Александр Баунов - Миф тесен
ПРИЧИНЫ И СМЫСЛ РУССКОЙ ОЛИМПИАДЫ
Олимпиада разделила людей в России и в мире. Одни желали ей, несмотря ни на что, успеха, другие — провала. Провала — ясно почему. Чтобы мир и мы в очередной раз убедились в негодности путинского правления. Нам будет еще резоннее желать другого, а миру — нам в этом сочувствовать и поддерживать. Видите, каков этот Путин, все у него из рук валится, вот другая Россия все сделала бы лучше.
Но тут нужно понять одну простую вещь. Это мы здесь, внутри, сколько угодно можем устанавливать различия между Россией и Путиным. А там не будут: для мирового обывателя это слишком тонкий инструментарий: путинский режим, непутинский режим. Провал Олимпиады будет не провалом Путина. Мы можем сколько угодно считать это Олимпиадой Путина, но для остального мира это Олимпиада Путина, Навального, Улицкой, телеканала «Дождь», радио «Эхо Москвы», читателей «Слона» и дальше по списку.
Если все пойдет не так, мало кто подумает: этот авторитарный путинский режим не может провести Олимпиаду, другое дело — свободная Россия. Если случится что-то печальное или уродливое, подумают: эти русские опять ничего не могут сделать, кроме калашникова, все-то у них через одно место, и с демократией у них то же самое получится. И даже те, кто вслух скажут про Путина, про себя подумают про всех: мы ведь всегда знали, какие они криворукие валенки.
А это значит, тысячи людей, которые думали, не прийти ли им в Россию, с деньгами не придут. А ведь ничто так не приближает к Европе, как несколько лишних тысяч долларов ВВП на душу населения.
Мир пишущих гуманитариев состоит в основном из людей, не очень любящих Россию. Сейчас бранят Олимпиаду, потому что она путинская. Но если бы правил Ельцин, задавались бы вопросом, можно ли проводить Олимпиаду в крупнейшей клептократии мира с пьющим больным президентом, игрушкой олигархов, устроившим бойню в Чечне. Навальному бы припомнили национализм, Прохорову — неправедно нажитые миллиарды. Вопросы к любой России у пишущих людей всегда найдутся. Слишком большая, ее всегда больно много, куда ни сунься — опять она. Вот и Олимпиада — там. Уж какая распрекрасная Америка — свобода во всем от моря до моря, — а как ее в мире не любят, спать не могут.
По какой-то причине нам кажется, что позорный провал, в том числе неполитических мероприятий в России: Олимпиад, конгрессов, чемпионатов, — приближает нас к условной Европе. А там не будут ведь разбираться, кто за что отвечает. Просто решат: русские криворукие, ставят два унитаза в одной комнате, дела с ними иметь нельзя, чего мы от них и ждали. Провал Олимпиады вовсе не приблизил бы нас к Европе — наоборот: зачем Европе люди, которые не умеют ничего делать?
Хотеть провала Олимпиады все равно что мечтать по дороге на уроки, чтобы школа сгорела: ужасное детство.
Раздать бедным
Многим у нас и в наших окрестностях кажется, что правительства цивилизованных стран как-то особенно заинтересованы, чтобы Путин вышел черненьким. Как обугленная груша. Чем случайней, тем чернее.
А ведь на деле не совсем так. Все эти Геншер и Рар с освобожденным Ходорковским, все эти тайные дипломатические каналы и подпольные немецкие переговоры об освобождении самого известного узника накануне Олимпиады означают, среди прочего, что главная страна Евросоюза, Германия, не следовала логике «чем хуже Путину, тем лучше Европе». Хотя с точки зрения идеалистов должно бы быть именно так. Но это у идеалистов нет дел с Путиным. А у Германии и у Европы и с ним, и с Россией есть.
Россия не первая и не самая жесткая авторитарная страна, где проходят Игры. В 1968 году Олимпиада проходила в однопартийной и притом страшно коррумпированной Мексике, в 1988-м — в авторитарной и тоже коррумпированной Южной Корее, где к тому времени не было выборов, а были генералы у власти, в коммунистическом Китае 2008 года, застойной Москве-80. МОК явно не считает себя инстанцией, которая выдает сертификаты качества политической системе.
Если почитать русский интернет, сложится мнение, что всю эту Олимпиаду затеяли, чтобы украсть еще денег. Нет никакой возможности усомниться в том, что деньги во время Олимпиады украли, и в изрядном количестве. Но негоже забывать, что высшее политическое начальство, которое тянуло и тащило Олимпиаду в Россию, имеет доступ к любым деньгам и без нее. Чего-то ему еще хотелось кроме денег.
Бывают случаи, когда страны отказываются от Олимпиад по причинам экономии, как недавно отказался Стокгольм. Но, вообще-то, за ними гоняются как развитые страны, так и развивающиеся.
Зачем Олимпиада Лондону, где каждый год мерзнут от нехватки денег на отопительный мазут одинокие британские пенсионерки? Тем более, зачем она в Рио, где два миллиона человек живут в трущобах? Это ж позор. Протестующие на улицах там так и говорят: «Позор». И зачем было строить этот самый Нотр-Дам де Пари во времена, когда самая ужасная нищета была ежедневной нормой. Любое миро можно продать, а деньги раздать нищим. И зачем дарить друг другу подарки на именины, печь на них каравай вот такой ширины? Не лучше ли собраться всем вместе и пойти раздать все бедным? Но в той самой книге, которая вся про милость, говорится, что иногда, в редких случаях, все-таки можно иначе.
К тому же идеальная формула Олимпиады — потратить много денег, чтобы понравиться и привлечь больше потраченного.
Праздники свои и чужие
Есть два типа Олимпиад. Развитые страны просят Олимпиаду, чтобы подтвердить, что у них по-прежнему все хорошо, что они по-прежнему передовой отряд человечества, все умеют, все им по плечу. Когда Олимпиада достается США, Англии, Франции, никто же не удивляется: «Как это США, как это Англии, почему им, кто они вообще такие?» Всем все ясно. Это первый вариант. Все в очередной раз вспоминают, где эти и где остальные.
Второй тип Олимпиад — это в развивающихся странах, которые совершили какой-никакой экономический рывок и хотят зафиксировать успех в головах у остального мира. Олимпиада в США — это само собой разумеется; Олимпиада в Бразилии — это уже очень свежая мысль. А в Индии — даже слишком свежая. Этим странам нужно показать, что они теперь тоже всё умеют. Россия, конечно, в этой группе. В Средние века было техническое понятие шедевра capolavoro: произведение, которое подмастерье должен изготовить, чтобы его взяли в цех. Сапог не хуже, чем у умелого сапожника, извоз не хуже, чем у матерого извозчика, с ветерком, колбаса как на столе у короля Артура. Олимпиада такой шедевр и есть. Кто тут в роли ученика на цеховом пороге, Путин или Россия?
Это как строительство небоскребов в городах. С функциональной точки зрения никакой необходимости в них нет, и во множестве развитых стран, в Западной Европе например, их почти и не строят. А в развивающихся странах строят бесконечно. Показывают, что могут, умеют, деньги есть. Небоскребы — это экзаменационные шедевры, современные нотр-дамы, миро, не проданное ради нищих, именины сердца, на которые всех зовут посмотреть.
Олимпиада — как день рождения. Он может окупиться или нет. Но вряд ли по окончании застолья вы суммируете стоимость подарка и сравниваете с расходами: и еще глупые эти розы, добавлять их или нет, все равно завянут. А что не всех на этот праздник позвали и не все его чувствуют своим, так в Москве у меня под боком каждый день чужие праздники, частные и казенные, и я на них не зван. Я и на День города не хожу, и на митинги не на все, не отменять же теперь.
А нашему политическому начальству нужно понять: да, в мире довольно много людей, которым Россия не понравится никакой, и Олимпиада в ней — никогда. Но нельзя каждый раз отговариваться этим. Гораздо больше в мире колеблющихся, которым интересно, которые не расстроятся, если услышат что-нибудь хорошее из этой Галилеи. Репутация — это совокупность множества вещей. Нельзя поднять ее одним, даже идеально организованным массовым праздником, и двумя нельзя. В конце концов, Северная Корея довела искусство массового праздника до абсолютного совершенства, а толку? А ведь там тоже считают: не любят, потому что завидуют успехам.
По-настоящему поднимет репутацию и выправит имидж не просто Олимпиада, а Олимпиада, про которую скажут: надо же, все получилось, никто не обижен, никто не уязвлен, ничего не украдено, все флаги в гости.
PUSSY RIOT КАК НОВЫЙ МАЛЕВИЧ
У России появился мировой бренд, причем там, где мы давно не выступаем успешно, — в области современного искусства. Одна из участниц судимого девичьего трио жаловалась в первый день процесса, что суд «пытается исключить творческую составляющую дела, хотя это — основное». И правильно жаловалась. Даже для их защитников — тут всё про религию, но не про культуру. А как не про культуру-то? Всё уже совершилось. Pussy Riot — самые известные на сегодняшний день русские современные художники. И музыканты тоже.
