не может просто зачеркнуть рисунок? Это убьет
его.
Она покачала головой.
- Он исчезнет раньше, чем мы получим меч. Твое присутствие делает Юу и Джуна
сильнее. Двигайся!
Она была права. Ишикава ничего не мог сделать, а я могла.
«Да, - зашептал голос во мне. – Пришло время».
Я побежала к блокноту Томо, что лежал на траве, открытый и изорванный. Рисунок
Орочи бросился к моей руке, раны на его шее истекали чернилами, вырывавшимися с
краев страницы. Пальцы испачкались, пока я пыталась переворачивать страницы, чтобы
найти чистую. Я схватила ручку Томо и вытерла с нее грязь, а потом прижала кончик к
бумаге.
Сознание опустело.
Орочи двинулся к Томо, я услышала крик, увидела, как он хватается за плечо, кровь
текла по его спине среди чернил.
- Томо! – закричала я. Томо уклонился от удара голов, направившись к спине
чудовища, к его хвостам. Еще одна голова ударила его в спину и отправила в полет.
Паника сдавила меня. Томо не выживет падения с такой высоты. Он умрет. Но его крылья
раскрылись и захлопали, замедлив падение, он приземлился со стуком. Больно, но он
выжил.
Я вспомнила огромного ворона, что защищал Исэ Джингу. Он может сразиться с
таким монстром?
Я быстро набросала угловатого ворона. Посланник Аматэрасу, да? Но моя птица не
сорвалась со страницы, не появилась в небе. Холодный ветер окружал меня, перья ворона
слабо трепыхались на странице. И все.
Я кричала на страницу, наводила очертания ворона. Слезы текли по щекам. К чему
мне сила Ками, если я оставалась бесполезной?
