Петр Воробьев - Горм, сын Хёрдакнута
Но Седна знала про это, да и передумала уже, видно, мстить Силле. И Седна дала знать всем шаманам, чтобы они помогли ей поймать тупилека. Шаманы вместе отправились в мир духов и поймали Тугныгака в сеть из заклинаний. Вот только чего шаманы не рассчитали. Когда они вернулись из полета в мир духов, они притащили Тугныгака с собой. Но это не было большой бедой, потому что он остался в сети. Лед пришел, а с ним тюлени, моржи, белые куропатки, и овцебыки. Порядок восстановился. Но каждое поколение, шаманы должны были передавать своим ученикам знание заклинаний, что держат великого тупилека в сетях. И эти заклинания вмерзли в лед и так стали частью мира. Но теперь приходят странные времена. У воды в океане вкус неправильный, обаче - слишком пресный. Рыбе не нравится, она уходит, а за ней и тюлени. Косаткам есть нечего, они нам в сети рыбу не загоняют, а сами жрут каланов. Это, говорят, потому, что пришли странные мореходы из-за океана, с кожей, как рыбье брюхо, и глазами, как старый лед. От близости их странных заклинаний, сеть, что держит Тугныгака, расплетается, а с ней, расплетается и порядок. Сейчас только первые нити расплелись. Когда сеть больше расплетется, совсем плохие времена начнутся - пак растрескается, нануки тонуть будут, и птицы прилетать перестанут. Я думал, хоть до совсем плохих времен не доживу, но тому, видно, не быть. Сейчас сам увидишь знаки.
- А засветло обратно к лагерю успеем?
- Почти приехали уже, обаче. Собачки только разогрелись. Вон за тем торосом будет остров виден. Помоги толкнуть нарту, чтоб не объезжать.
Утопил Гарпун спрыгнул с нарты и побежал рядом, одной рукой сперва придерживаясь за дугу над передними копыльями, а потом слегка подталкивая нарту. Первая пара собак в цуге перевалила торос. Брат Косатки даже хореем не двинул, а нарта уже заскользила вниз.
- И что же это такое?
- Это и есть первый знак. Прыгай обратно в нарту - здесь все по плоскому.
Довольно долго, путь продолжался по незаторошенному льду, покрытому уплотненным ветром снегом. На востоке показалась и стала приближаться земля - гряда заснеженных холмов.
- Стойте, собачки, - не повышая голоса, сказал Брат Косатки.
Вожак замедлил бег, Брат Косатки прицелился остолом, воткнул его между головками полозьев, и нарта встала у пологого берега острова. Поодаль от берега на возвышении то-то поставил стоймя огромный камень. На поверхности камня, обращенной к воде, были во всю его высоту высечены в четыре ряда какие-то загогулины. Они были похожи на узор, но, в отличие от узора, ни разу в точности не повторялись.
- Много работы ушло, чтобы поставить и украсить этот камень, и по работе видно, не наших соседей дело, - сказал Утопил Гарпун. - Но ведь камень этот не такой большой, чтобы пропащие времена накликать?
- Это только первый знак. Проверь чулки у Недотепы - не слишком ли туги?
Утопил Гарпун прошел вперед, ко второму, сразу за вожаком ряду собак в упряжке. Недотепа грыз тесьму у верха чулка из оленьей кожи, надетого на его правую переднюю лапу. Утопил Гарпун снял варежку и просунул палец в чулок. Палец прошел легко, лапа внутри чулка была теплая и сухая.
- Непохоже на то. А вот на что похоже, так на то, что он собрался этот чулок сожрать.
- Отвадь его.
Утопил Гарпун потянулся рукой к шкирке Недотепы. Недотепа прижал уши и поджал хвост.
- Еще будешь грызть тесьму, точно за шкирку оттаскаю, - сурово наставил пса ученик Брата Косатки.
- Поехали ко второму знаку. Толкни нарту...
После недолгой ездки вдоль берега, глазам генена13 и его будущего преемника предстало что-то совсем уж непонятное. По общим очертаниям, диковина напоминала умиак14, но была в разы больше. Еще страннее, если у умиака дерево шло только на каркас, огромная лодка, вмерзшая в лед у берега острова, была вся сделана из длинных полос дерева, не покрытых ни моржовыми, ни тюленьими шкурами. Зато обледеневшие остатки огромной шкуры, натянутые на деревянную же раму, висели почему-то над тем местом, где в умиаке сидели бы гребцы. И уж начисто необъяснимо, над этой рамой скособоченно торчала изряднейшая - почти в длину всей диковины - жердина.
- Видно, как-то это сюда приплыло. На жердине, может, парус был, - решил Утопил Гарпун. - Но как оно могло плыть, если дерево не крыто шкурами?
- Сюда его льды притащили, - поправил Брат Косатки. - Оставим собачек поодаль, я не хочу подъезжать близко. Распряги-ка их.
После недолгой возни с балбашками, Утопил Гарпун распряг всех собак, пресек начавшуюся было драку, и пошел за гененом, уже медленно бредшим в сторону деревянной непонятицы. Она была даже больше, чем поначалу показалось, и идти пришлось довольно далеко, но по плотному снегу путь был нетрудным.
- Сколько дерева! Здесь всему нашему племени на много лет хватит на весла, и на каркасы для нарт и каяков, - обрадовался ученик генена.
- Не спеши радоваться. По этим веревкам можно залезть внутрь, - Брат Косатки протянул руку к месту, где с борта не совсем умиака свисали две веревки, соединенные досками.
Насколько диковинная лодка была странна снаружи, внутри она была еще несуразнее. За мачтой обреталось нечто частично черное, частично блестящее, с огромным котлом посередине, как у племен длинных домов. По бокам от большого котла торчали котлы поменьше, а из них высовывались будто бы рукояти весел, только сделанные из металла. Эти рукояти были присоединены с обеих сторон к блестящему кругу, похожему на изображение Сигник, солнечного инуа. Язычки пламени по ободу этого круга соединялись с такими же язычками на другом, насаженном на еще одну черную штуковину, проходившую вдоль дна совсем не умиака, и упиравшуюся в деревянный короб с крышкой. Еще один короб, длинный и узкий, шел вверх, вдоль мачты. В одном боку большого котла виднелась полуоткрытая крышка.
Утопил Гарпун двинул крышку рукой, и понюхал внутреность закопченного пространства внутри.
- Здесь горел огонь, но пахнет он непонятно - не китовое сало, не тюленье, не рыбий жир, и даже не дерево.
- Вот что здесь горело, - Брат Косатки открыл ларь, встроенный в дно лодки, и вытащил оттуда кусок темного камня. - Сильные заклинания нужны, чтобы камни горели.
- А зачем камням гореть?
- Мне это ведовство незнакомо, но думаю, оно привлекает инуа духов ветров. Огню нужен приток воздуха. Значит, огонь и ветер друзья. Чтобы огонь сжег камень, обаче, сильный ветер нужен. А Силла верховодит духами ветров.
- Какая прорва металла! Всем нартам на подрезы хватит, всем охотникам на ножи, лучше, чем у племен длинных домов!
- Говорю тебе, не спеши радоваться. Посмотрим, что еще здесь есть.
По другую сторону от мачты, пространство внутри деревянного судна было пересечено несколькими подвешенными сетями, похожими на гамаки, в которых спали некоторые жители длинных домов далеко на юге. В одной из сетей спиной к мачте лежало тело, завернутое в волосатую шкуру.
- Смотри, Брат Косатки! Может, это и есть заморский мореход из предсказания?
Утопил Гарпун подошел поближе и взглянул на мертвеца. Он был готов к неожиданности, но не к такой. Взгляд узких темно-карих глаз ученика генена встретился с невидящим взглядом выпученных, покрытых мелкими морщинами и иголками льда кожаных шаров из глазниц без век. Но это было не худшее. Нижняя часть лица покойника была покрыта всклокоченной и смерзшейся шерстью с темными густыми подтеками, из которой торчали под разными углами коричневые зубы, длиннее, чем собачьи клыки. В край волосатой шкуры вцепились руки с изогнутыми грязными когтями15.
- Не трогай его!
Утопил Гарпун ни капельки не нуждался в этом предупреждении.
- Ты прав, учитель. Сильное ведовство в этом умиаке-из-дерева, не стоит ничего отсюда брать.
- Обаче, это вообще не умиак. Или не просто умиак. У кита, нипример, или у косатки, есть кости, сердце, легкие, мышцы, мозги... У умиака есть только кости да шкура. А у этого... Где у кита желудок, тут очаг для черных камней. Где легкие, там большой котел. Где мышцы, там тоже не пойми что такое. А вместо мозга - мертвое тело. Сдается мне, это не руками сработано. Это взяли кита или косатку, сказали заклинание, и морской зверь из живых мяса и костей превратился в умиак, да не умиак, из дерева, меди, и мертвечины. Такой нам вот второй знак. Пойдем смотреть третий.
- А может, наоборот? Сработали-то руками, но сказали слова, и к сработанному привязали, например, инуа белухи или кита-горбача?
- Плохое, плохое дело, если и так вышло...
Брат Косатки и Утопил Гарпун дошли до нарты очень быстро. Обычно собаки ждали бы, свернувшись в клубки, но вся свора стояла, подозрительно повернувшись к огромной лодке. Вожак, Драное Ухо, оскалил зубы и низко рычал. Собаки были видимо рады возвращению генена с учеником, и даже не устроили обычной драки, когда Утопил Гарпун и Брат Косатки, каждый со своей стороны, присоединили их алыки к потягу из моржовой шкуры.
Брат Косатки покрутил остол, вытащил его изо льда, освободив нарту, и взмахнул хореем. Утопил Гарпун пробежал несколько шагов рядом с нартой, подталкивая дугу, потом запрыгнул в нее позади каюра. Собаки споро тянули к югу, не нуждаясь в поощрении ни словом, ни тем более хореем. Они тоже были рады покинуть близость второго знака.
