Гинс Г.К. - Сибирь, союзники и Колчак т.1
Приведу телеграмму, посланную из Уфы 19 сентября.
«18 сентября заседание открывается в 7 часов вечера при переполненном зале. Председатель оглашает приветственные телеграммы, поступившие на имя Совещания. Заслушивается и принимается без прений доклад мандатной комиссии. На очереди доклад комиссии по организации всероссийской власти, от имени которой выступает Кругликов. После краткого обзора работ комиссии он излагает принятые ею положения, которые сводятся к следующему: Государственное Совещание устанавливает как непременное обязательство Временного Всероссийского Правительства: 1) содействовать съезду членов Учредительного Собрания в скорейшем созыве Собрания; 2) неуклонно руководствоваться в своей работе верховными правами Учредительного Собрания; 3) представить Учредительному Собранию по возобновлении его работ отчет о своей деятельности по освобождению России от советской власти и восстановлению ее единства. Принято непризнание Брестского и других договоров, заключенных большевистской властью, продолжение войны с Германией совместно с союзниками. В области военной — воссоздание русской армии, полное невмешательство военных властей в гражданское управление, восстановление крепкой воинской дисциплины, устранение армии от политики. В области гражданской — устроение освобождающейся России на началах признания за областями широкой автономии, обусловленной географическими, экономическими и этнографическими признаками; признание за культурными меньшинствами, не занимающими отдельной территории, прав на культурное самоопределение; восстановление городских и земских самоуправлений, установление гражданских свобод, принятие мер к охране порядка и безопасности. В области народнохозяйственной — борьба с хозяйственной разрухой, содействие развитию производительных сил страны, государственное регулирование торговли и промышленности, принятие мер к повышению производительности труда, развитие рабочего законодательства, признание полной свободы коалиции, отказ от хлебной монополии и твердых цен, с сохранением нормировки распределения продуктов и государственных заготовок, при участии частно-торгового аппарата, борьба с обесценением бумажных денег, восстановление налогового аппарата, усиление прямого и косвенного обложения. В области земельных отношений — оставление земли до Учредительного Собрания в руках фактических обладателей, принятие мер к расширению трудового землепользования применительно к бытовым и экономическим особенностям отдельных местностей.
Доклад комиссии принимается без прений. Закрывая заседание, председатель обращается к участникам Совещания со следующими словами: «Пять дней прошло с тех пор, как мы избрали нашу комиссию по вопросу о создании власти, но эти пять дней как членам Государственного Совещания, так, в особенности, стране и армии показались месяцами. Мы достигли соглашения в кардинальных пунктах; еще небольшое напряжение сил, еще один-два дня — и Совещание назовет не только принципы основания и программу, на которых будет строиться государственная власть, но и тех, которые будут поставлены во главе нарождающейся единой сильной России» (шумные продолжительные аплодисменты).
В кулуарах царит большое оживление. Собравшаяся публика долго не расходится и, образовав группы, обсуждает подробности прочитанной декларации. В большинстве случаев — удовлетворение достигнутым примирением разногласий, надежда на близкое окончание процесса создания долгожданной всероссийской власти».
Оставалось определить взаимоотношения всероссийской власти и областных правительств и избрать Директорию. Вопрос о лицах грозил стать предметом новой горячей борьбы. Делегации Сибирского Правительства в Уфе были даны твердые указания не допускать эсеровского засилья в Директории, но события в Омске, разыгравшиеся благодаря злосчастной авантюре Областной Думы, заставили пойти на компромисс.
Вологодский во Владивостоке
Поезд Вологодского прибыл во Владивосток 20 сентября вечером. Председателя Совета министров встретили торжественно. Еще в Никольск-Уссурийске заменивший Дербера Лавров приветствовал Вологодского от имени владивостокской группы Правительства и заявил, что с прибытием Вологодского Владивосток признает только власть возглавляемого им Омского Правительства. Делегат рабочих просил защитить от гнета буржуазной власти Хорвата.
Встречали Вологодского во Владивостоке при большом стечении народа представители Сибирского Правительства, членов Сибирской Думы от Дальнего Востока, представители земства и города. На вокзале были Краковецкий, Медведев, Агарев. Последние два произнесли приветственные речи. Немедленно по прибытии Вологодский посетил здание, где помещалось правительство Лаврова, и там был встречен Дербером, Моравским и прочими членами подлежавшего ликвидации «Правительства автономной Сибири». Представителей правительства генерала Хорвата на вокзале не было.
История и цели выступления генерала Хорвата нам были уже известны.
Узнали мы кое-что и о прошлом генерала.
Он родился в 1859 г., получил образование в Инженерной академии и принимал видное участие в постройке Закаспийской железной дороги.
С 1903 г. он занимал должность управляющего Китайской Восточной железной дорогой. На этой ответственной должности он заявил себя таким умелым и культурным администратором, проявил столько гуманности и заботливости о служащих, что Временное Правительство после Февральской революции предоставило ему права комиссара в полосе отчуждения дороги.
После того как выступления Корнилова, Каледина, Дутова и других показали, что борьба с большевизмом, подкрепляемым немцами, внутри России без помощи союзников невозможна, генерал Хорват решил, что борьба эта может увенчаться успехом только в том случае, если будет начата на Дальнем Востоке, при подготовке средств к ней в свободной от большевиков полосе отчуждения Китайской Восточной дороги и при условии получения достаточной помощи со стороны союзных держав.
В апреле 1918 г. Дмитрий Леонидович отправился в Пекин для совещания с нашим посланником в Китае кн. Кудашевым и с известным финансистом Путиловым.
Союзные представители в Китае, ознакомившись с идеей Дмитрия Леонидовича, высказали ему полное сочувствие и готовность оказать самую действенную поддержку.
Генерал Хорват смотрел на войну с большевиками как на продолжение войны с Германией. Он видел, что главные силы большевиков составлены из немецких пленных, и только потому счел возможным обратиться к помощи союзников.
Когда настал час действовать решительно, он, не видя кругом никого, кто мог бы организовать государственную власть, зная, что представляют из себя Дербер и приморское земство, и считая себя единственным законным преемником власти Российского Правительства на Дальнем Востоке, — покинул свой почетный и покойный пост в Маньчжурии и принес себя в жертву долгу. 9 июля 1918 г., остановившись со своим отрядом у станции Гродеково в Никольск-Уссурийском уезде Приморской области, он объявил себя Временным Правителем.
Не честолюбие, а только чувство долга толкнуло генерала Хорвата на этот шаг, и это так хорошо понималось всеми, не принадлежавшими клевым революционным партиям, что интервьюировавший меня в Харбине редактор «Новостей жизни» Клиорин с совершенной искренностью и по собственной инициативе настойчиво рекомендовал мне, как члену делегации Вологодского, помнить, что генерал Хорват нужен и незаменим на Дальнем Востоке.
Но мы знали хорошо и то, как ревниво относились дерберовцы ко всему, что касалось генерала Хорвата, и нам было ясно, что для скорейшей ликвидации «дубликата» нужно было сделать вид, что мы, Сибирское Правительство, генерала Хорвата не признаем. Поэтому, несмотря на особую декларацию о готовности войти в переговоры со всеми правительствами, мы решили на время заняться одним только кабинетом Дербера, как бы игнорируя Временного Правителя.
Как выяснилось, ко времени приезда Вологодского кабинет Дербера совершенно переродился. Многие из «избранников Думы» ушли, были кооптированы лица, ничего общего с Сибирской Областной Думой не имевшие, и даже во главе стал кооптированный член правительства Лавров.
Нужно было спешить. Со дня на день во Владивосток должны были прийти сведения о конфликте Правительства и Думы. К счастью, материальное положение дерберовской группы было настолько плачевно, что она сама спешила с ликвидацией, и уже на другой день было решено, что все находившиеся во Владивостоке министры подадут в отставку. По существу против ликвидации никто из них не спорил. Вопрос шел лишь о том, в какую форму должны быть облечены заявления об отставке, чтобы подчеркнуто было слияние власти, преемство и единство правительства. Это был вопрос политического самолюбия; форма скоро была найдена.
