Храбрых Константин - Змей - Погорелыч или Чешуйчатые Байки
найма. Правда, некоторые не чтут традиции, в итоге цену заламывают "царскую", и наём проходит
в более неприятной для пассажиров форме.
Дверь распахнулась, и в помещении появился человек самой пиратской наружности:
деревянная нога, повязка на правом глазу и маленькая обезьянка в кукольной одежде на его правом
плече. При его появлении зал тут же затих.
- Тысяча морских чертей и одна пьяная морская черепаха! И в этом кабаке всё забили,
черти полосатые!
- Тугор-одноглазый! - прокатилось по залу, после чего больше половины бочком-бочком
стали выползать из кабака. Причем именно выползать, ибо не все были способны передвигаться на
своих двоих.
"Пират" окинул помещение взглядом левого глаза, после чего, сняв обезьяну с
наставлением: "Бутылку трехлетнего рома", отправил ее куда-то в сторону стойки с хозяином
кабака. Затем, скрипя половицами пола, направился в мою сторону.
Натужно скрипнувший стул едва выдержал его вес.
- Так это ты та сухопутная крыса, что хочет попасть в Роххам? - скорее утверждающе, чем
спрашивая, произнес Тугор-одноглазый.
- Рому? - я разлил по заготовленным медным стаканам ром
- Наливай! - цепкий взгляд капитана внимательно просверливал во мне дырку за дыркой.
- Как дела на море, капитан? - кажется, Вайха (официантка и дочь хозяйки заведения, у
барной стойки стоял всего лишь половой) не обманула с традициями капитанов. - Надеюсь,
попутные ветра согревают паруса вашего корабля?
- Лопни моя селезенка! Первая сухопутная крыса, которая чтит морские традиции! - стакан
был залпом осушен. - За это надо выпить!
На стол вскочила обезьяна, в лапках которой вместо бутылки был сложенный вчетверо лист
пергамента. Удивленно взяв бумажку, капитан развернул лист, после чего его лицо перекосило,
словно он съел перезрелый лимон.
- Плохая новость?
- Да баба озверела! Я пять минут как сошел на землю, меня уже припирают к переборке! -
пробормотал капитан Тугор. Налив нам снова из моей бутыли, он поднял стакан к потолку и
произнес тост: - Чтоб море было спокойным, а паруса полны северного ветра.
Выпили. Ром слабый, но ударяет в голову будь здоров, интересно, из чего они его гонят?
Хотя, как говорится, лучше не знать...
Створки дверей распахнулись, и я увидел женщину весьма внушительных пропорций, не
огромную, а именно впечатляющую: высокую, с длинными черными волосами, загорелую и с
довольно объёмным бюстом.
Подняв капитана за ворот, как нашкодившего котенка, она грозно встряхнула его, отчего
фальшивая деревянная нога упала на пол, едва не придавив бедную обезьянку.
- Значит сначала за бутылку, а как жену навестить, так в кусты?
- Дорогая, я хотел в первую очередь зайти к тебе, - просипел полупридушенный капитан
Тугор, бесполезно пытавшийся выскользнуть из рук благоверной, но какое там. - Тем более
дочурка прислала весточку, что появился контракт!
- Деньги привез?
- Да, дорогая, и парчу, и коно... э-э-э-э шелк, и побрякушки для тебя и дочери!
Только после этого подобревшая женщина выпустила капитана, правда, только для того,
чтобы потискать его в объятиях. Капитан жалобно пискнул, попав в могучие тиски. Я нервно
поежился, представив себя на его месте.
От дверей кухни донесся женский смех. Дочурка, видя семейную встречу, утирала от смеха
слёзы. Заметив мой взгляд, Вайха подмигнула и скрылась за дверями.
С капитаном мы договорились на сумму в двадцать золотых. Выходить в море
договорились через три дня, иначе жена его не поймет и выходить придется без него.
Компромиссом оказалось то, что я снял комнату на три дня...
Наутро третьего дня, оставив сладко посапывающую девицу в постели и сувенир на
прощанье, выполненный из золота и некогда принадлежавший какому-то "залетному" принцу, я
подхватил вещи и отправился в сторону пирса. Напоследок решил, чтоб не бередить девушке
память, в порту не появляться ближайшую сотню лет. Не хотелось бы повторения истории с
принцессами для этой девчушки.
Капитан, явно не выспавшийся, выжатый, словно лимон, гонял по палубе медленно
трезвеющую команду. Фальшивая деревянная нога была на прежнем месте. Посмотрев на меня
хмурым взглядом, он скомандовал отплытие.
- Живее, потомки безмозглой русалки и пьяного черта! Если мы не отплывем немедля, я
вам устрою прогулку под килем со шваброй!
- Боцман, я за тебя работу делать буду? - на тощий зад боцмана пришелся удар деревянного
протеза. - Живее! Живее! Морское отродье!
Надо сказать, команда корабля была своеобразная. Пару раз меня пытались пристроить
драить палубу, чистить картошку, поработать грузчиком и так далее. Я их посылал на дальний
хутор, после чего матросы лезли в драку. Дня не проходило, чтобы не окунуть парочку матросов.
Юнга - отдельная история... Личность запоминающаяся. Яркая. И особо нелюбимая
командой после того, как он, с воплями размахивая шваброй, сметал всех и вся на своём пути,
гоняя иллюзорную крысу по палубе. У парня был пунктик на крыс, он их изводил всеми
мыслимыми и немыслимыми способами.
Капитан корабля, понаблюдав, как возникшая из ниоткуда крыса размером с годовалого
теленка прочитала парню мораль о том, что все разумные существа должны жить в мире и
делиться едой, попросил юнгу больше так не делать. После чего отправился пинками поднимать из
обморока поседевших раньше срока матросов.
На третий день плавания скука буквально изводила, ибо поспать в свое удовольствие мне
не давали, а естественный облик был весьма неповоротлив на палубе, да и команда спасалась бы с
корабля вплавь.
Вечером того же дня, когда солнце стало клониться к закату, наблюдатель, что сидел в
бочке на мачте, завопил дурным голосом, привлекая к себе внимание:
- ПИРА-АТЫ-Ы-Ы-Ы!!!
Команда сбилась у правого борта. Нам наперерез шли двенадцать весельно-парусных
галер.
- Хуже, это валькирии! - капитан корабля побледнел. - Вот и конец моей свободе! Свяжут,
замучают и продадут на невольничьем рынке!
- А попытаться уйти?
- Бесполезно, их лоханки ходят по морю, леди используют магию. Их паруса всегда полны
ветра, а команда настолько хороша в управлении судами, что еще ни один корабль не смог
скрыться, - капитан выхватил из ножен абордажную саблю. - По крайней мере живым не дамся!
Я же с любопытством разглядывал пиратские корабли морских валькирий.
- Капитан, могу попытаться помочь уйти, только с команды придется взять обещание
молчать.
Капитан уставился на меня взглядом, полным надежды. Впрочем, как и те матросы, что
слышали наш разговор, после чего наперебой посыпались клятвы, обещания, что если я смогу
помочь выпутаться, то обещают сохранить тайну, пусть даже я брат морского дьявола!
- Хорошо, плывите заданным курсом, увидите в небе дракона - не паниковать! У меня есть
довольно дорогой амулет, дающий на короткое время превратиться в дракона, после чего я напугаю
этим обликом корабли. - Скинув с плеча сумку, всучил ее капитану со словами: - Отвечаешь
головой, если что пропадет, прибью!
После чего я нырнул в воду.
Не люблю принимать естественный облик в воде, неприятно как-то, но что поделаешь...
Высунув из воды голову, я поплыл в сторону кораблей. За сто метров я нырнул, чтобы
выплыть возле борта корабля.
Доски корабельной сосны жалобно скрипнули под моими когтями, прошившими тонкую
стенку борта корабля. Попытка подтянуться только колыхнула корабль на волнах, послышались
удивленно-испуганные крики, и кусок борта, пробитого моими когтями, упал в море вместе со
мной.
Вторую попытку я решил устроить с другого борта. Подняв морду над бортом, я увидел,
что валькирии столпились у дыры в правом борту и с ужасом разглядывали следы когтей и
плавающие обломки.
Аккуратно подтянувшись, памятуя о хлипких бортах этой лоханки, я набрал в легкие
воздух...
Рев яростного дракона удался как никогда: валькирии, еще не поняв, что случилось, на
одном животном инстинкте прыгнули за борт. После чего поджечь палубу- дело пары плевков.
Суденышко вспыхнуло, словно спичечный коробок. Я же поплыл в сторону следующего
